«Помнишь, перед походом в горы я положил в твой ящик желтую розу? В Рогуверде желтый цвет – знак разлуки. Посланный тебе цветок намекал на то, что нам больше не надо видеться. Слишком далеко зашли наши игры. И я нисколько не удивился, когда нашел под твоим окном растерзанную розу и смятые лепестки. Ты обиделась.

Я чувствовал себя виноватым. Но любовь к тебе мешала, заставляла забыть о службе, об армии, о моих обязательствах перед народом Рогуверда.

Я честно пытался тебя забыть. Выкинуть из головы странную девицу. То ли шпионку, то ли сумасшедшую. Но не смог. Увидел на горном перевале замерзшую, засыпающую в обнимку с ослом, и мое сердце дрогнуло.

Именно тогда я понял, что нет такой силы, что смогла бы заставить отвернуться от тебя. Ни время, ни расстояние, ни злая воля не помешали бы мне остаться с тобой рядом. Но, увы, я не взял в расчет честь и обостренное чувство долга.

Прости за тот день, когда я вынужден был уйти с армией. Честь и долг превыше всего. Это девиз герцогов Э. Я был спокоен за тебя, поскольку знал, что Конд выполнит заключенный между нами договор, но не был спокоен за своих людей. И только сделав все, чтобы прекратились смерти, и убедившись, что народу Эривера больше не грозит беда, я оставил родину и отправился за тобой.

Я бы появился на твоем пороге в тот же год, но мальчишка Конд и здесь обыграл меня. Он в точности выполнил все, о чем мы договаривались: открыл портал в твой мир, проследил, чтобы ты добралась до дома в целости и сохранности, не стер память о жизни в Рогуверде, но… Но он вновь сделал тебя пятнадцатилетней девчонкой. И мне, взрослому мужчине, пришлось ждать долгие три года.

«Какой взял, такой и вернул», – заявил мне наглец, когда мы схватились с ним в безобразном поединке. Я не мог сдержать ярость. А он позволил выместить на себе накопившуюся злость.

«В первый и последний раз», – произнес он, утирая кровавые сопли. Мы оба отвели душу. Слишком тяжко пришлось нам обоим за годы оккупации Рогуверда. Ему – терпеть лишения и готовиться к возвращению трона, мне – оставаться честным перед самим собой, не превращаться в мразь и не уподобляться тем, кто искал благ рядом с моим братом.

Как выяснилось, Конд был благодарен мне за то, что я не оставил его народ один на один с тварями. А я… я был благодарен ему за тебя. Здесь мы нашли общий знаменатель, примиривший нас и сделавший, если не друзьями, то однозначно не врагами.

Ты, наверное, уже поняла, что мы с ним стали часто видеться. Конд приходил в твой мир и подолгу гостил у меня. Или шарахался по городу, дразня тебя своими видениями. За что я не раз прижимал его к стене и грозился набить физиономию. Но что сделаешь с магом, способным управлять временем? Он успевал везде. И налаживать жизнь в Рогуверде, и помотать нам с тобой нервы.

Возможно ты спросишь, почему я ни разу не дал о себе знать, не написал письмо, подобное тому, что прислал сейчас. Я хотел. Даже писал, но неизменно уничтожал. Я всякий раз задавался вопросом: а вправе ли я вмешиваться в твою жизнь? Вдруг все, что происходило в Рогуверде – лишь обстоятельства, толкнувшие тебя в мои объятия. Женщинам самой природой заложено искать крепкое плечо. Я мог его подставить, а ты уцепилась, так как иного выбора не видела.

Ты должна была прожить годы, что отнял у тебя Рогуверд, заново. С родными тебе людьми, в родном тебе мире. И только ты знаешь, что получилось в итоге. Сделалась ли такой, какой я тебя знал, или стала другой. Какой след оставил в твоей душе Рогуверд? И главное, кто я для тебя?

Мои чувства неизменны, и только тебе решать, идти нам вместе по жизни или нет.

Я прислал букет чайных роз. Сохрани его в целости, если считаешь, что желтый – цвет разлуки. Если же думаешь иначе, дай мне знать.

Твой индюк Э».

Я плакала. Вытирала нос рукой, оставляла пятна от слез на бумаге, перечитывала письмо заново и вновь рыдала.

– Аня, у тебя все в порядке?

В дверь поскреблась бабушка.

«Если ты думаешь иначе, дай мне знать».

– Да, бабушка. У меня все хорошо, – я отодвинула защелку и вышла к обеспокоенным женщинам. – Я замуж выхожу.

– Лен, позвони доктору.

– Не надо доктора. Я в порядке. Вы куда поставили цветы? – я обвела глазами наш зал.

– На кухне. Их так много, что пришлось взять ведро. Мы черенки подрезали и кусочек сахара в воду бросили, чтобы розы дольше стояли.

Следуя за мной, бабушка пребывала в полной растерянности. Елена Сергеевна толкнула ее плечом, когда я начала обрывать лепестки с роз. Бабушка взяла в руки телефон.

– Ба, на самом деле все в порядке, – я мягко отобрала у нее мобильник. – Вы лучше мне помогите.

Я сунула им в руки по пакету с розовыми лепестками.

– Елена Сергеевна, пожалуйста, вытряхните их в окно на балконе, а ты, бабушка, на кухне. А я пойду к окну в спальне. Только не сразу вытряхивайте, а по моей команде.

– Ань, для чего? – у бабушки тряслись губы.

Я широко улыбнулась.

– А как еще мой жених узнает, что я не согласна с ним расставаться?

– А зачем со всех трех окон бросать? – тетя Лена тоже улыбалась. Так улыбаются дурочкам, когда хотят сдать их в психушку.

– Дюк Э где–то там внизу ждет моего знака, и я не хочу, чтобы он его пропустил. Поэтому придется постараться. Ба, давай ты потом психиатру позвонишь? Сейчас просто сделай то, о чем я прошу.

Мои любимые женщины молча разошлись по своим местам. Открыли окна и приготовились.

– Раз, два, три! – скомандовала я и высунулась посмотреть, как красиво летят лепестки чайной розы. Нет, желтый – это не цвет разлуки, это цвет надежды.

– И что дальше? – требовательно спросила бабушка, видя, как я напяливаю свое самое красивое платье и торопливо собираю волосы в хвост.

– Дальше все мы идем встречать моего жениха.

Я щелкнула замком и настежь распахнула входную дверь.

От стены отлип герцог. Незнакомый в дорогом, сидящем как на манекене, костюме. Волнительный из–за ироничного прищура глаз. Красивый до потери сознания. Увидев меня и поняв, как я ему рада, он развел руки.

С криком «у–и–и–и–и–и–и!» я прыгнула ему на шею.

– Как же я соскучился, – смеясь, произнес он на чисто русском. Что ж, у него было целых три года.

Через два дня мы расписались. Тихо, скромно, в присутствии моей университетской подруги и ее парня, ставшим свидетелем со стороны Эльбера. Все основное торжество ждало нас в небольшом европейском городке, где поселился герцог Э. Оценить красоты «семейного гнезда» мне только предстояло.

Наша первая брачная ночь прошла в пятизвездочном отеле в номере для новобрачных.

– Ты так и не сказала, что любишь меня, – Эльбер занес меня на руках.