- Это хорошо, что вы это понимаете, - мне послышалась улыбка в голосе дракона, и я наконец, посмотрела на него. Он и правда чуть улыбался. - Значит, я могу надеяться, что если со мной что-то случится, вы меня спасёте.

- Не сомневайтесь. Но пока спасение требуется только мне.

- Не волнуйтесь. Теперь вам надо выровнять высоту. Как только вы решите, что поднялись на достаточную высоту, выравнивайте штурвал и включайте скорость.

Говорил он, а рука всё также твёрдо покоилась на моей, что заставляло меня нервничать больше, чем первый полёт.

- Для вас ведь это всё шоу, да, Мелопея? - вдруг спросил дракон, чем снова отвлёк меня от управления гидролётом.

Я повернулась и недоумённо на него уставилась.

- О чём вы?

- Я о вашем поведении перед камерами.

- Перед камерами - шоу, да. Я участвую в шоу, напомню вам. Где победитель - один.

- Вам настолько важна победа? - в голосе слышалась какая-то горечь.

- Победа важна для всех. К тому же за нами стоит дистрикт, если вы помните.

- Помню, - сказал он и убрал руку.

И сразу стало как-то холодно и неуютно.

- Я думаю, мы уже достаточно поднялись? - вопросительно сказала я.

- Нет, давайте ещё немного.

- Я не уверена, что справлюсь.

- Мы справимся. Доверьтесь мне, Мелопея.

Как будто у меня есть выбор.

- А теперь отпускайте штурвал. Не так резко!

Угу, как будто я не поняла, когда нас бултыхнуло в воздухе.

- Нежнее, Мелопея, нежнее. Гидролёт требует к себе такой же нежности как к...

- Морскому котику, я помню, да, - процедила я.

- Или мужчине, - заявил вдруг этот дракон.

- Мужчине требуется нежность? - фыркнула я невежливо.

- Конечно, Мелопея. Всем влюблённым хочется нежности, даже мужчинам. Теперь включайте скорость.

Дракон сам схватил меня за руку, положил на рычаг и стал им двигать.

- Смотрите на указатель скорости. Как только он наберёт пятьдесят единиц, отпускайте. Ага, только как, если мою руку крепко держали на рычаге?

- Пятьдесят! - завопила я и стала вырывать руку из-под обжигающей драконьей.

- Хорошо, - отпустил он меня наконец. - Теперь мы летим вперёд. Подвигайте туда-сюда штурвалом, чтобы почувствовать машину. Да не так резко, Мелопея! Помните про. котика.

Да, теперь я всю жизнь будут помнить про котика, благодаря этому дракону.

Мы улетели в сторону моря, и над ним Ал учил меня маневренности.

- Теперь мы слетаем на плато Алдониктакста, там приземлимся. Немного передохнём, погуляем и снова поучимся взлетать.

Я удивлённо покосилась в сторону дракона, но спорить не стала. У меня будет возможность с ним поговорить.

Приземлились мы болезненно. Я, конечно, про котика помнила и старалась понежнее, но машину ещё не чувствовала. И приземлилась так, что мы подпрыгнули и чуть не ударились лбами о приборные панели.

Я виновато посмотрела на Ала.

- Простите. Надеюсь, гидролёт не пострадал, - пробормотала я.

Смерч было бы действительно жалко. Да и виноватой бы себя чувствовала.

- Нет, не волнуйтесь. Подождите, я помогу вам спуститься.

Ал вышел из гидролёта и направился к двери с моей стороны.

Ещё чего.

Я представила его помощь и стала цветом варёного лобстера.

Быстрее открыла дверь и выпрыгнула... прямо в объятия дракона.

Он подхватил меня на выставленные руки и прижал к своей груди.

Я почувствовала биение его сердце как своё. И жар его тела. И его аромат. Который глубоко вошёл в лёгкие и окутал всё тело.

Аромат нагретой земли и горячего песка, чего-то воздушного и эфемерного, как горячий ветер, немного цитрусового и влажного как мох в ботаническом саду. Всё это перемешалось в один пьянящий запах, который резко одурманил мою голову.

Словно я прилегла на раскалённые камни, которые не обжигают, но греют тело, проникая в каждую клеточку организма.

Ох, Итандр, дай мне сил. Мне казалось, что я была прижата к этой сильной груди целую вечность, пока меня с неохотой (ну можно я так буду думать?) не отпустили на землю.

Вот, наверное, сейчас журналисты радуются! Такой шикарный кадр засняли.

Я оглянулась, только чтобы не смотреть на дракона. Но кругом была только природа. И смерч, и мы.

- Журналисты прилетят позднее? - неловко поправляя одежду, спросила я.

- Они сюда не прилетят. Здесь будем только мы. Журналисты будут нас ждать около Храма сирен, когда мы вернёмся.

Я наконец, подняла глаза на дракона.

Ой, и зачем только это сделала.

Оказывается, они так близко. Что кроме них ничего больше не видно.

И пепла в них сейчас не видно. А красные прожилки магмы под трещинами словно бьются в такт сердцу. Завораживающее зрелище.

Но надо как-то оторваться от их созерцания, а то нехорошо. Я спешно отвела взгляд и стала оглядываться вокруг. А вокруг была красотища.

С нашей скалы-рифа видно бескрайний океан. С высоты башни Драконье сердце мы полюбовались видами столицы и материка, насколько видно.

Сейчас перед мной были горы. Мы находились на небольшом кусочке равнины, который обрывался ущельями. Внизу были каньоны, а спереди и сзади высокие исполины вулканов.

Ветер нещадно трепал волосы, и я порадовалась, что завязала простой хвост, а не сделала причёску. Уже через минуту она превратилась бы в гнездо чайки.

Почти на краю плато, где прекрасный вид на ущелье, стояла каменная беседка. В центре было место для очага, вокруг каменная столешница, на которой сейчас стояли накрытые блюда и посуда. И кругом также шли скамейки с мягкими подушками.

Интересно, как всё это не уносится ветром? И как будет гореть огонь?

Впрочем, наверное, дракон будет его поддерживать своей магией. Но при таком ветре это сделать будет достаточно сложно. Хотя.. .не для главного дракона.

Я поспешила в ту сторону, чтобы взглянуть на открывавшуюся красоту.

- Как здесь красиво! - раскинула я руки и покружилась.

От высокогорного воздуха, ветра и открывающейся высоты кружилась голова.

- Да, нам драконам нравятся такие места, - сказал подошедший Ал. - Зверь чувствуется сильнее, и мы предаёмся мечтам о том, что можем превратиться в дракона и полететь над этим ущельем.

- Мы, сирены, тоже не в восторге от своих маленьких крылышек, - успокоила я Ала, в словах которого чувствовалась боль. - Зачем, спрашивается, они нужны, если с ними не полетаешь?