привезли раненых, – незамедлительно ответила Лидия.

– Тогда прошу, отправьте кого-нибудь передать сообщение, что его дочь в гостинице. Жива и здорова, – на этот раз Эдриан вложил в голос всю любезность.

Камеристка незамедлительно дернула сонетку, чтобы вызвать лакея.

Стефани взглянула интенданту в глаза и поджала губы. Страх и стыд тянули ее в разные стороны, словно два ребенка – любимую игрушку. Душевные муки были настолько сильными, что ощущались физически. Боль словно приобрела образ безжалостного убийцы и ударила пламенеющим кинжалом в грудь, отчего заныли ребра.

Девушке отчаянно хотелось, чтобы Эдриан остался. Не оставлял одну. Никогда больше. Но произнести такое желание вслух означало бы проявить слабость. Такого она не могла себе позволить.

– Мадемуазель, я должен вас покинуть. – Горечь разлуки пронизывала каждое слово, или же ей только мерещилось? Девушке хотелось, чтобы он испытывал то же самое, что и она.

– Да, понимаю. – Стефани слабо улыбнулась. – Надеюсь, что чуть позже вы принесете мне вести.

– Конечно, мадемуазель. – Эдриан на прощание поцеловал руку девушке. Дожидаться возвращения графа он не мог. – До скорой встречи.

Мужчина ушел, и девушка еще какое-то время с тоской смотрела на дверной проем. Лидия кружила вокруг нее, точно пчелка вокруг цветка. Камеристка то вздыхала, вновь пускаясь в рассказы о ночных переживаниях, то спрашивала о самочувствии хозяйки. Но Стефани не могла вымолвить ни слова. Она ощущала пустоту и полное безразличие. Оказалось, что мечтать о всякой ерунде намного проще, когда рядом есть близкий человек.

Глава 24

Гипсовый слепок пропал. Не осталось даже отпечатка, который безжалостно затоптали. Волчьих следов на дворе стало в два раза больше. Всю землю между дровяником, сараем и крыльцом усеивала хаотичная россыпь звериных следов. Трупы брата и сестры, которые Эдриан вчера осматривал вместе со Стефани, обглодали до костей. То же самое произошло с остальными погибшими. Всего за время ночной атаки волки растерзали двоих жандармов, троих стражников и двадцать горожан. Около пятидесяти человек были привезены в госпиталь с многочисленными укусами и травмами.

В подвале госпиталя лежал неопознанный труп мужчины без головы, которого вчера стражники выловили в реке. Неизвестно, сколько мертвец пролежал в воде. Он сильно разбух, ткань одежды истончилась.

Ажен де Фоле пропал. Ни следов, ни его вещей до сих пор не нашли. Никто из выживших не мог вспомнить, куда убежал старший дознаватель.

По поводу нападения на три часа было назначено заседание Совета провинции, а от интенданта жандармерии ждали отчет. Записку об этом доставили в квартиру, и Чивенду принес ее хозяину.

Новости удручали Эдриана. Он никогда не был черствым и чувствовал всеобщую скорбь, что повисла над городом грозовым облаком, несмотря на солнечный день. Мужчина надеялся, что Ажен отыщется и прибудет вместе с бумагами, ведь именно в протоколе имелись все записи о вчерашнем осмотре. Там же содержались размеры отпечатка ботинка[19] неизвестного мужчины. Привыкший полагаться на записи, интендант не запоминал такие мелочи. Голова пойдет кругом, если стараться запомнить все и всегда. Единственное, что отложилось в памяти, так это то, что, судя по ширине подметочной части, хозяин ботинка обладал узкой ступней.

До полудня Эдриан занимался осмотром квартала, который прошедшей ночью разорили волки. Вместе с ним на место прибыли стражники, жандармы, Готье де Лемье, дежурный дознаватель, и Чинвенду. Чтобы не было лишних вопросов, интендант сразу же поставил задачу:

– Сегодня непростой осмотр. Будьте особенно внимательны. Нужно искать следы магии. Все непонятное, подозрительное или необычное должно быть зафиксировано в протоколе.

– А как может выглядеть проявление магии? – с легким прищуром спросил Готье.

– Вчера я видел на шкурах волков черную жижу, что блестит в свете свечей, как «черный жир»[20].

Эдриан поведал все, что произошло вечером. Он рассказал о нападении одинокого волка из подворотни в тот момент, когда вместе со Стефани шел к месту трагедии. Чинвенду оставил животное в подвале, так как городской морг точно не взял бы такое на хранение. Делегация из служителей порядка осмотрела волков, которые были убиты на месте нападения, но не нашла в них ничего, связанного со скверной. Трупы животных выглядели так, будто их разорвали в клочья. Тогда интендант прошел вместе с остальными к трупам, лежащим на мосту. И там худшие опасения Эдриана подтвердились.

– В них дырки, как будто скверну выжгло солнцем, – заключил он и взглянул на небо. Тело хищника под его ногами расползалось по швам, как будто еще вчера было сшито ледяными нитками, которые теперь растаяли.

– Сложно представить, чтобы такая… вонючая жижа могла кого-то сожрать, – подтвердил Готье. – Тут точно не обошлось без магии.

– Именно. – Эдриан был благодарен за поддержку и надеялся, что хотя бы труп в подвале не испортился. – Поэтому нам и нужны доказательства. Нужно хоть что-то, что мы сможем предъявить инкетерам. Иначе помощи нам ждать неоткуда.

После этих объяснений Эдриан разбил служивых на пары и распределил по территории квартала. Он собирался закончить до полудня, чтобы успеть на Совет провинции.

Работа началась. Жандармы и стражники обыскивали каждый куст, угол или дом. Местные горожане пускали к себе без особого энтузиазма. Они безропотно смотрели, как их вещи перебирают, а мебель переворачивают вверх дном. Как проворно ищейки заглядывают в каждую дыру, дабы найти хоть что-нибудь. Открыто никто не возмущался, но Эдриан видел их разозленные вторжением в личную жизнь лица и понимал: в них бушует ненависть и тихое отчаяние из-за убитых и раненых. От этого вся ситуация сделалась для интенданта противной, но события не оставили ему выбора. Все эти люди – вчерашние зеваки на улице. Они наблюдали за ходом осмотра. Среди них мог затесаться колдун, чтобы своей магией наслать обезумевших волков в нужный момент.

После этого Эдриан вновь обошел дом, в котором вчера проводил осмотр. Никаких видимых следов черной магии он не обнаружил и пожалел, что Стефани нет рядом. Девушка бы непременно что-нибудь нашла. Ее зоркий взгляд и интуиция были выше всяких похвал.

«Нет, она вся потрясающая», – подумал Эдриан, подняв с пола в жилой комнате ее белую шляпку с бирюзовым атласом. Он повертел головной убор в руках и удивился чистоте ткани. Ни пятнышка, ни скверны. А потом подошел к Чинвенду и попросил взглянуть.

– Чи-истая, – протянул камердинер, посмотрев на шляпку «особым» взглядом.

Эдриан кивнул, обрадовавшись, что сможет вечером вернуть вещицу хозяйке, ведь сегодня ему предстоит беседа с графом. Конечно, время для столь деликатного разговора не самое подходящее. У губернатора много дел. Возле ратуши собрались недовольные бездействием властей, Совета провинции и суперинтенданта. Они требовали провести облаву и истребить в округе