торжественно возвестил чертяка и сложив лапки у груди, театрально возвел очи к небу, воздавая туда немые почести.

– Паяц! – буркнула я и, схватив с кровати парчовую подушку, запустила ею в фамильяра.

– Ведьма! – отбрил он и ловко закинул пуховый снаряд обратно.

В этот раз я решила все-таки не снисходить до драки с собственным фамильяром и поспешно ретировалась, громко хлопнув дверью на прощание. Из закрытой комнаты донесся звук разбитой колбы и громкие ругательства Шныря. Мстительно улыбнувшись, я скорее поспешила к лестнице, где уже заждался Рэд.

Вопреки здравому смыслу он повел меня не вниз, а вверх, явно направляясь в сторону одной из многочисленных дворцовых башен.

– Куда ты меня ведешь? – вопросила я, ничего не понимая, но покорно стараясь не отставать.

– Это сюрприз, – не оборачиваясь бросил на ходу следователь, но по тону я догадалась, что он улыбается.

Я нахмурилась. Слова «сюрприз» и «Рэд» априори не могли существовать в одном предложении. Мы поднимались по узкой винтовой лестнице все выше и выше, пока не оказались в крохотной комнате под самой крышей. Но даже тогда Тэтчерд не успокоился и, откинув неприметный люк в черепичной кладке, полез наружу.

– Святые ежики! Надеюсь, ты не собираешься сбросить меня с крыши? – ворчливо уточнила я, осторожно вылезая следом и мысленно радуясь собственному выбору одежды, который оказался очень кстати.

– Нет, но мысль интересная, – игриво отозвался полицейский, за что тут же получил локтем в бок.

Выбравшись наружу, я застыла в немом изумлении. От красоты, которая простиралась вокруг перехватывало дух. В лучах уходящего солнца белые дома с красными черепичными крышами, казались залитыми жидким золотом. Витражные окна разноцветными бликами разукрасили узкие улицы, мощеные серой брусчаткой, по которым, словно муравьи, сновали жители столицы, спеша по своим делам. А вдали плескалось бирюзовое море.

– Какая красота! – не смогла сдержать своего восхищения я.

– Так и знал, что тебе понравится, – улыбнулся Рэд, осторожно придерживая меня у самого края.

– Ты прав, – не оборачиваясь, кивнула ему. – Кажется, что вся столица принадлежит нам!

– Еще нет, но сейчас будет! – загадочно ответил он.

Затем притянул меня спиной к своей груди и, крепко обвив руками, шагнул с крыши вниз. Несколько мгновений свободного полета и мои распахнутые от немого ужаса глаза, становятся еще больше, когда почти у самой земли мы вдруг взмываем высоко вверх. Я даже не успела вскрикнуть, когда огромные золотые крылья Рэда, тяжелыми взмахами поднимали нас все ближе и ближе к солнцу. Угасающие лучи дневного светила уже не ослепляли, а ласково грели, щедро одаривая нас своим теплом.

Мы уже поднялись на достаточную высоту, чтобы я перестала различать силуэты людей внизу, когда Тэтчерд вдруг разжал руки и отпустил меня. Но вопреки земным законам я не полетела вниз, а зависла в воздухе, искусно поддерживаемая потоком ветра, которым управлял Рэд.

– Оглянись вокруг, Кира. Весь мир у твоих ног! – с улыбкой произнес он, раскидывая руки и приглашая меня посмотреть.

Вокруг нас простирались зеленые луга долины с белыми пятнышками городов и деревень, разбросанных по ней. Вдалеке на севере виднелись огромные горы с заснеженными вершинами, а на юге всеми оттенками зеленого переливалось на солнце изумрудное море.

– Как же прекрасно наше королевство, – восторженно пробормотала я.

– И сейчас оно твое, – в тон мне прошептал мужчина и, подлетев ближе, впился мне в губы поцелуем.

Мы еще немного покружили над долиной, а затем Рэд устремился в сторону моря, направляя ветряной поток лететь следом за ним. Сначала мне казалось, что мы просто осматриваем окрестности Дархайма, но потом поняла, что следователь летит куда-то целенаправленно.

Куда именно выяснилось позже, когда мы приземлились у одинокого маяка, стоящего на маленьком скалистом острове прямо посреди моря. Густые сумерки окутали землю, когда мы приземлились на берегу. Едва ноги коснулись земли, Тэтчерд устало опустился на один из камней и прикрыл глаза. Со стороны казалось, что он просто отдыхает, но стоит присмотреться внимательнее… Влажные волосы прилипли к покрытому мелкими бисеринками пота лбу, изо рта вырывается рваное поверхностное дыхание, руки дрожат мелкой дрожью – он явно истощен.

Я неодобрительно покачала головой. Можно только догадываться, каких усилий стоил ему этот совместный полет. Похоже, он израсходовал весь свой магический резерв и теперь потребуется время, чтобы восстановиться.

– Зачем было так неосмотрительно поступать? – пробурчала я, закатывая рукава и выплетая вязь восстанавливающего заклятия. – Потратить все силы на какую-то ерунду.

– Хотел исполнить твое желание, думал тебе понравится- невесело усмехнулся он. – Я ведь проиграл то пари.

– Ты не исполнил моего желания, – твердо сказала я, заглядывая в янтарные глаза. – Ты исполнил мою мечту.

Мои губы легко коснулись его мягких губ в трепетном поцелуе, полном невысказанной благодарности. Спустя минуту, немного отстранилась и уже привычно проворчала, укутывая его сетью восстанавливающего заклятия:

– Но раз уж ты не в состоянии, придется мне самой тебя беречь!

До меня не сразу дошло, что я сказала. Лишь взглянув на потрясенное лицо Рэда, мне стало понятно. Есть тысячи способов признаться друг другу в любви. Мы говорим об этом друг другу каждый день привычными на первый взгляд фразами: «на улице холодно – оденься потеплее», «я приготовлю твое любимое блюдо на ужин», «меня беспокоит твое здоровье» и много-много других. За этими простыми, казалось бы, словами, кроется то самое признание в чувствах. Мы бережем и беспокоимся лишь о тех, кого любим.

Обещание, так просто слетевшее с моих губ, открыло простую истину, которую я и так давно знала, но боялась произнести вслух. Я люблю сидящего передо мной мужчину. И мне не важно зовут ли его Рэдмонд Тэтчерд или Азриэль Вирэ. Богат он или беден, силен или слаб. У сердца нет глаз, оно всегда любит просто так.

– Я люблю тебя, Азриэль, – закрыв глаза прошептала ему.

Признать это вслух было как сигануть с отвесной скалы в пропасть. Выжить после такого шансов практически нет. Однако я не просто выжила, а воспарила.

В ту же секунду на меня обрушился ураган из объятий, ласк и поцелуев. Мужские руки были везде. Они нежили, гладили, баюкали. Наша одежда растворилась сама собой. Или это мне просто показалось? Потерявшись в ощущениях блаженства, перестала замечать, что происходит вокруг. Любовь – это когда тебе хочется отдавать, а не брать. И я отдала. Все, что у меня было. Ментально потянувшись к ведьминой силе внутри, раскрыла свой контур и плеснула в Рэда магией. Струя чистого эфира протянулась от меня к нему, наполняя мужчину силой и один за другим зажигая наши контуры – мой фиолетовый и его янтарный.

– Сумасшедшая, лофа, – пробормотал Тэтчерд,