было всё тяжелее. — Я еле уплыл оттуда, мой антрес, скажи мне, не оставишь ли ты меня?

Жюльен взял его руки в свои, из-за чего Табео плюхнулся животом о дно.

— Я тебя не брошу, Табео. Помнишь: я твой союзник на суше?

— Да-а-а… — протянул Табео.

Несмотря на то, что водный юноша был мокрый, Жюльен завёл одну руку ему под живот, другую на спину, приподнял, подтянул и прижал к себе. Тот обвил его шею длинными тонкими руками.

— Анасисы здесь?

Этот голос прозвучал куда более жутко, чем если бы внезапно грянул гром.

За спиной у Жюльена оказалась Кристина. Табео, близорукий как и все русалки, не разглядел её на фоне зарослей, потому что та накинула на себя тёмный плащ.

— Что ты здесь делаешь? — удивлённо зашептал Жюльен. — Я думал, ты спишь, не хотел тебя беспокоить, ты и так много переживаешь.

— Мне нет покоя ни днём, ни ночью, — поёжилась та. — Кажется, я больна… Нет, я определённо одержима. Я очень не хочу, чтобы умерли те, кто мне нравится, и потому хочу первой узнавать все новости. Та русалка не вернулась. Что сказал Табео?

Жюльен растерянно посмотрел на юношу, тот таращился на них с видом "я не знаю, что делать".

— Что сказал Табео? — повторила Кристина твёрже. — Хорошо, где сейчас кланы Анасис и Трихехо?

Жюльен сглотнул. Врать сестре было невыносимо тяжело.

— Жюль, ответь, или я пырну ножом Табео. Сейчас не время для игр, — Кристина начала сердиться.

— Трихехо здесь, они с другой стороны, им не нужно нападать на людей. Анасисы у острова Роза, но движутся сюда, — ответил Табео.

Кристина побледнела, задышала чаще, но постаралась не паниковать.

— Как быстро они движутся? Мне бить тревогу? Они будут здесь раньше, чем наступит утро?

Табео задумался.

— Они будут утром.

Кристина облегчённо выдохнула. У них есть целый день до ночи!

— Спасибо тебе, Табео! Я очень рада, что брат уговорил не убивать тебя! — воскликнула она и убежала.

Бесник и Гектора в лагере не было, зато был сеньор Кхецо. Кристина решила шепнуть узнанное ему.

— Всё хорошо, сударь квартирмейстер, у вас будет целый день! — улыбнулась она. Однако улыбка сползла с её лица, едва она увидела лицо старика.

— Барометр упал, сеньорита… День будет ещё более пасмурным, а это означает, что русалки смогут напасть уже утром. Они сделали это после бури и, бог не даст мне соврать, это было ужасающее зрелище!

Кристина стала бледнее снега.

— О нет…

Забили тревогу. Зажглись десятки фонарей, и люди забегали как потревоженные муравьи, сворачивая лагерь, проверяя и перезаряжая ружья и пистолеты, кто-то спешил наточить свою саблю, кто-то решил добрать фруктов и питьевой воды. А потом, когда было сделано всё, что можно, люди просто садились на песок или облакачивались о фальшборт и ждали.

Это была самая страшная и томительная ночь в жизни большинства "неудачников".

Утром от лагеря остались только следы кострищ, несколько свиных и рыбьих костей и струганые колышки от палаток.

Глава 14. Битва двух стихий. Часть 2: Горячее сердце

Раннее утро. Серое небо, серое море. Облачно. Небольшой туман.

"Непрощающий" плавает недалеко от берега. Со стороны кажется, будто всем, кто сейчас на нём, как-то всё равно на ситуацию, да и вообще там никого нет. Вот только на самом деле все притаились кто с ружьями, кто с пистолетами, кто у пушек. А к мачте привязаны четыре русалки со стянутыми челюстями — их декан так и не вернулась. Это — большая приманка.

Челюсти стянули для того, чтобы избежать лишнего ора: на контакт русалки так и не пошли и ничего не попытались предложить для собственного спасения.

Где-то вблизи шныряют шлюпки. Это приманка поменьше. Едва русалки сунутся, с корабля начнут стрельбу. А потом надо будет стремительно уплывать туда, где разольют спирт и подорвут "Вегу" — решили жертвовать ей.

"Гиацинт" ушёл в открытое море и будет ориентироваться на дымовой сигнал. Он должен будет подобрать тех, кого далеко занесёт, и не пускать к островам ненужных.

Фрегат красовался уже час, но никто не показывался, чтобы оценить его стройный и статный, хотя слегка потрёпанный силуэт. Люди, измученные беспокойной ночью, начинали терять терпение и переживать, что их вот-вот убьют.

— Что-то не видать… — заметил Йорек, стоя возле пушки на гондеке. — Не нравится мне это. В туман ведь хищная рыба хорошо ловится, а у нас не ловится.

— Так туман и не сильный, — заметил Ламарк, готовый в любую секунду крикнуть, куда навести орудие и когда зажечь фитиль. Все его подчинённые уже устали ждать скрючившись возле заряженных пушек, но врага нельзя было упустить.

— Пьер, — позвал Йорек.

Ламарк устало повернул на него голову.

— Чего тебе?

— Как думаешь, кто-нибудь напишет про нас сагу? Мы всё-таки сражаемся с чудовищами, пришедшими опустошить этот мир, сделать земли бесплодными и населить их своими отродьями.

Ламарк задумался.

— Не знаю. Но было бы интересно, я бы такое послушал.

— Тогда нам придётся умереть, — заявил Йорек. Все, кто мог, обернулись на него с тревожными выражениями лиц. — Как герои, разумеется, тогда выйдет прекрасная сага, которую будут слушать те, кому предстоит сражаться после нас.

— Тогда обойдёмся балладой, — успокоил всех Ламарк и вновь обратился в зрение и слух.

Бесник вновь гребла одна на маленькой шлюпке, часто оглядываясь. Но на этот она была вооружена куда лучше и была готова стрелять в любого, кто не друг.

И вновь ей вдали на берегу, среди приятного хаоса резных ветвей и листьев, померещился Морис…

А потом выяснилось, что не померещился. Он действительно прятался в кустах, весь просолившийся, в одежде и волосах проросли водоросли. И что-то высматривал.

Откуда он здесь?! Опять пробрался в корабль? Хотя вряд ли, скорее его всадницы подвезли. До чего живучий сукин сын этот ирлашка… Бесник вытащила пистолет и прицелилась. Далековато, конечно, недолёт будет…

Бах!

Пах-ба-бах! Бах! Пуф! Бах-бах!

Стреляют с корабля! Чёрт, надо идти на помощь!

Или попытаться пристрелить Мориса? Ну уж простите, слишком долго она это откладывала!

Бесник стала тихонечко грести к Морису, пользуясь тем, что он её не видит из-за ракурса.

Ещё чуть-чуть… Всё, можно стрелять!

Бах!

Сука! В последний момент он рванул… Куда? В сторону иберийцев? Он что, не знает, что там лаг…

Ну конечно! Если его притащили по воде русалки, он не мог знать, что острова захвачены. Вопрос решился сам собой.

Бесник поспешила на помощь.

— Они проигнорировали нас! — возмущался Ламарк, хотя грот-мачта с одной стороны была украшена иглами, одного из матроса ранило в руку