Рената напряглась. Как назло, в голове крутилась совершеннейшая чушь:

В море ветер, в море буря, в море воют ураганы,

В синем море тонут лодки и большие корабли.

Корабли на дно уходят с якорями, парусами

На морской песок роняя золотые сундуки[1].

Хотели эпика? Получите! Лишь бы всё это не обернулось эпик фейлом…

Как ни странно, но Повелитель Моря таки приплыл, правда, первой его фразой было:

— Где сундуки? Золото я люблю!

Рената… испугалась. Да, она была готова, что перед ней не пони с радужной гривой появится, но это! Огромный водяной змей с очень упитанным брюхом, длинной шеей, рогами и прочими наростами на голове выплыл из недр морских. От него так и веяло древностью и силой. А ещё неимоверной хитростью.

— Подожди о золоте говорить, — подала голос наглая попаданка. От страха она становилась ещё болтливей, чем обычно. — Дай лучше посмотреть на тебя, я ведь первый раз общаюсь со столь необычным собеседником. Какие у тебя оригинальные глаза — тёмно-фиолетовые — я никогда таких не видела. Особенно с оранжевыми зрачками. Вертикальными!

Все стояли в шоке. Не привыкли волки так разговаривать с кошмарным ящером. Рената, конечно, тоже не блистала опытом общения с подобного рода тварями, но у неё случилось словесное недержание — профессиональная привычка телеведущей, что уж. Заболтать противника до смерти. Спросить у него всё, что можно, лишь бы получить Пулитцеровскую премию. Пусть даже и посмертно.

— Прости мою супругу — она не местная, — вступил в разговор Харальд, опасаясь, что Повелителю Моря может не понравиться столь пристальное внимание.

Тем более что завет предков гласил: нельзя долго смотреть в глаза ящеру — потеряешь силу.

— Оно и видно, — хмыкнул Повелитель, — взгляд не отводит, речи вольно говорит — совсем без мозгов у тебя пара. Но приятно, давненько я не слышал комплиментов.

И тут случилось невероятное — монстр подмигнул!

— Прости, если обидела, — Рената поклонилась по-гардалийски, рукой чуть ли не до земли достав. — Я, правда, никогда не встречала ни таких существ, ни таких глаз. Меня зовут Рената, и я теперь буду жить здесь с этим увальнем.

Она игриво толкнула локтём в Харальда, нечаянно попав ему в болевую точку. Тот, конечно, не согнулся и даже не скривился, но слегка вздрогнул. Остальные и вовсе замерли, ибо Рената совершила… очередную глупость. Несусветную!

— Ха-ха-ха! — расхохотался Повелитель, колыхая своим громоздким телом окрестные волны, запрокидывая длинную шею назад и сверкая жёлтыми зубами «очаровательной» улыбки. — Ты сделала всё, чтобы умереть! О, небеса, не повезло тебе, альфа! Сначала дядька, теперь вот жена без царя в голове.

Пользуясь болтливым настроением Повелителя Моря, Харальд решил, что самое время последовать по стопам жены — узнать как можно больше. Ведь, несмотря на катастрофические ошибки пары, монстр не разозлился! Всё же ему досталась уникальная женщина, пусть и нервно с ней.

— А что там с моим дядькой? — альфа старательно дозировал силу.

С одной стороны, его голос должен был звучать весомо, с другой, без излишнего напора. Они ведь разговаривают, а не спорят о проценте оброка.

— Сам-то ещё не понял? — ехидно прошипел монстр. — Подсидел он тебя. Отца вместо того, чтобы спасти, добил. Кто там в море среди штормовых волн разберёт подробности? Да и сам он чуть не утоп, пока силу от умирающего ловил. Половину, правда, растерял, но до альфы дотянул. Ко мне попал, торговался, как одержимый: всю свою конунгскую долю обещал отдавать и деву в жертву раз в год. Я, правда, так и не понял, зачем она мне, но взял — сидит, ждёт, когда ты уже со всей этой кутерьмой разберёшься.

— Так Фрейя жива! — воскликнул Торстейн, аж рыжая борода затряслась от волнения.

— Тихо ты, не перебивай! — шикнул на него Кьярваль.

— То есть всё-таки он убил отца, — Харальд скрипнул зубами, ладони сами собой сжались в кулаки.

— Добил, — поправил Повелитель Моря. — В воду тот полез сам — безмозглых девиц спасать.

— Но он ведь не сразу вскрылся, как альфа, — подала голос Рената, сопоставив показания Свейна и древней рептилии. — Как он скрывал от всех свою новую силу?

— Ты проспала этот момент, — Харальда немного отпустило. Он повернулся к Ренате, скользнул взглядом по её изумлённому личику, зацепился за сочные губки, вздохнул. — У нас есть настойка аконита, с помощью которой мы помогаем молодняку справиться с тяжёлыми случаями оборота. Он, скорее всего, её использовал, чтобы его не заподозрили в убийстве.

— Так и есть, — хмыкнул Повелитель. — Он специально меня попросил пораньше потребовать дань, чтобы успеть установить свою власть до твоего прибытия. Я подыграл — мне стало любопытно, как он потом будет выкручиваться.

— Вот га-ад, — протянула Рената, — и деву ни за что сгубил, точнее, думал, что сгубил, и моё предсказание обозвал дурацкой песенкой. Милый, — она повернулась к Харальду, трогательно положила ему на грудь свою изящную ручку, — можешь делать с этим козлом, что хочешь. Со своим пацифизмом я сама договорюсь.

В этот раз смеялись все. От хохота Повелителя даже остров слегка вздрогнул, отчего те, кто искал беглецов, решили, что наступает конец света. По крайней мере, для них. Сигтрюг особенно струхнул, ибо этот голос он помнил лучше всех — совсем недавно общался на подводном уровне.

— А ты не так уж безнадёжна, — Повелитель Моря первым успокоился и взглянул Ренате в глаза. Та выдержала, ей вообще достаточно легко все этим местные магические заморочки давались. То ли от того, что она иномирянка, то ли помимо понимания языков создатель истуканов добавил дополнительные плюшки для адаптации. Кто его знает? — Меня зовут Тшесси, будем знакомы.

Волки где стояли, там и выпали в осадок. Свейн и то не знал, какое истинное имя древнего ящера, даже ветер присвистнул, правда, тот был в курсе. Порой общался, когда скучно становилось.