Кроме этого в состав экипажа парни из НАСА включили нашего с вами общего знакомого, того самого Кретьена, что пару лет назад мы возили за каким-то хреном на эту самую станцию.

Сможем мы подготовить и отправить экипаж за это время?

Болдырев окинул присутствующих строгим взглядом и остановился на Рюмине.

– Что скажете, Валерий Викторович? Если не сможете, лучше сказать сразу. Мы тогда просто уничтожим станцию и всё. Сами понимаете, какой удар получит престиж советской космонавтики.

– О престиже говорите?! – горячо заговорил Рюмин. – Если «Салют» сбить ракетой, будут уничтожены вся группировка наших спутников. И не только наших. Представляете, какой будет скандал? И сколько лет нам потребуется для восстановления?

– А вы предлагаете отдать станцию вероятному противнику? – желчно ухмыльнулся Шумаков. – Да, лучше пойти и на скандал, и на потерю спутников.

– Я обещаю, что экипаж будет готов в самые кратчайшие сроки! – голос Рюмина звучал глухо, но все его прекрасно слышали.

***

«Спасателями» были назначены лучшие из лучших. Бортинженер – Виктор Савиных, который участвовал и в проектировании, и строительстве станции «Салют-7». Он знал каждый её уголок, как собственную квартиру. Командир корабля – Владимир Джанибеков, провёл на станциях этого типа уже четыре командировки, в том числе и с ручной стыковкой. Он уже не молод. Пятьдесят четыре года не лучший возраст для полётов в космос, но в сложившейся ситуации важен, прежде всего, опыт. А тут у Джана[13] нет равных.

***

– Седьмой. Подтверждаю готовность космического аппарата к запуску, – гнусаво пробубнил в наушниках голос инженера стартового комплекса. – Космический аппарат переведён на бортовое питание.

– Доклад седьмого принял, – отозвался ЦУП. – Первый.

– Первый. Есть отвод фермы бортовых блоков, – отчитался стартовый. – Семидесятый.

– Доклад семидесятого принял. Старт включен! – чётко и громко произнёс Михаил Черток. – Прокачка один!

– Продувка! Прокачка два...

– Ключ на дренаж!

Заскрежетали, раскрываясь, фермы, удерживающие гигантский металлический фаллос на стартовом столе.

– Пуск... Зажигание... – вспыхнуло ярко-оранжевое пламя под пятой «Союза».

– Предварительная... Промежуточная... Главная... Подъём! – раздалась команда ЦУПа.

Космический корабль, набирая скорость и чуть подрагивая от напряжения, начал подниматься на огненном столбе. Клубы дыма скрыли стартовый комплекс.

Вскоре осталась позади первая ступень. За ней последовала вторая и головной обтекатель. Когда отделился и исчез внизу хвостовой отсек, в околоземное пространство выскочил очередной крошечный головастик с двумя космонавтами на борту.

– «Памиры», вы на орбите. Красиво вышли. – Голос Валерия Рюмина зазвучал чуть веселее. – Поздравляю.

– «Двадцатый» мы вас тоже поздравляем, – в тон ему ответил Джанибеков. – Приступаем к поискам станции.

Из сообщения Телеграфного агентства Советского Союза:«В соответствии с программой исследования космического пространства 6 января 1985 года в 10 часов 40 минут московского времени в Советском Союзе осуществлен запуск космического корабля «Союз Т-13». Программой полета корабля предусматривается проведение совместных работ на орбитальной станции «Салют-7». В настоящее время станция, находящаяся на околоземной орбите более трех лет, совершает полет в законсервированном состоянии. Бортовые системы корабля работают нормально, самочувствие экипажа хорошее. Космонавты В. Джанибеков и В. Савиных приступили к выполнению программы полета».

– «Двадцатый», как слышите? Приём. – В голосе Джанибекова слышалось лёгкое беспокойство. – Где станция? Я её не вижу.

– «Памиры», слышим вас хорошо. – Михаил Черток уверенно держал связь. – Не волнуйтесь, скоро покажется. Примерно 90 градусов по тонгажу и где-то десять по рысканью. Не пролетите.

– Вон она! – произнёс спокойно бортинженер и ткнул пальцем в стекло иллюминатора. – Я её вижу. Тут она, родная.

«Салют» они увидели на 35 витке, уже полностью адаптировавшись к невесомости. Металлическая бочка горела багрянцем в косых солнечных лучах, неторопливо меняя цвет на белый. Джанибеков начал сближение, Савиных контролировал траекторию. Космонавты смотрят вперёд через перископ, расположенный под днищем корабля, но мерить через него дальность невозможно. Поэтому при подготовке корабля ЛПР[14] и широкоугольный визир закрепили на правом иллюминаторе. Там же поставили дополнительные ручки управления.

Корабль со скоростью 35 см/сек «подползал» к «Салюту» по-крабьи, боком.

В полукилометре от станции Владимир Джанибеков начал маневрировать двигателями, стараясь попасть в нужный ритм.

– Гашу боковую, – он медленно шевелил джойстиком двигателей. – Продольную не снижаю. Вращение цели по тонгажу примерно полтора градуса в секунду. «Двадцатый», как слышите?

– «Памир-1», слышу тебя хорошо. «Салют» вертит ещё быстрее, чем мы предполагали. Плохо...

– Валера, обрати внимание, – подал голос Савиных. – Солнечные панели развёрнуты как попало.

– «Памиры», да, видим, делаем снимки, думать будем. Вы там с топливом поэкономнее. У вас всего три попытки на стык.

– «Двадцатый», вас понял. Три попытки.

Метрах в двухстах от цели Джанибеков решил «зависнуть» и отдохнуть. Его беспокоил процесс ручной стыковки корабля со станцией.

– «Памиры», начинаем стыковку! – Рюмин подгонял космонавтов: Ещё несколько минут, и они войдут в тень Земли, и стыковаться с «невидимым» объектом станет опасно.

– Поехали! – Выдохнул Джан и качнул рычагом манипулятора.

Корабль устремился к станции. Когда до причальной базы оставалось метров тридцать, вперёд пополз стержень стыковочного агрегата. С этим копьём наперевес, «Союз» устремился к станции.

– Уводи! Врежемся! – вдруг закричал Савиных, которому показалось, что жало стыковочного агрегата идёт мимо приёмного конуса. – Уводи! Что ты...

Он не успел договорить.

Словно повинуясь невидимой руке, корабль сначала остановился надолю секунды, а потом толчком направил стыковочную штангу прямо в приёмное отверстие.

– Ты видел? – очумело уставился на товарища бортинженер. – Нет! Ты это видел?

– Витя, не суетись, – Джанибеков похлопал неуклюжей лапой по плечу Савиных. – Я всё видел. Это ангелы! Я их ещё в прошлый полёт заметил. Когда Савицкую в люк пропихивал. Ух, она тогда разволновалась.

Он обернулся, пытаясь прислониться к иллюминатору так, чтобы обзор стал больше. И не пожалел. Красноватая тень скользнула по поверхности солнечной панели. Лишь мгновение, но этого оказалось достаточно. Как будто красноватые прозрачные человеческие ноги на какую-то долю секунды мелькнули и исчезли.

«Что за долбаные невидимки!» – пронеслось в голове космонавта. Он какое-то время внимательно вглядывался в черноту, но так и не сумел углядеть ничего больше. «Глюки, наверное, – подумал он с досадой. – Действительно пора с полётами завязывать».

– Есть стыковка! Начинаем стягивание... Джанибеков с удивлением посмотрел на замершего в ступоре партнёра. – Витя! Работаем!

Тот пришёл