50]. Война искалечила их жизни, но религия – православная или евангелическая – помогала некоторым людям найти смысл в своем существовании [И. И. 1919: 4; Баптист 19216: 46; Друг, № 2 (февраль 1919): 15; ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 80, п. 3, л. 21–22; п. 5, л. 2–7 об.].

Рост евангелического движения продолжался и в первое десятилетие советского режима. Сложно сказать, сколько появилось новых членов, поскольку существуют очень различные оценки численности общин. Отчасти это вызвано соперничеством между двумя направлениями евангелического движения; отчасти – стремлением евангеликов произвести впечатление на советское правительство и на баптистов за рубежом, см. [ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 45, л. 2 об.]. Только в 1926 г. различные официальные заявления баптистского руководства говорили о том, что в баптистских организациях состоит 400 000, миллион или 500 000 верующих, а число общин оценивалось в 6500 [Иванов-Клышников 1926: 15; Тимо 1926а: 12; Одинцов 1927: 21]. Украинский съезд баптистов в Харькове 1925 г. издал резолюцию, в которой говорилось о росте в 15 % каждый год, хотя никаких конкретных цифр не давалось [ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 34, п. 3, л. 7].

В 1922–1925 годах Союз баптистов пробовал собрать подробную статистику по общинам, входившим в него, отмечая, когда община была создана, сколько в ней членов, какие при ней состоят молодежные группы, хоры, кто ей руководит и т. д.[153] В 1928–1929 годах баптистам пришлось скорректировать свои цифры в меньшую сторону, сообщив советскому правительству и Всемирному союзу баптистов, что в стране было 200 000 активных баптистов, а общины регулярно посещает до 800 000 членов их семей и другие интересующиеся [ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 341, л. 96; Fourth Baptist World Congress 1928: 76]. Евангельские христиане заявляли, что в 1922 г. также собирали подобные сведения, но негде не делали заявлений о численности членов [Утренняя звезда, № 6–8 (июнь – август 1922): 24]. Лишь на 10-м Съезде евангельских христиан в декабре 1926 г. вице-президент Совета Яков Жидков объявил, что Союз представляет приблизительно 2500 общин и что ему известно о большом числе незарегистрированных групп [Записи заседания 1927:15]. Несмотря на отсутствие надежной статистики, можно уверенно утверждать, что две деноминации в целом утроили свою численность с довоенного уровня, по сравнению с официальной государственной статистикой баптистов и евангелических христиан в январе 1912 г. (114 652 человека) [РГИА, ф. 1278, оп. 5, д. 605, л. 10–21][154].

Евангелические союзы и их деятельность

Кроме того, что евангелическое движение возрастало численно, в первое десятилетие советской власти баптистские и евангельские ассоциации значительно развернули свою деятельность в масштабах всей страны. Несмотря на противодействие со стороны властей, которое только усиливалось по мере укрепления нового режима, в 1920-е годы союзы баптистов и евангельских христиан обзавелись административными центрами соответственно в Москве и Ленинграде, работа которых теперь была налажена более формально. Союзы проводили съезды, рассылали общинам директивы и циркуляры, выпускали ежемесячные журналы, обучали местное руководство в центральных библейских школах и платили жалование целому штату странствующих миссионеров. В голодные годы Гражданской войны и во время голода на Волге союзы также координировали поставки материальной помощи пострадавшим, которую собирали общины. Эта деятельность значительно расширила присутствие союзов в жизни верующих.

После 1918 г. администрация Союза баптистов из децентрализованного комитета, куда входили члены, проживавшие в разных губерниях, превратилась в постоянно действующую организацию, действовавшую в новой советской столице. Как мы уже видели, в 1917 г. баптистский старейшина Василий Павлов, его сын Павел Васильевич Павлов и его прежний помощник Михаил Тимошенко возродили журнал, издававшийся в Одессе до войны, – «Слово истины» – и наладили в Москве работу типографии с тем же названием. Когда вспыхнула Гражданская война двое младших вождей использовали редакцию «Слова истины» и типографию в качестве институциональной базы, чтобы ходатайствовать за баптистов перед новым правительством. Хотя они были членами правления, избранного во Владикавказе в 1917 г., к 1919 г. оба Павловых и Тимошенко провозгласили ставкой Союза Москву и от лица Союза стали готовить созыв всероссийских съездов и вести переговоры об объединении баптистов с евангельскими христианами [Вестник баптистов, № 1 (1919): 1–2]. Организация заняла здание в центре Москвы; в ее ведении находилась официально зарегистрированная типография и штат из нескольких человек. Евангельские христиане также улучшили работу своей организации. Хотя Союз евангельских христиан до войны практически единолично управлялся Иваном Прохановым, а его деятельность зависела от его петроградской общины, в первые годы советской власти удалось учредить постоянный офис в центре бывшей столицы (позже переименованной в Ленинград) с официальным штатом из нескольких секретарей и администраторов [ГМИР, ф. 2, оп. 16, д. 87, л. 4; Слово истины, № 1 (1919): 4; Prokhanoff 1933: 218].

Во время Гражданской войны связи между различными частями страны затрудняются. На фоне регионализации бывшей Российской империи местные общины верующих создавали местные ассоциации, которые повлияли на структуру обоих союзов в 1920-е годы. С 1907 г. Союз баптистов включал в себя несколько региональных подгрупп, в том числе отделения в Сибири, на Кавказе и на Дальнем Востоке. С 1918 г. эта децентрализация только усиливалась: когда Сибирь и Дальний Восток оказались под контролем белых (1918–1920 гг.), деятельность местных организаций там приняла значительный размах, причем они действовали независимо от Союза баптистов России.

Илл. 5. Иван Проханов (в центре) и Совет киевского отдела евангельских христиан, июнь 1928 г. Источник: [Prokhanoff 1933]

В октябре 1918 г. украинские баптисты, собравшись в Киеве, основали Союз баптистов Украины. Региональные интересы сильно сказывались на формировании нового Союза баптистов еще в 1920-е гг. Вместе с другими группами сибирское и дальневосточное отделения союза вернулись в лоно Всероссийского союза (с декабря 1924 г. – Союз баптистов СССР), но харьковский Украинский союз, хотя он провел три года в составе российского объединения, предпочел сохранить свою независимость в 1925 г. Такое решение было принято полюбовно, с учетом того факта, что Украинская Советская Социалистическая Республика имела свои законы, а в условиях большевистской политики украинизации 1920-х годов усилилась местная украинская идентичность. По этой причине на Всеобщем съезде 1926 г. Союз баптистов официально получил федеративное устройство [История евангельских христиан-баптистов 1989: 140, 182–186, 190, 199–202; МТ 1919; ГМИР, колл. 1, оп. 8, д. 34, п. 3,10; Subtelny 2000:387–390]. Сохранилось куда меньше свидетельств, что евангельские христиане были склонны организовываться в независимые региональные ассоциации. Напротив, хотя во время Гражданской войны в разных частях страны проходили местные съезды, инициатива по формированию местных организаций, по-видимому, всегда исходила из Петрограда [Протоколы 9-го Всесоюзного съезда 1923: 11; Утренняя звезда, № 1–2 (январь – февраль 1922):