— Ну какое замужество? — вздохнула я. — И как ты себе это представляешь? Твоя жена здесь, одна ночью в чужой квартире, а ты там, в казарме?

Он взял мои руки в свои:

— Ника, у нас есть женатые курсанты, их отпускают домой, некоторые уже детей нарожали. Вечера и ночи они проводят дома. А утром приезжают на занятия в Можайку. И потом, это сейчас у нас чужая квартира. Через год-два я куплю тебе самый крутой загородный дом или апартаменты…

В ответ на мою недоверчиво поднятую бровь он с жаром продолжил:

— …Я хороший программист, уже сейчас зарабатываю неплохие деньги, пишу игровые программы. На машину почти заработал. Нам, правда, запрещают это делать, но многие ребята подрабатывают таким образом. Чем ещё заняться по вечерам? А деньги всем нужны.

Я прикусила губу. Во попала! И что делать? Нет, курсантик мне, конечно, нравился… Такой надёжный, сильный и, главное, решительный. Он, бесспорно, будет хорошим мужем, но и босса я ещё не забыла. И вряд ли забуду… Решила ответить честно:

— Вань, ничего не могу тебе обещать…. И не хочу давать надежды на будущее. Я Леонида люблю, ясно? И никаких ночёвок здесь не будет, даже не мечтай!

После некоторых колебаний «суженый» сдался:

— Ладно, предлагаю на сегодня такую программу: воздушную прогулку на вертолёте над городом, потом кино на твой выбор и ужин в ресторане.

— Ой, Ваня, я никогда не летала на вертолёте, страшно…

— Высоты боишься? А я уже несколько раз с парашютом прыгал, ничего там страшного нет, и потом, ты ведь со мной будешь!

Эм-м… Я скептически потеребила мочку уха. Это заявление не вселило в меня особой уверенности. Вертолёты падают сплошь и рядом, если что, с моим легендарным везением парашют вряд ли раскроется… Нет, ну, если совсем честно, что с моим везением я с нераскрывшимся парашютом упаду в кратер извергающегося вулкана, а сверху меня метеоритом пришибёт.

Посмотрела в окно. С самого утра ни облачка, день обещает быть погожим. Кажется, все складывается как нельзя лучше.

— Летим, — кивнула я, — если что, прыгаем с твоим парашютом.

***

На туристический вертолёт МИ-8 сели около Петропавловской крепости. Сначала стояли больше получаса, ждали, когда заполнится салон. Не дождались — желающие встретить последнее в жизни приключение в двери как-то не ломились, — и пилот дал команду пристегнуться. Пока я тряслась от страха на своём сиденье, припоминая все прегрешения, которые могли бы обеспечить раскалённую сковородку и вилы в мягких ягодицах, Ванька, взяв меня за руку, травил анекдоты. Господи, да кто ему сказал, что это смешно?! Это вообще кощунственно, я тут с жизнью прощаюсь, а он со своим Ржевским. Какой Ржевский?! Он помер давно, ему всё равно. А я жива. Пока…

Чтобы успокоиться, я принялась разглядывать других пассажиров и так и вперилась взглядом в старуху напротив. Странная какая… Худая, лицо сморщенное, бледное, глаза пустые, балахон на ней черный… коса… Мама! Я чуть не заорала, сморгнула, глаза потёрла — и увидела впереди довольно улыбающуюся полную тётку, которая, в отличие от меня, и не думала тревожиться, наоборот, посмеивалась! Дура. Вот погибнем, поймёт, что я была права.

В общем, несмотря на поддержку суженого, я на всякий случай мысленно попрощалась и с Лёней, и с Леськой, и даже с Тошкой — а потом мы, наконец, взлетели.

Причём произошло всё так быстро, что я даже богу душу отдать не успела. Нет, я честно хотела! Не успела просто. Через две минуты мы уже описывали круг над крепостью. Как же хорошо отсюда был виден золотой шпиль и венчающий его флюгер с ангелом! Чёрт, а ведь красиво… я даже подалась вперёд, решив на пару минут перестать бояться. Вот это вид! Не зря он считается покровителем, охраняющим Питер! Очень надеюсь, что на всех решивших рискнуть жизнью и здоровьем в надёжных руках отечественной авиационной техники это тоже распространяется. Картинка настолько захватывала дух, что весь страх куда-то улетучился, осталось лишь изумление.

К тому моменту, как мы развернулись в сторону Благовещенского моста, я уже дважды порывалась отстегнуться и разок намекала на то, что не против сигануть с парашютом, но за неимением последнего просто с восхищением прилипла к стеклу. Боже, какая красота: замёрзшая Нева, белоснежный город, золотые шпили и купола церквей сверкали на солнце. Как здорово, и ведь с погодой повезло! Хотелось поблагодарить небесную канцелярию за голубое небо и солнышко. Фотки должны получиться просто шикарные!

И летать-то совсем не страшно. Я насмешливо глянула на полную тётку напротив, что, трусиха, зря боялась? А я сразу знала, что всё будет хорошо!

Мне отчаянно хотелось запомнить землю с высоты птичьего полета, закованные в лёд реку и каналы, величественные мосты, но время летело слишком быстро. Мы ещё немного покружились над Невой, а когда вертолёт снизился, меня охватил сумасшедший азарт — казалось, ещё немного, и мы сядем на крышу одной из высоченных новостроек.

— Вань, заглянем к кому-нибудь в окна? — крикнула я, но, кажется, он меня не услышал. Здесь тебе не самолёт — так шумно, что особо не поговоришь.

Когда мы вернулись к стартовой площадке — Петропавловской крепости, воздушный полёт уже подходил к своему логическому завершению. Время в пути заняло ровно пятнадцать минут, а впечатлений хватит на всю жизнь! И для этого даже не пришлось прыгать с парашютом…

— Ой, Вань, я это путешествие никогда не забуду, спасибо тебе! — сжала я руку суженого, когда мы приземлились.

— Да ладно тебе. Весной полетаем на частном вертолете Robinson, там окна панорамные, ещё круче будет…

Уже на земле я поняла — ни в какое кино не пойду. У меня кружилась голова и заплетались ноги. Заботливый курсантик тут же предложил свою помощь:

— Если не можешь идти — понесу на руках. Зайдём куда-нибудь, погреемся и перекусим, — предложил он.

Нет, я, конечно, не против, только уж как-нибудь на своих двоих. А то ещё опять целоваться полезет, а я при таком головокружении могу и контроль над собой потерять. Сначала изнасилую, потом не вспомню.

— Да нормально всё, — взяла его под руку, — просто ещё толком не приземлилась.

— Выбирай, куда идём: в «Аустерию» или «Летучий голландец»?

— Не знаю, Вань, я не была ни в одном из них, а там всё дорого, наверное…

— Пустяки, — он мотнул головой. — Предлагаю в «Летучий голландец». Это точная копия торгового судна восемнадцатого века. Там огромные окна, и открывается обалденный вид на стрелку Васильевского острова и Зимний… — начал он тоном профессионального экскурсовода, но в своих мыслях я снова вернулась к Леониду.

Интересно, а как он проводит выходной? Может, тоже в ресторан намылился? Взглянуть бы на него хоть одним глазком, соскучилась ведь, спасу нет…

***

В «Летучем голландце» народу было мало, в основном иностранцы. Мы выбрали самые удобные места, поближе к окнам, заказали суп-пюре из шампиньонов, форель с овощами и кучу десертов: сорбет из манго и малины, ванильные эклеры, карамельное крем-брюле и горячий шоколадный кекс. Аппетит после экстремального полёта разыгрался не на шутку.