В генераторах закончился дизель — длинные потолочные лампы, не прекращавшие тревожно мерцать, погасли. Крепость погрузилась во мрак. Напуганные переменой люди теснее прижались к супругам. Остаток пути пришлось проделать в темноте: в разрушенной вселенной магические законы не действовали, заклинания превратились в бессмысленный набор звуков.

За тяжёлой металлической дверью дышала затхлостью проходная комната. В другом её конце распахнутая створка вела в архив — пространство без потолка и стен, заполненное рядами убегающих во мрак стеллажей. В помещении, словно не имевшем границ, многотысячная толпа казалась песчинкой в бескрайнем космосе.

Книжные шкафы поднимались на высоту пятиэтажных домов и тянулись дальше, невидимые во тьме. Некогда заставленные картонными папками, сейчас они были пусты. В воздухе носились обрывки страниц. Бумажные хлопья шуршали под ногами, подобно снегу. Сугробами лежали на полках и перекладинах лестниц, будто не один день здесь, не переставая, мела метель. Знаменитая картотека жнецов была уничтожена. Миллиарды дневников обратились в пыль.

Махаллат обернулась. Велар шёл позади, неся на руках мёртвую жену. Дьяволица крепче стиснула ладонь собственного супруга, живого и невредимого, и тот, нервно улыбнувшись, сжал её пальцы в ответ. Через двести метров ряды стеллажей разбивались широким проходом. Становилось светлее. Темнота сменилась голубоватым мерцанием. Ворохи бумаг, сквозные полки шкафов, мелькавшие в них люди, демоны — всё напоминало старые негативные плёнки. Махаллат снова посмотрела через плечо на брата. Велар не сводил глаз с жены. Бледное лицо было пустым. Кровь из рассечённой брови запеклась уродливыми разводами.

С каждым шагом потустороннее мерцание делалось ярче, насыщеннее. Стеллажи растворялись в ослепительном синем зареве. Люди отворачивались от света, прикрывая ладонями слезящиеся глаза. Махаллат чувствовала, как приподнимаются на руках волоски и потрескивает, наэлектризовавшись, одежда. Вот уже и сама дьяволица была вынуждена зажмуриться, продвигаясь вперёд на ощупь. Милош, крепко вцепившийся в её руку, простонал что-то о своих глазах, но Махаллат не услышала. В ушах нарастал нестерпимый гул, словно тысячи самолётов одновременно взлетали в небо. Её тело исчезало, расщепляясь на атомы в лучах затягивающего портала. Она плакала, кричала, горела, а потом боль сменилась блаженством.

* * *

За стеной шумел телевизор: Кира смотрела мультики — старые серии «Тома и Джерри», выученные ими обеими наизусть. Фортепианной мелодии и воплям измученного кота вторил скрип диванных пружин: сестра ни минуты не сидела спокойно. На кухне Марта готовила своё фирменное печенье. По дому плыл аромат свежей выпечки — шоколада и ванили. Запах осени проникал сквозь приоткрытую форточку. В комнате было сумрачно, а потому у окна уютно горела настольная лампа. Дождь прошёл, но небо не прояснилось. На стекле за шторами дрожали капли воды.

— Что ты решила?

Демон сидел на краешке дивана, тихий, сгорбленный, и вся его поза выражала смирение. Он смотрел с привычным чувством вины. В каждом слове, жесте, взгляде читалось болезненное раскаяние, причин которого Ева не понимала. Три года, что они были вместе, инфернальный любовник ходил вокруг неё на цыпочках и едва ли не спрашивал разрешения, чтобы поцеловать. Иногда это чрезмерно трепетное отношение раздражало. Кто бы мог подумать, что исчадия ада столь безобидные. Даже смешно вспоминать свой испуг, когда спустя восемь месяцев после знакомства Велар открыл ей правду о своей природе.

Избранница демона… Не верилось до сих пор.

Чтобы познакомиться, Велар устроился в университет преподавать её потоку религиоведение и в течение семестра с серьёзным видом вещал полнейшую чушь. На лекциях его и не слушали, завороженные идеальной внешностью. Студенты считали нового преподавателя иностранцем, хотя говорил Велар без акцента и назывался русским именем Виктор, но ореол таинственности тянулся за ним невидимым шлейфом. Еву демон покорил сочетанием ума, обаяния и старомодной обходительности. Когда она интересовалась, почему Велар так осторожен с ней, даже робок, он отвечал неизменное: «Я помню», — и шестое чувство подсказывало не задавать лишних вопросов.

С Веларом было легко. Спокойно. И сейчас демон не торопил с ответом. Не давил. Терпеливо ждал, положив на колени альбом с её карандашными набросками, большая часть из которых были его портретами.

Она любила его. Теперь, спустя три года нерегулярных встреч, могла это сказать точно. Но расстаться с привычным миром, отправиться в ад, пусть даже с возможностью навещать родных… Контракт положит начало новой вечной жизни и свяжет их прочнее стальных цепей. Готова ли она к переменам? К тому, что пути назад не будет?

Ева покрутила в руках кольцо — полоску золота с редким синим бриллиантом — и опустила на тумбочку между ней и любовником.

Демон со вздохом накрыл ладонь Евы своей.

— Оставь. Я буду ждать столько, сколько потребуется.

— А если я не соглашусь никогда? — вопрос, который не давал ей покоя.

Велар закрыл глаза, и на бледном лице отразилась мука:

— Я приму любое твоё решение. Но, прошу, позволь мне надеяться.