После чего так же ровно отвернулся, не выдавая ни единой эмоции. Пусть глава теперь думает, в чём дело, пусть пытается угадать. Чем больше он введёт его в заблуждение сейчас, чем больше аргументов и обвинений он обрушит на него единомоментно, тем больше шансов, что после всего этого он окажется свободен. Потому что сейчас он ещё НЕ свободен. И эта попытка вырваться будет единственной, у него нет права на поражение.

Сареф плохо запомнил поединок Чемпионов. Хотя в обычном состоянии он бы жадно наслаждался зрелищем. Ундрак, казалось, в совершенстве владел своим двуручным мечом, не ведая усталости и выдавая немыслимые трюки, в том числе и стихийные. Лезвие меча в какие-то моменты начинало то гореть пламенем, то покрывалось льдом, то по нему бегали синие молнии.

Вот только и Ундаюми оказалась достойным соперником. Она была Друидом, Друидом именно с большой буквы, ибо она, казалось, могла полностью подчинить себе силы природы. Везде, где падал её взгляд, прорастали растения. На каменистом участке арены вился крепкий плющ, цеплявшийся за сапоги орка и замедляя его движение. На песчаном участке арены прорастали кактусы и колючки, тянущиеся к врагу. На участке с прудом росли диковинные тёмные растения, щупальца которых простирались далеко за пределы пруда. А уж когда Ундрак оказался вынужден войти на участок Арены с обычной землёй, то растения оттуда с такой скоростью выросли и скрутили орка, что тот вынужден был отдать одно Системное Воскрешение, чтобы снова вернуться в бой.

Справедливости ради стоило сказать, что и Ундрак выбил у Ундаюми первую жизнь. В какой-то момент она неудачно подставилась, и клинок орка буквально снёс ей голову с плеч. И всё же этого оказалось недостаточно. Ундрак, наверняка привыкший драться с единым, живым противником, оказался не готов к схватке с самой природой, которая, подобно гидре, без конца отращивает новые стебли, корни, лианы, и победить которую практически невозможно. И когда Ундрак без сил повис в стеблях растений Ундаюми второй раз, то Сареф видел, как блестят его глаза. Несчастный орк едва сдерживал слёзы. Что и неудивительно: победить в своих Состязаниях, потратить столько времени и ресурсов на подготовку, чтобы в первый же день приехать и проиграть. Какое это должно быть для него унижение. Но таковы правила Системы. За четыре года во всех Состязаниях среди четырёх рас участвует 512 участников. А Эссенцию Звёздного качества сумеет получить только кто-то один. Таковы правила Системы, и ничего с этим не поделать.

Едва Карим объявил окончание поединка и победу Ундаюми, как Сареф встал и направился к выходу. Вынуждая и остальных членов семьи тотчас последовать за ним. Сареф сейчас обязан был держать инициативу, обязан был держать Адейро в замешательстве, не дать ему ни одной лишней минуты для того, чтобы тот не успел понять, что происходит, и чтобы он никак не смог ему помешать.

Наконец, все члены клана Джеминид оказались дома. Джайна до сих пор продолжала всхлипывать, не в силах переварить тот факт, что она оказалась настолько опозорена. Но Сарефу было совершенно её не жаль. Ей никогда не было дела до того, что он думал и чувствовал. И тот факт, что она сейчас оказалась на его пути — это сугубо её личные проблемы.

— Итак, Сареф, будь любезен объяснить, что произошло на стадионе, — сурово сказал Адейро.

— А что там произошло? — невинно спросил Сареф. Честно слово, эти слова стоило сказать хотя бы для того, чтобы посмотреть, какой краснотой нальётся рожа дяди Исмарка от ярости.

— Ты нас что, совсем за идиотов держишь?! — проревел он, — Джайна не смогла закончить выступление, потому что ты отменил своё усиление! И опозорил её на все четыре расы!

— Ну и что? — безучастно спросил Сареф, снова наслаждаясь бешенством Исмарка.

— Как что? — брат Адейро, казалось, прилагал огромные усилия, чтобы даже в обход фиолетовой категории безопасности не броситься на Сарефа, — мы же договаривались, мелкий гадёныш! Что я… выполню то твоё дурацкое условие, и ты поменяешь Параметры моей дочери, чтобы она смогла выступить! Ты меня что, за идиота держишь?!

— Нет, — покачал головой Сареф, — я свою часть сделки выполнил. Ведь, если вы помните, я вам назвал условие: сделать полный круг по комнате со всеми условиями. Вы сделали половину круга, после чего по какой-то причине решили, что этого достаточно. Я понимаю, что рос в обстановке, где мои желания мало кого, волновали, но сделка такого рода предполагает полное выполнение оговорённых условий. Вы же бросили выполнять моё условие на половине пути. Почему же вас теперь удивляет то, что у Джайны на половине танца пропали лишние Параметры? Всё честно, дядя Исмарк. Даже Система это подтвердит.

Исмарк выслушивал Сарефа с таким видом, словно готов был отдать всё на свете за возможность свернуть ему шею. Из его горла издавались хрипящие нечленораздельные звуки, словно ярость затуманила его мозги до такой степени, что он уже позабыл человеческую речь.

— Сареф, — сурово тем временем сказал Адейро, — мы — часть твоего клана! Если уж тебе было так важно выполнение того… условия до конца, почему ты не сказал об этом дома, сразу? Почему надо было доводить до такого? Для чего нужен был весь этот спектакль?!

— Ну, я не думал, что Исмарк окажется до такой степени идиотом, который не знает, что условия любого договора, даже устного, нужно выполнять до конца. Теперь я, конечно, вижу, что ошибался…

Исмарк, потеряв всякий самоконтроль, взвыл и кинулся на Сарефа. Но Адейро, щелкнув пальцами, погрузил брата в глубокий сон. Тот шлёпнулся прямо на пол гостиной, сладко причмокивая, но Адейро оставил это без внимания. Сейчас было не до того.

— Значит, так ты решил отблагодарить нас за то, что мы тебя вырастили тем, кто ты есть? — со злобой отчеканил глава Джеминид, — за все блага, привилегии, знания, за то, что имел всё, чего только можно было пожелать. Ну, чем ещё ты меня сегодня удивишь, племянник?!

— Всего одной новостью, дядя, — сказал Сареф, чувствуя, как сердце с новой силой начинается биться в груди, — я покидаю клан Джеминид.

После этого в гостиной стало очень тихо. Даже Исмарк во сне перестал храпеть и причмокивать. Джайна и Озмунд посмотрели на Сарефа с таким страхом, словно перед ними оказался легендарный монстр. Адейро же, с яростью глядя на него, прошипел:

— А ну, повтори, что ты сейчас сказал, мальчишка!

— Я покидаю клан Джеминид! — с твёрдостью сказал Сареф. Адейро несколько секунд сверлил его взглядом, после чего неожиданно хмыкнул и, скрестив руки на груди, с улыбкой сказал:

— Ну, хорошо, мальчишка. И по какой надуманной причине, обиде или ещё чему-то ты решил это сделать? Есть ещё какая-то занюханная обидка, которой ты решил поделиться с нами именно сейчас?! Давай, не стесняйся, рассказывай, повесели нас!

— Мне нужно озвучивать причину при всех? Хорошо, — покладисто сказал Сареф, доставая из кармана письмо и начиная его зачитывать, — Дорогой Адейро. Вынуждены заметить, что если вы желаете пробудить в объекте универсальные силы, то необходимо изолировать его от…