Кучер Антон Парфенович, видимо, почувствовал неладное и уже подкатил свои санки к самому выходу. Петя и Григорий Алексеевич с разбегу запрыгнули в них. Петя уж было открыл рот крикнуть: «Гони!», но тут выскочил из дверей Васильев, кинулся к ним, а не к полицейской управе, пришлось чуть задержаться, дать ему возможность запрыгнуть.

– За теми, что ли? – не оборачиваясь, крикнул Антон Парфенович.

– За ними! Это грабители!

– Да что ж такое! Под носом у полиции, вот ведь охальники!

Дело свое кучер градоначальника знал крепко, так что сани быстро набрали ход и устремились в погоню.

– Эх! У них пара в упряжке! – раздосадованно воскликнул Васильев.

– Вы, господин хороший, нас зазря не обижайте! – отозвался кучер. – У них, может, и пара в упряжке, только наш Орлик не зря так прозван, как на крыльях летает. И сани у нас куда как лучше.

Жеребец-семилеток Орлик без всяких понуканий рвался вперед и уже через квартал почти догнал беглецов. Один из них, оглянувшись и поняв, что несутся за ними неспроста, крикнул своему вознице, чтобы тот прибавил ходу, а сам достал револьвер и угрожающе выставил его в сторону догонявших. Упряжка грабителей чуть прибавила ходу, ее вынесло на самую середину улицы. Встречные сани вынуждены были сторониться, порой чудом успевая уйти в сторону, лошади испуганно ржали. Но тут навстречу выехал возок, обгонявший неспешно трусящую лошадку, а убегавшим самим нужно было обогнать впереди едущую карету. Лошади грабителей сами начали замедлять ход, чтобы не столкнуться. Но рванули под ударом кнута, едва миновав узкое место. Но и Орлик прибавил ходу, стало ясно, что он уже вполне легко сумеет выиграть эту гонку. Антон Парфенович обернулся, глянул на Петю вопросительно. Ясное дело, опасался выстрела. Не столько за себя опасался, сколько за Петю и остальных пассажиров. Да и за Орлика переживал крепко, очень он его любил. А Петя все не мог понять, отчего тот грабитель до сих пор не выстрелил, но тут решился и крикнул:

– Догоняйте смело!

И ведь догнали, поравнялись. Вооруженный вскинул свой револьвер, но свистнул кнут – Петя даже не заметил, как это удалось Антону Парфеновичу нанести такой точный удар – и ударил грабителя по руке с пистолетом. Рука взметнулась, револьвер полетел вверх и, надо же этакому случиться, упал прямиком к ним в сани.

Но тут уже пришлось придержать Орлика, снова впереди образовалась теснота. Упряжка грабителей чуть оторвалась и, едва не опрокинувшись, свернула вправо к Соляному взвозу. Антон Парфенович же неожиданно для всех погнал Орлика прямо.

– Эх, дурни! Там намедни улицу перекопали! – крикнул он своим седокам. – У них один путь выходит, влево повернуть по Магистратской и в ту же сторону дальше скакать. А мы в следующем проулке свернем и перехватим!

Повернули они даже неспеша, без всякой угрозы опрокинуться. И кучер рассчитал все верно, на Магистратскую улицу, идущую вдоль Миллионной, он выехал раньше преступников. И поставил сани поперек. Возница грабителей, вряд ли поняв, кто тут им загородил путь, вынужден был резко принять вправо, врубился с ходу в сугроб, сани опрокинулись. Да еще одна из лошадей, падая, оборвала постромки.

Петя выпрыгнул первым. Один из бандитов резво вскочил на ноги и попытался забежать в открытые ворота ближайшего двора. Пришлось с разбега прыгнуть ему на спину. Вместе покатились по снегу. Петя, сам не ожидавший от себя такой ловкости, успел в падении схватить беглеца за руку и заломить ее. И тут же уселся ему на спину. Оглянулся.

Второй грабитель, чуть промедливший, тоже было бросился бежать, но ему под ноги упал Васильев. Грабитель, проявив завидную прыть, перепрыгнул через него, но в этот момент вновь просвистел кнут, заплел ему ногу и заставил рухнуть на землю так, что было слышно, как вырвался из его груди воздух.

Вознице не повезло больше всех. Он еще при резкой остановке был выброшен из своих саней и по пути в сугроб разбил себе колено о край оглобли.

– Да-с! – воскликнул господин Вяткин. – В кои веки удалось поучаствовать в задержании опасных преступников! И то лишь в качестве зрителя.

– А это тоже ничего, – засмеялся Антон Парфенович. – Пусть вон молодежь злодеев вяжет.

– Ну, вашу-то роль переоценить сложно. Правь нашими санями кто другой…

Договорить он не успел.

– А деньги где? Я тебя спрашиваю, где деньги.

Это закричал Васильев, успевший сдернутым с шеи обидчика шарфом связать за спиной руки его же хозяину.

– По пути выкинули, – ответил тот и нагло улыбнулся.

– Алексей! А вы ему не верьте! – сказал Петя. – На Миллионной они ничего не выбрасывали, сам видел. А дальше им незачем было от добычи избавляться, поди, уверились, что ушли от нас.

– Э-э-э… Так-то оно так… Но их нет! – окончательно помрачнел Васильев.

– Придется обыскивать, – предложил Григорий Алексеевич, – а то не ровен час и впрямь куда в сугроб зароют.

– Много денег было? – спросил Петя.

– В точности знать не могу, но немало. Выручка со всех пяти миловановских магазинов.

Милованов торговал продуктами, вином и водкой. Товар его пользовался большим спросом. Стало быть, выручка должна быть немалая, но по большей части в мелких купюрах. И пакет или сумка с украденными деньгами должны были получиться увесистыми. За пазухой не спрячешь.

Все это Петя подумал в единый миг и сказал:

– В санях спрятаны!

И сам же первым пошел к тем саням. Всем стало любопытно, и один из грабителей, тот, которого скрутил, а сейчас сам же отпустил Петя, попытался вновь дать деру. Но Антон Парфенович в этот день был на высоте, хлестнул его кнутом по ногам так, что тот заплясал от боли.

– Будешь рыпаться, я тя еще и кнутовищем по башке приголублю! – пообещал кучер.

Сумка с деньгами нашлась быстро, Васильев прижал ее к груди столь нежно, что успевшие собраться зеваки засмеялись.

– Посторонись! – раздалось за их спинами, и вперед протиснулся молодой, богатырского роста полицейский. – Кто тут путь перегородил? Нам срочно нужно ехать!

– Да тут кого-то споймали! – ответили из толпы.

– Здравствуйте, Михеич! – обрадованно приветствовал знакомого полицейского Петя. – Это преступников, ограбивших контору Милованова, поймали.

– А нас за ними в погоню послали! А их уже повязали! Ваша работа, Петр Александрович?

– Тут вот господин Васильев за главного был.

– Эх, – воскликнул Васильев, – кто бы сказал мне полгода назад, что я за хозяйское добро под пули полезу! Но оно вон как в жизни случается…

– Михеич, там в наших санях их револьвер лежит.

Михеич неспешно прошел к саням и поднял револьвер:

– Да он незаряженный.

– Ну, я-то это понял давно, – сказал Петя негромко, – а вот Алексей Васильев этого даже не предполагал. Вы уж в рапорте отметьте его храбрость, ему на пользу будет.