Меня ждало жуткое зрелище, у бедняжки из груди торчала сломанная стрела, жизнь с хрипом её покидала. Совсем молоденькая девушка спасла целую армию, но заплатила за это слишком дорого. Воины, что обступили Таис кругом, каждый ей обязан. Они вернутся к детям, обнимут жён и всё потому, что одна шумная и взбалмошная девчонка подарила им эту возможность. Таис издала последний истошный стон, и брат взвыл. Его отчаянье эхом разнеслось по долине и откликнулось болью в сердце каждого. Кто-то из толпы ударил мечом по щиту, и его бой похвалили, пока скорбный стук не оповестил всех, сейчас в загробный мир провожают героя.

Император.

Брат, прижимая одной рукой Таис к земле, второй ухватился за обломанный конец стрелы и вынул её. Он, как обезумевший, что-то нашёптывая, приподнял обмякшее тело жены и, уложив к себе на колени, убрал с её лица волосы. Влад крепко прижал Таис, затем надавил на подбородок, чтобы её рот открылся, и низко склонился.

— Влад, нет, — вмешался я. — Понимаю твоё отчаянье, но не только тебе решать. Ты ставишь под угрозу весь наш род.

— А ты попробуй, останови меня, — с предупреждением выплюнул Влад и, набрав в лёгкие воздух, шумно выдохнул в раскрытые губы Таис.

Я мог его остановить, но не стал.

Таис.

Боль в груди бесследно прошла, так же, как и другие ощущения окружающего мира. Холод больше не тревожит, полученная рана на бедре утихла, рассудок ясный и мне хорошо. Единственное, что чувствую — невесомость. Распахнула глаза и огляделась. Более странное место сложно представить. Если бескрайнее озеро внизу хоть как-то выглядит логичным, то та же гладь вместо неба — обескураживает. Пространство между влагой заполнено туманом, и я, как лёгкое пёрышко, парю. Перевернулась со спины на живот и вытянулась. Чудеса. Пролетела на несколько метров вперёд, а ладони, как и вся я, включая одежду, прозрачные.

Сон?

Или я умерла?

Загадка!

Последнее, что помню, стрела вонзилась в грудь, жгучая резь и темнота.

«Всё-таки умерла», — сделала я вывод, но утешилась тем, что жив Влад. Как-то меня смущает моё равнодушие. Где переживания за столь короткую жизнь? Где истерика, что мужа, возможно, никогда не увижу, а если это и случится, то очень не скоро?

Подалась вперёд и оказалась в вертикальном положении, а кончики пальцев намокли. Небольшое усилие и опустилась ещё ниже. Ноги провалились в голубую бездну, но лишь по щиколотки, а ведь до дна далеко. Присела и утопила руку по плечо. Удивительно, рука уходит под воду, а ноги нет.

Да-а-а, не так себе представляла вечный мир. Мне надо куда-то идти или я должна остаться здесь? Задала себе вопрос и по инерции побрела, куда глаза глядят. Сколько шла и как долго, определить сложно, но картинка вокруг не менялась — абсолютно. Отчаялась куда-либо дойти и плюхнулась попой в воду. Выдохнула, всмотрелась вдаль и подскочила обратно — за туманом мелькнуло тёмное пятно. Что есть мочи помчалась к нему.

Вблизи пятно показалось не таким уж и тёмным, и по мере моего приближения приняло очертания камня, на котором сидела девушка в сером мешковатом платье и расчёсывала длинные, как мне кажется, практически до пят белоснежные волосы.

— Привет, — не глядя на меня, произнесла незнакомка и медленно обернулась. По мере поворота головы лицо женщины менялось. Если в профиль она была сморщенной старушкой, то в фас — прекрасной цветущей девой, во лбу которой ярко горел замысловатый рисунок, изгибами напоминающий цветок.

— П-привет, а я где? — запинаясь, задала волнующий меня вопрос, хотя и боялась ответа.

— Не понравился мой дом, да? — девушка склонилась и устало вздохнула. Я отшатнулась: через её кожу проглядывал череп, но стоило ей посмотреть на меня, как устрашающее зрелище тут же пропало. — Вот и мне он не по душе, а выбраться пока не могу. Но! — поднятый вверх палец заострял внимание на следующей фразе. — Ты мне поможешь, — девушка оттолкнулась от камня и, подпрыгнув, встала на ноги, а после пустилась в пляс. — Скоро! Скоро… — выкрикивала блондинка как умалишённая, — на свет проявится ОНА, и я отсюда сбегу!

— Простите, кто появится? — переспросила я, не рассчитывая на вразумительное пояснение. Похоже, обитательница этого мира слишком долго здесь прожила и тронулась умом.

— Сама узнаешь, и вообще тебе пора, — небрежно отмахнулась девица.

— Ой, что это?! — только и успела выкрикнуть, как неведомая сила потянула меня и я, цепляясь за воздух, с бешеной скоростью понеслась назад. — А-а-а! — завизжала я, когда обернулась. Огромная чёрная воронка всасывала. Ещё чуть-чуть, и она меня проглотит. — А-а-а!

— Тихо, тихо, — приятный мужской голос успокаивал, а его обладатель гладил меня по волосам. — Всё хорошо.

— Вот же приснится такая чушь, — пробормотала я и отстранилась от мужчины.

— Ну, очухалась, перепугала нас всех, — глаза Брута на мокром месте, а он делает вид, что веселится.

Холод, Снежа где-то неподалёку опять скулит, воины нас обступили.

— Где Влад?! — как ошпаренная подскочила и наткнулась на лежащего в снегу Влада. Окровавленная белая рубашка, раскинутые руки — всё, как в видении. От ужаса приготовилась заорать, как Брут дернул за локоть и рявкнул:

— Это не его, а твоя кровь. Жив он. Поваляется чуток и отойдёт. А потом я из него всю душу вытрясу!

Все вопросы оставила на потом: многовато вокруг лишних ушей, но Бруту придётся объяснить свои слова.

— Влада надо перенести в тёплое место на кровать, — не успела сказать, как четверо воинов ринулись исполнять. Один из них скинул плащ и торопливо разложил его на снегу. Остальные аккуратно переложили супруга на ткань и понесли его в крепость.

— Не удивляйся, — похлопал меня по плечу император. — Ты снискала любовь и уважение войска, купайся в лучах славы и обожания.

Обтирая Арагона смоченным в тёплой воде полотенцем, всё поглядывала на задумчивого Брута. Странный он. Перекатываясь с носка на пятку, смотрит в окно и молчит. Если всё так, как он говорит, и с Владом всё в порядке, то где же его обхаживания, непрозрачные намёки, где излюбленная привычка обцеловать мне руки?

— Вы не могли бы нас оставить, — попросила я, и мужчины, что обустраивали в комнате уют и разжигали камин, тут же вышли.

Проводила их взглядом и как можно спокойней спросила:

— Не всё так радужно, да?

— Ну-у-у как сказать, — мрачно улыбнувшись, повернулся ко мне император. — Ты что-нибудь слышала о дыхании жизни?

Отрицательно мотнула головой, а от вида и тона Брута по спине пробежал неприятный холодок. Инстинктивно пододвинулась к мужу и сжала его руку.

— Так и думал. Дыхание жизни, Таис, — это древний и запрещенный ритуал. О нём нельзя прочитать в книге, о нём не рассказывают в магических учебных заведениях и всё потому, что этот… — Брут явно пропустил ругательное слово и, запнувшись, продолжил, — …ритуал может безвозвратно лишить весь род, всех его членов без исключения, силы. Прецеденты, конечно, в истории случались, и вот из-за них-то его страшились использовать даже ради спасения от смерти родителей, братьев, сестёр, в конце концов, детей. А наш влюблённый новоиспечённый супруг вытащил с его помощью тебя с того света. Он выдохнул в тебя всю магию, и вернётся она к нам или нет, ведают только боги, — император слегка улыбнулся, но грусть в глазах не скрыл.