Мать убрала баночки с чатни на полку в дверце холодильника, обернулась, шагнула к Амине и порывисто обняла ее, а потом ушла так быстро, что успела дойти до середины коридора, прежде чем Амине пришло в голову ответить на ее объятие.

Добрая половина населения Корралеса и бо́льшая часть персонала операционной Пресвитерианской больницы были приглашены на свадьбу к Буковски в следующую субботу. До блеска начищенные ковбойские сапоги вышагивали рядом с платьями в пол – сначала по парковке, усыпанной печеньем в форме лошадок, потом по расположенному посреди тополиной рощи танцполу, который вскоре покрылся толстым слоем грязи. На открытой платформе трейлера в мерцании новогодних гирлянд оглушительно громко играла кантри-группа «Lazy Susannahs», белые собаки и маленькие дети бегали среди складных стульев, а Джохан Буковски рвал на себе рубашку и время от времени под одобрительные крики гостей провозглашал:

– Все отлично! Рано или поздно это все равно должно было произойти! Но кто же знал, что это случится так скоро!

Все присутствующие рассмеялись – на протяжении церемонии уже не раз говорилось о том, что помолвка его дочери затянулась на целых семь лет, – а сама Дженни сокрушенно покачала головой и уткнулась в шею жениху. Амина незаметно вышла на танцпол, сделала снимок и тут же отступила, чуть не наткнувшись на нанятого для съемки торжества фотографа.

– Получилось? – раздался из-за спины Амины встревоженный голос Камалы. – Может, еще раз?

– Нет, все нормально, – ответила Амина и перевела объектив на родителей, которые выглядели просто потрясающе и совершенно не к месту в своих лучших шелковых нарядах. Они напоминали актеров Болливуда, которые случайно забрели на площадку, где снимают вестерн.

– Нас не надо! – Камала вытерла верхнюю губу краем сари. – Ты снимай, как жених с невестой целуются! И потом еще всех этих людей в странной одежде, которые стоят у алтаря и бездельничают! И торт, торт не забудь!

– Это сделает их фотограф, – напомнила ей Амина. – Я же просто оказываю им услугу!

– Плохая будет услуга, если у тебя не получится хороших фотографий!

– Как же это чудесно! – прокаркал Томас. – С ума сойти, да?

Некоторые вещи, слава богу, оставались неизменными: к примеру, полная неспособность Томаса сдерживать слезы на свадьбах. Амина быстро сделала несколько снимков: отец поднимает в танце руки, в его глазах отражаются огни новогодней гирлянды. Убедить его в том, что у нее вдруг отменилось несколько недель заказов, оказалось несложно. Куда тяжелее прошло объяснение с Джейн. Той совершенно не хотелось нанимать на целых три недели фрилансеров или, по ее выражению, людей, которые очень хотят на твое место. Произнеся эту угрожающую фразу, она рассмеялась, чтобы ее слова не прозвучали слишком жестко, но от этого Амина только еще больше разнервничалась.

Протолкнувшись сквозь группу гостей, любовавшихся танцами, Амина вышла на задний двор. Кеги с пивом поблескивали в сумерках, словно буйки на воде. Приглашенные уже разбились на компании по интересам и оживленно болтали, поэтому Амина успела незаметно сделать несколько снимков, прежде чем на нее обратили внимание. Темноволосая девчушка, зачатки самосознания у которой должны были появиться примерно через год, пыталась танцевать с черным лабрадором, положив его лапы себе на плечи. Амина попятилась назад, чтобы выбрать нужный угол, и только после того, как щелкнул затвор, заметила, что ее бедра прижимаются к чьим-то совершенно неподвижным ладоням.

– Господи! – вскрикнула она, обернулась и увидела высокого старика в просторном костюме, уставившегося на нее в легком шоке. – Я не…

– Прошу прощения, – пустился тот в сбивчивые оправдания, – я совершенно не хотел…

– Нет-нет, это я виновата! Не смотрю, куда иду! – покраснев, перебила его Амина и показала на фотоаппарат, как будто это он был всему виной.

– Вы фотограф!

– Да-да. Ну ладно…

Да он же совсем не старый, подумала она, рассматривая мужчину. Просто абсолютно лысый – вот что ее сбило с толку! Лицо, наоборот, выглядело молодо – густые брови, красиво очерченные скулы. Незнакомец с извиняющимся видом улыбнулся. Амина автоматически посмотрела в видоискатель, заметив неуловимое сходство между формой его черепа и изгибом тополиного ствола за его спиной.

– Ой нет, не надо, – запротестовал он, выходя из кадра, но она все-таки успела сделать снимок.

Блеск глубоко посаженных глаз. Женственный рот. Обложка «Сердца тьмы», которую они читали в школе…

– Джейми Андерсон?! – Амина опустила фотоаппарат.

– Привет, Амина, – все так же нервно улыбаясь, поздоровался тот.

– Я тебя не узнала…

– Я так и понял.

– Ты лысый! – ошарашенно воскликнула Амина и тут же дернулась, словно у нее внезапно начался тик. – Ой, прости! Я не… Ну просто раньше у тебя были такие волосы! – Она широко развела руки в стороны.

– Я летом бреюсь налысо, – потеребив покрасневшее от смущения ухо, объяснил Джейми. – Меньше возни.

Его голова сверкала, как фарфоровая тарелка, и Амина с трудом подавила абсурдный порыв лизнуть ее. С годами Джейми стал выше, немного поправился, особенно лицо и плечи. Но его губы… Они совсем не изменились – пухлые, словно лепестки цветка, и все время полуоткрытые, как будто он готов в любой момент вступить в спор. Амина уставилась на его рот, плохо расслышав заданный ей вопрос.

– Что ты сказал?

– Ты фотограф? – повторил он, показывая на камеру.

– Да. То есть я не их фотограф, не свадебный, а вообще – да. В миру. Этим на жизнь зарабатываю, – затараторила Амина, сомневаясь, что она говорит по-английски, и погладила камеру, как будто ручную собачку.

– А-а-а, – сделав глоток пива, кивнул Джейми. – А что ты снимаешь? В миру. По работе.

– Поверить не могу, что ты здесь живешь, – покраснев и откашлявшись, сменила тему Амина.

– Полгода назад вернулся. Предложили работу в Университете Нью-Мексико.

– Ты преподаешь?

– Антропологию.

– Правда? В смысле – это здорово!

– А ты тоже вернулась? – с полуулыбкой посмотрел на нее Джейми, и в его глазах светилось любопытство.

– В гости приехала ненадолго. На пару-тройку недель. У меня с папой не все в порядке.

Господи, ну а это-то она зачем сказала? У Амины на сердце потеплело, когда Джейми взглянул на нее с таким участием, которое она от посторонних людей обычно не принимала. Она отвела глаза. На другом конце двора на складном стуле в одиночестве сидела стройная женщина, на коленях у нее стояла одноразовая тарелка с горой энчиладас. Амина подняла камеру и быстро сделала снимок.

– Все серьезно? – спросил Джейми.

– Не знаю. – Амина неловко переступила с ноги на ногу.

– Прости, я не хотел лезть не в свое…