В четвертый, последний век под названием калиюга окончательно нарушается равновесие между добром и злом, и корова-символ стоит здесь лишь на одной ноге. Повсюду царят невежество и обжорство, наряду с голодом, ненавистью и войнами. Этот период начался 18 февраля 3102 года до н. э. и будет длиться 432 тысячи лет.

Четыре малых века создают век большой – махаюгу, в конце которого погибает мир. Приведем миф, где некий мудрец Маркандея как раз и повествует о смене космических циклов, о гибели Земли и о том, как ему посчастливилось избежать участи других людей и остаться живым.

Итак, как-то один человек обратился к славному Маркандею со словами: «Ты, о великий подвижник, видевший конец не одной тысячи юг, выслушай мою просьбу и расскажи нам о том времени, когда не останется ничего – ни солнца, ни огня, ни воздуха, ни луны, ни небес, ни земли, когда этот мир будет являть собою сплошной океан, когда исчезнет с лица Земли все движущееся и неподвижное, когда погибнут сонмы богов и небогов и ты в одиночестве будешь поклоняться высочайшему Брахме, покоящемуся в вечном своем обиталище – лотосе».

И поведал Маркандея следующее: «Жизнь Вселенной, как и жизнь смертного, делится на юги. Лучшая из юг, критаюга, длится четыре тысячи лет. Столько же столетий занимает ее становление и столько же – угасание. Третаюга продолжается три тысячи лет. Столько же сотен лет приходится на ее становление и на ее угасание. Продолжительность двапараюги составляет две тысячи лет, ее становление и закат – по двести лет. Калиюга длится тысячу лет. На ее становление и закат приходится по сто лет. По окончании калиюги вновь начинается критаюга.

Общая продолжительность человеческой жизни уменьшится, иссякнут духовная мощь и ум людей. Никто не будет в состоянии совладать со своими чувствами. Жадность овладеет неучами. Алчность, злоба и глупость соединят людей в клубок, словно змей. Смешаются между собой в брачных узах брахманы, кшатрии и вайшьи и, подобно шудрам, не будут знать истины и покаяния. Лишившись ясности разума, ненасытные правители всеми способами будут присваивать чужое. Левая рука будет красть у правой. Станет правилом отбирать состояние у бедняков, даже у многосемейных и вдов. У стариков будет разум ребенка, у детей – стариковский ум.

Люди будут мотыгами вскапывать берега реки, сеять там зерно, но урожаи будут ничтожными. Безо всякой нужды люди станут губить деревья и целые рощи, и тогда придет конец всему живому и сущему на свете. Земля покроется солончаками, появятся воры и грабители. Люди, за неимением лучшей пищи, окажутся вынужденными питаться мясом диких животных, птиц, рыб и собак, всякими насекомыми, лесными плодами, кореньями, сделают себе одежды из длинных листьев, рогожи и шкур. Те, кто обитал за пределами городов и селений, будут жить в их центре. Умножится число просящих милостыню.

Девушек не будут ни сватать, ни выдавать замуж, а мужей выбирать они станут себе сами. Когда мужья заснут, жены их будут уходить к другим мужчинам, а мужья, когда жены спят, – к другим женщинам. Девы в возрасте 7–8 лет станут матерями, а мальчики чуть постарше их – отцами.

Затем начнется многолетняя засуха и ознаменует собой конец жизни на Земле. Существа, изголодавшиеся и немощные, погибнут одно за другим. Семь пылающих солнц выпьют всю воду морей и рек. На мир, лишенный влаги, обрушится пламя, которое, проникая в саму преисподнюю, вселит величайший ужас в богов и демонов, а потом пожрет всю Вселенную вместе с теми, кто еще остался в живых.

Небо заполнится тучами. Одни из них примут обличье величественных городов, другие – слоновьих стад, третьи – морских страшилищ. Сгущаясь, прорезаемые гирляндами молний, с оглушающим грохотом они заволокут свод небес и низвергнут на землю лавину вод, ужасную и безжалостную, затопят всю сушу, загасят священный огонь.

Двенадцать лет будет продолжаться бедствие. Затем тучи внезапно рассеются. Владыка всех живущих, обитающий в лотосе, глотнет страшный вихрь и погрузится в сон.

Я видел все это сам, блуждая по миру, лишенному небес, нигде не находя себе приюта. Но вот я узрел среди безбрежного океана огромный, мощный баньян. На широких ветвях этого древа раскинулось ложе, устланное дивными покрывалами. На нем покоилось дитя с лицом прекрасным, как полная луна, и огромными, как лепестки распустившегося лотоса, глазами. Дитя обратилось ко мне. Речь его ласкала мой слух. Сказало оно: «Я знаю, о Маркандея, что ты устал и хочешь отдохнуть. Оставайся здесь. Войди в мое тело, высочайший из отшельников и пребывай там».

Внезапно дитя открыло уста, и я против своей воли оказался втянутым в его уста и, пройдя через горло и пищевод, очутился в чреве, где увидел всю Землю, покрытую городами и пересеченную реками, которые впадают в океан. Над землей и океаном я увидел небосвод с сияющими на нем одновременно Солнцем и Луной.

Перемещаясь в чреве, узрел я также великое множество гор. На горах и под ними моему взору открылось множество тварей, какие водятся на Земле, – львы, тигры, вепри, змеи и т. д. На небе я увидел весь сонм богов во главе с Индрой, а также гандхарвов, апсаров, якшей и святых мудрецов. Одним словом, все, что видел на свете живого и неживого, весь этот мир предстал мне, пока я скитался по чреву прекрасного ребенка с глазами, как лепестки лотоса.

Я странствовал внутри его тела более ста лет, не видя из него выхода. Когда же я обратился за покровительством к высочайшему богу, то быстрее ветра вырвался из уст бога, давшего мне приют. И снова я оказался близ того же мощного баньяна, и вновь я увидел сверкающего, лучезарного младенца, одетого во все желтое».

Следует заметить, что тысяча циклов из четырех веков составляет половину кальпы, т. е. одну ночь или один день Брахмы. Когда заканчиваются сутки Брахмы, происходит катастрофа большего масштаба, в которой гибнут все божества, кроме бога-творца. Подобные циклы, исчисляемые сутками Брахмы, длятся 100 лет – срок одной жизни Брахмы. По окончании его жизни вместе с миром и богами перестает существовать и сам творец. Следующие 100 брахма-лет мир как бы находится в виртуальном состоянии, а затем все начинается снова.

Еще один из богов тримурти – это Вишну. Его имя встречается в индийской мифологии задолго до появления индуизма: так, еще в эпоху брахманизма Вишну был очень популярен среди простых тружеников, которые довольно часто отождествляли его с Брахмой. Со временем Вишну стал единственным богом-аскетом, которому человек может излить свое чувство любви.

Это божество может представать в различных обличьях, достигая при этом той или иной степени совершенства – от высшей формы, равной абсолюту, до максимально простой и близкой людям.

Как правило, Вишну (рис. 94) изображают с четырьмя руками, на плывущем по первобытным водам Вселенной тысячеглавом драконе или сидящим на троне в виде белого лотоса. Очень популярно изображение Вишну в виде Гаруды – могучей птицы с золотыми перьями, прообразом которой, скорее всего, послужил упомянутый в Ригведе орел Индры.