Чувствовала я себя прекрасно, но можно ли подобное показать? Слабых не опасаются.

Целитель молча принес чашку с отваром.

– Не тошнит? Тебе нужно поесть, – доброжелательно произнес прадед.

– Твоя правнучка в порядке, – сухо произнес целитель. – Просто нужно больше пить, а не есть.

– Спасибо, я ничего не хочу.

Я лежала на банкетке в чистом домашнем платье. Кто-то отмыл от брызг крови и переодел. Жаль, душу вымыть нельзя.

События в пещере мне не приснились, но я бросила все силы, чтобы заблокировать воспоминания. Не думать, не вспоминать…

Час спустя лорд Горейский напряженно спросил:

– Ты подумал, Рэйт? Ты со мной или наши пути расходятся?

Прадед положил на тарелку вилку и нож параллельно друг другу концами вверх, демонстрируя, что трапеза закончена.

– Я не отдам тебе свои записи, Эрх. Мы договорились, что Кайра будет единственным созданным магом. Слишком большая ответственность.

– Рэйт, ты… – Лорд Горейский прошипел несколько ругательств, которые я раньше не слышала. – Без меня у тебя бы ничего не получилось!

– Ты сказал, что хороших некромантов много, так и целителей немало. Я справился бы и без тебя, – спокойно парировал прадед. – Нам обоим был интересен эксперимент.

– Вот и увидел я твое истинное лицо, друг, – ядовито произнес лорд Горейский и заносчиво добавил: – Мне не нужны твои записи, я вел свои.

Он поднялся со стула, переполненный гневом и разочарованием.

– Зря. Ты не сможешь ими воспользоваться.

– С чего это вдруг? – Лорд Горейский тяжело оперся о стол.

– Угадай. – Прадед нехорошо усмехнулся.

Какой странный разговор… О чем он вообще? После пещеры я соображала туго.

Несколько секунд бывшие друзья буравили друг друга злыми взглядами.

Затем лорд Горейский покачнулся, с трудом удерживаясь на ногах. Удивленно посмотрев на свою чашку, прошептал:

– Что здесь?

– Смола змеиного дерева. Извини, Эрх.

Лорд Горейский, торопливо перебирая артефакты-браслеты на руке, недоверчиво спросил:

– Но ведь и твоя внучка тоже пила этот чай!

– Ее спасут, не переживай, – безмятежно произнес прадед.

Слабость с сонливостью набросились на меня, позорно роняя головой на стол. Хорошо, что передо мной стояла тарелка с дольками фруктов…

– Держись, – прошептал уже знакомый глухой голос.

В мой рот капнуло нечто холодное.

И снова темнота…

– Кайра! Очнись, Кайра! Не засыпай, нельзя!

Я открыла глаза.

Надо мной нависло лицо Горана Горейского, старшего внука одного из моих мучителей.

Испуганный Горан тормошил меня, не позволяя спать. А так хотелось.

– Что здесь произошло, Кайра? Они мертвы!

Он поднял меня на руки, позволяя увидеть спящих: Эрха Горейского на полу, прадеда – в кресле. Они спали вечным сном.

– Я пила то же, что и они, – сообщила через силу.

– Но ты жива! – воскликнул Горан и, запнувшись, добавил: – Жива… я использовал Слезу богини.

Бесценный артефакт, который, говорят, воскрешает и мертвых.

Я посмотрела на целителя, лежащего на полу.

Внук выбрал не его… меня. Это как удар под дых.

Равноценный ответ – только долг жизни.

И я дала клятву.

* * *

– Кайра, проснись!

Теплые руки Блая и встревоженное мяуканье Нокса стали моим маяком в океане болезненных воспоминаний. Нельзя было погружаться в транс, не с моей проблемой – ослабленной связью души с телом.

– Я не сплю, всего лишь вспоминала тут кое-что из прошлого, – прошептала, прикладывая усилия.

Охрипший голос почти не слушался. Хорошо хоть в остальном тело подчинялось – я села в кровати, отмечая, что эмиссар явился в черной расстегнутой рубашке.

– Как же ты меня напугала, звездочка, – признался Блай, осыпая мое лицо быстрыми, полными сдерживаемой страсти поцелуями.

Чудом вмиг не охмелела – спасло любопытство, и я немного отстранилась.

– Почему напугала?

– Твое состояние… Я не мог растормошить тебя минуты три, уже хотел нести к целителю.

– А как ты здесь оказался?

– Почувствовал, что тебе плохо, через связь, подаренную солемом, и почти сразу прибежал орущий шмырь.

Я с благодарностью погладила котенка по голове. Он уже не нервничал, наоборот, прижавшись к моему бедру, довольно мурлыкал.

Случайно взглянув на эмиссара, поразилась: его взгляд напоминал взгляд хищника – выжидающий, цепкий.

Но если он хищник, то я добыча?.. Я резко осознала, что мы сидим в кровати, на мне всего один слой одежды. Да и кромешник не очень-то одет. И мне стало жарко. Смущение и еще что-то неопознанное. Томление? Предвкушение? Не знаю… и пока не хочу знать.

И я заполнила паузу откровением:

– Вспоминая кое-что, поняла, кто на меня напал в лесу. Я знаю имя наемника, Блай, точнее, наемницы.

Эмиссар вопросительно вскинул брови:

– Ты уверена? Есть доказательства?

– Только косвенные, но интуиция заверяет, что я не ошибаюсь.

И я перечислила все, что вспомнила странного.

– Этого мало.

– Знаю, поэтому остается блеф.

Эмиссар кивнул, соглашаясь:

– Хорошо, но я пойду с тобой.

– При тебе она не признается.

– А если я сделаю так?

Сидящий на моей постели мужчина окунулся в вихрь теней. Миг – и он исчез.

Поддаваясь импульсу, я вытянула руку и наткнулась на препятствие – обнаженную мужскую грудь. Какая твердая, поистине стальные мускулы… Мои пальцы, зажив собственной жизнью, заскользили сверху вниз. Когда коснулись рельефного живота, дрогнувшего от первого же прикосновения, их перехватили.

– Кайра…

Невидимый Блай поднес мою руку к губам, восхитительно горячим и щедрым на ласку.

Послышался стон, и я не сразу осознала, что он принадлежит мне. Поцелуй-провокация достался левому уголку моих губ, затем правому, воспламеняя кровь.

В эту игру можно играть вдвоем. И я вслепую протянула руку, касаясь литого торса. Невидимый кромешник вздрогнул и наконец поцеловал по-настоящему – напористо, страстно…

По нашим коленям запрыгал черный котенок, отрезвляя, возвращая в реальность.

– Пойдем блефовать? – предложила я, выравнивая сбившееся дыхание.

Надеюсь, что алыми щеками не напоминаю сейчас поспевшую вишню.

Блай вновь стал видимым:

– Пойдем. Только, может, для начала переоденешься?

Своевременно спросил.

Он вышел из спальни, и я быстро сменила одежду.

Прошло еще минут десять, и я уже стучала в дверь одного из коттеджей, отданных экспедиции.

– Долго же мне ждать пришлось, – проворчала Элайна, открыв.

Она отступила на несколько шагов назад, без вопросов впуская меня в дом.

Блондинка была непривычно серьезна и молчалива. А еще она успела собрать чемодан и одеться, как будто не планировала сегодня спать.

Я молчала, не зная, с чего начать. Блефовать не пришлось – она фактически призналась сама. И вот к этому я была не готова. Впрочем, главное ведь начать говорить, правильно?

– Вижу, вы вещи упаковали. Далеко собрались?

– В Квартен, естественно, у меня сроки горят, – подчеркнуто весело произнесла Элайна.

Пока не узнала настоящее имя, я буду называть ее так.

– В школу кромешников попасть оказалось легко, а вот выйти –