Райденур, который, как и братья Гросс, был выпускником Калтеха, перешел в Blastoff из SpaceDev, одной из первых частных компаний, занявшихся освоением космического пространства. С Питером он познакомился в 1992 году, когда работал в Лаборатории реактивного движения (JPL) по заданию НАСА и под руководством Калтеха. Питер тогда пришел в JPL, чтобы обсудить возможности оказания услуг по запуску компанией International Microspace. Райденур поверил в Blastoff и думал, что у нее хорошие шансы стать первым частным предприятием, осуществившим полет на Луну.

Обсудили также типы ракет, которые можно было бы использовать для доставки корабля-носителя на Луну, в частности ракету «Таурус XL» компании Orbital Sciences, ракету «Дельта-2» компании Boeing и российскую ракету «Днепр» (переделанную из МБП SS-18 «Сатана»). При обсуждении конструкторских идей возникли серьезные трения между инженерами и маркетологами: первым нужны были функции, вторым – форма. Они хотели сделать целое семейство луноходов, в котором корабль-носитель мог бы управлять двумя луноходами в режиме «игрового обучения». Луноходы предполагалось сделать антропоморфными, то есть похожими на человека: с приземистыми белыми «туловищами», тонкими шеями, большими глазами и, возможно, даже в каких-то колпаках, а то и вообще с бровями.

Инженеры спорили о том, как проще всего достичь Луны. Одним из вариантов мог стать прямой вывод на орбиту по типу «Аполлона-11», тогда ракета достигла бы Луны за три-четыре дня[49]. Однако при этом запускать ее нужно было только в определенный период, при определенном взаимном расположении Земли и Луны.

При прямом выводе на орбиту допускалось выполнить не более одной попытки в месяц. При поэтапной доставке необходимое оборудование сначала выводилось на низкую или среднюю околоземную орбиту, должно было совершить несколько оборотов вокруг Земли (сколько именно – это зависело от высоты низкой или средней околоземной орбиты), и при этом для старта ракеты к Луне можно было использовать несколько «окон» в месяц. Сотрудники Blastoff выступали за поэтапную стратегию. Питер вышел из кабинета поздно и совершенно без сил. По дороге к машине он посмотрел на Луну, висящую в полуночном небе, и сказал: «Вот куда мы собираемся».

Эйфория, в которой пребывал Питер в первые месяцы после приезда в солнечную Пасадину, предвкушая полеты на Луну и активную работу в интернете, стала сходить на нет. Его выбивали из колеи происходившие в Blastoff непрерывные итерации, которым, казалось, не будет конца. Формулировка полетного задания менялась чаще, чем машины на стоянке Idealab. Беседуя с потенциальными инвесторами, Билл Гросс сначала представлял Blastoff как образовательную компанию. Потом она превратилась в компанию из сферы развлечений. Потом в спортивную венчурную компанию, собирающуюся устроить гонки луноходов на Луне. В ходе последнего на тот момент визита Билла к обладателям венчурного капитала Blastoff оказалась уже «широкополосной файлообменной сетью» (broadband Napster). Питер слушал и думал: «Все это не имеет отношения к действительности». Все время, пока он пытался принять новую концепцию работы, Питер чувствовал, что его буквально захлестывают коммерческие идеи. Ларри Гросс говорил, что необходимо создать определенный «уровень шика», который стимулировал бы людей визуально. Питера дважды командировали в Бразилию для проработки концепции «Олимпиады на Луне», организуемой с помощью корпоративных спонсоров под национальными флагами. Идея состояла в том, чтобы корабль-носитель нес на себе шесть – уже шесть! – луноходов, представляющих шесть стран, и дети из разных стран взялись бы за джойстики и управляли бы луноходами в процессе установки на Луне национальных флагов и гонок по лунной поверхности.

Инженерная группа была все же ближе к реальности. Они полагали, что запуск мог бы состояться через 18 месяцев. Для независимой экспертной оценки всего проекта они пригласили 16 опытных менеджеров космических проектов. В эту группу вошли бывший директор Лаборатории реактивного движения (JPL), заместители руководителей программ космических полетов JPL, бывшие старшие руководители космических программ Министерства обороны, опытные инженеры-ракетчики и многие другие авторитетные специалисты. Все сошлись на том, что конструкции надежны и цель реалистична, если продолжат поступать деньги.

Но в этом-то и была загвоздка. На тот момент Билл выделил для Blastoff лишь $12 млн и сказал Питеру, что он, Питер, должен лично добыть еще $10 млн, прежде чем Idealab вложится в последние $10 млн. Бюджет должен быть ограничен суммой около $30 млн, хотя предполагалось выделить $60 млн. «Я не подписывался клянчить деньги, – сказал Питер в одном из своих ночных сеансов аудиозаписи. – Я нанимался, чтобы организовать работу компании. Обещанных шестидесяти миллионов нет как нет, и их уже даже не обещают. Это что, такая интернет-манера: заманить человека, а потом выдернуть из-под него ковер?»

Питер планировал встретиться с Биллом и его женой Марсией Гудстейн, исполнительным директором Idealab. Он любил встречаться с Биллом – неисправимым оптимистом, брызжущим творческими идеями, но опасался встреч с Марсией, дамой непреклонной, придирчиво соблюдающей правила и считавшей каждое совещание своим личным делом (и поэтому сильно нервировавшей людей). При встрече они сказали Питеру, что он должен «заставить компанию работать», используя то, что у него есть. Они также сказали, что хотели бы поддержать его, но вялая конъюнктура задерживает выпуск на рынок акций Idealab и делает обстановку в целом «нездоровой». Некоторые эксперты и экономисты считали, что коррекция рынка идет полным ходом, в то время как другие, в том числе и Билл, говорили, что основные показатели остаются в норме и подъем будет продолжаться. Тем не менее лето уже сменилось осенью, а рынки продолжали падать, и собирать деньги стало просто невозможно.

То и дело возникали нежелательные сюрпризы. Один инженер ушел, потому что ему надоело слушать, как потенциальным инвесторам раздаются необоснованные обещания. Руководство Blastoff пыталось распродавать продукт, который инженеры считали нелегитимным. Тем временем интернет-компании теряли деньги или просто ликвидировались. Компания Pets.com из группы Idealab тоже свернула деятельность и подала заявление о банкротстве.

На совещании в начале ноября Питер попросил свою команду поддержать его в лихорадочных попытках уберечь Blastoff от подобной участи, но не встретил никакого сочувствия. Руководитель группы авионики в Blastoff Дуг Колдуэлл сказал Питеру на этом совещании, что он не пользуется поддержкой инженеров. Колдуэлл сказал прямо, что инженеры не будут поддерживать его. Они его не уважают, потому что он говорит инвесторам неправду. Питер слушал и испытывал одновременно гнев и ощущение предательства. Он чувствовал, что многие из инженеров – великолепных инженеров! – совершенно наивны или невежественны во всем, что касается маркетинга и привлечения капитала, необходимого для сохранения их же рабочих мест. Они были недовольны тем, что макеты, которые он показывал владельцам венчурного капитала, не соответствовали фактическому виду и состоянию оборудования. Позволяя инженерам выпустить пар, Питер между тем думал: «Какого черта мне тут вообще надо?» Он продал дом гораздо дешевле, чем мог бы продать, если бы так не торопился, и в целом, с учетом необходимости хранения вещей и мгновенной продажи недвижимости, он получил примерно по паре центов с доллара. И вот теперь он пытается вдохновить инженеров, поскольку борется за выживание компании. Он рекламировал то, что в глубине души действительно считал возможным, но в ситуации, когда никто не верил в него, это было очень трудно.