Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если откровенно, я просто не хочу, чтобы Рай был рядом, потому что я алиби Шейна на эту ночь. Если дойдет до того, что эта информация всплывет…
Его точно не должно быть рядом в этот момент.
Я уверена, что этой ночью Шейн никого не сбивал. Но пока не выясню, что на самом деле происходит, рано делать какие-то выводы.
Мне с трудом удается высидеть два последних урока, после чего я сразу же отправляюсь в участок.
Рай просит позвонить ему сразу же, как что-то прояснится, и я обещаю, что так и сделаю.
– Привет, Филис!
Я машу секретарше отца, которая подпиливает ногти на рабочем месте.
Филис около сорока и она вечная невеста. Сколько я ее знаю, она мечтает выйти замуж, но все кандидаты как-то быстро отпадают.
– И тебе привет, Мел.
– Папа у себя?
Я указываю на дверь, что ведет в кабинет отца.
Женщина кивает.
– На месте шеф.
Отец говорит с кем-то по телефону, откинувшись в рабочем кресле. Удивление отражается на его лице, когда я вхожу после короткого стука.
– Я тебе перезвоню, Баз, ― поспешно обещает он, прежде чем положить трубку. ― Мел?
– Привет, пап. ― Я опускаюсь на стул для посетителей под вопросительный взгляд отца.
Папа второй срок подряд служит шерифом Пейсона. Раньше я не задумывалась об этом, но теперь, полагаю, в этом есть определенное удобство.
– Что-то случилось? ― В его глазах возникает обеспокоенность. ― Дома все нормально?
– Я не поэтому пришла, ― быстро мотаю головой я. ― Это по поводу Шейна Келлера.
Его лицо тут же становится строгим.
– Мел, это забота полиции. Это твои друзья послали тебя?
– Нет, я сама пришла, по своей воле, ― заверяю я. ― Ты можешь объяснить, что случилось?
Он качает головой.
– Дело официальное, Мел. Я ничего не могу рассказать тебе.
– Пап, ― я поддаюсь вперед, глядя на него жалостливо – прям как в детстве, ― просто скажи, за что его задержали? Пожалуйста!
Сомнение читается на его лице. Он медлит, но затем говорит, вздыхая:
– У нас есть подозрение, что прошлой ночью Шейн сбил человека на Линкольн-стрит. Есть свидетель, который запомнил машину, и на бампере парня обнаружили следы крови. Сейчас экспертиза устанавливает, принадлежит ли она пострадавшему.
От полученной информации моя голова идет кругом.
– Что с тем человеком? Он поправится?
Отец кивает, даря мне чувство облегчения.
– У него множественные переломы и гематомы, но ничего критического. Только парень сбежал с места аварии, понимаешь?
Еще бы – я ведь дочь полицейского! Если бы Шейн не сбежал, все могло бы обойтись, а так…
Стоп! Неужели я думаю, что это Шейн? Несмотря на свидетеля, я-то знаю, что ночью он был со мной.
– Когда именно это случилось? ― спрашиваю я.
Мне надо убедиться.
– Чуть позже полуночи, ― о чем-то раздумывая, отвечает отец.
Его слова подтверждают то, что я и так знаю: Шейн не делал этого.
– Мел, ты же понимаешь, что должна молчать о том, что услышала от меня до выяснения всех обстоятельств?
Я киваю с самым ответственным видом.
– Конечно, пап. ― Чуть помедлив, решаюсь спросить: ― Можно мне увидеть его?
– Это совершенно невозможно! ― Он категорично поджимает губы.
– Пап, да ладно тебе! Не относись к нему, будто он преступник!
Я умоляюще смотрю на него, но решительное выражение так долго остается у него на лице, что я успеваю отчаяться.
Но он, наконец, сдается.
– У тебя есть пять минут.
– Спасибо! ― с горячей признательностью благодарю я.
Отец лишь качает головой – он не в восторге от всего этого.
– Пять минут, ― напоминает папа, лично проводив меня в крыло, где расположены камеры.
– Спасибо, ― еще раз говорю я, и он уходит.
Пейсон – не криминальная столица штата, поэтому кроме Шейна здесь только дрыхнущий на койке мужчина.
Камера, в которой держат Шейна, расположена в самом конце коридора. Когда он видит меня, вскакивает с застеленной серым покрывалом койки и подходит к ограждению.
Я заставляю себя улыбнуться.
– Привет.
– Мел, что ты здесь делаешь? ― хмурится он.
– Я волновалась за тебя, ― мой голос опускается до шепота. ― Все мы волнуемся.
Он лишь больше мрачнеет, но ничего не говорит.
– Ты не сбивал того человека!
Это не звучит как вопрос, потому что это не он.
– Ты мне это говоришь? Конечно, я не делал этого.
– Твою машину угнали, или что? ― От волнения я провожу языком по губам. ― Это ведь была твоя машина?
Шейн с досадой кивает.
– Да, но ее не угоняли.
Я морщу лоб: чем дальше, тем все путанее.
– Тогда что случилось?
– Кристен была за рулем, ― шепчет он, напряженно глядя в мои глаза.
– Кристен? ― Я немного шокирована. ― Ты дал ей Камаро?
Боже, мне хочется его треснуть!
– Она попросила на вечер мою тачку, потому что хотела встретиться с каким-то парнем, а ее машина на ремонте, ― поясняет Шейн.
– Хорошо, тогда она должна просто признаться, что управляла твоей машиной.
Я испытываю небольшое облегчение: Кристен расскажет, как все было и Шейна отпустят.
Но его лицо не выглядит таким уж обнадеживающим.
– Что? ― настораживаюсь я.
– Я не смог дозвониться до нее, ― нехотя признается парень. ― Я узнал о том, что случилось, когда копы утром пришли ко мне домой. Меня тут же арестовали, и у меня было право только на один звонок, поэтому я сразу позвонил Крис, но ее телефон отключен.
Легкое отчаянье шевелится где-то в районе моего желудка.
– Почему ты не сказал, что это она была за рулем? Пусть они найдут ее, привезут сюда и допросят.
– Она должна прийти с повинной, Мел, ― не соглашается Шейн.
Я прищуриваюсь: он что, вздумал защищать ее?!
– Найди ее и поговори с ней, ― просит он.
– Думаю, твое рыцарство тут неуместно! ― раздраженно ворчу я.
Его лицо остается непроницаемым.
Рр!
– Ладно, ты мог просто сказать им, что у тебя есть алиби, ― напоминаю я. ― Почему ты не сделал этого?
– Ты сейчас серьезно спрашиваешь? ― Он недоверчиво смотрит на меня.
Я медлю, становясь мрачной. Он промолчал по той же причине, по которой ничего не сказал о Кристен.
– Когда Крис сознается во всем, необходимости в алиби не будет, ― тихо говорит он, склонив голову ко мне. ― Никому не обязательно знать, что всю ночь ты была со мной.
– Что, если она не захочет признаваться? ― вздергиваю брови я.
Шейн молчит: у него нет ответа на этот случай, но ведь не мог же он не думать о том, что такое возможно.
– Ладно, я
