К вопросам, которыми забросал ее Джейсон. Была ли она там, когда убили Яна Вентама? Да, была. Правда ли, что ее отец отказался продавать Вентаму свою землю? Ну да, правда, однако вот и наши креветки. А она добивалась, чтобы отец продал и взял деньги? Да, советовала так, но это решать отцу. Если бы он продал, часть денег наверняка досталась бы ей? Ну, если вы серьезно такое допускаете, Джейсон, почему бы не выложить уже начистоту, что вы имеете в виду.

Он и выложил. Это было почти смешно, думает Карен, повторяя в памяти эту сцену. Из туалета слышен шум воды. Как это он сказал?

Джейсон наклонился к ней очень решительно — да, в полной уверенности. Видите ли, полиция ищет человека, который жил здесь в семидесятых и живет до сих пор, и в чем-то они правы. Они нашли кости, может, кого-то убитого в те годы. Но если забыть о костях, они упустили самое простое объяснение: жадность. Вентам сулил Карен миллионы. Отец не уступал, поэтому Вентама пришлось убрать. Джейсон упомянул лекарство, которое можно добыть только через даркнет, а Карен ведь айтишница? Как удачно, да? Джейсон раскрыл дело и готов был выслушать признание. Право, эти мужчины иногда!..

Он не ожидал, что она рассмеется ему в лицо и объяснит, что она администратор базы данных в средней школе, от которой до даркнета как до луны. Что она, расслышав вместо «фентанил» — «вентолин», удивится, при чем тут астма. Она живет в одном из красивейших мест Англии и, хоть и не отказалась бы от миллиона фунтов, предпочтет остаться здесь со счастливым отцом, чем переселиться в какую-нибудь новостройку в Хоув за счет его счастья. Джейсон вроде бы подбирал в уме подходящие слова, но ничего умного так и не сумел ответить.

Джейсон возвращается в комнату, и Карен вспоминает, какой у него был убитый вид. Он понял, что она не лжет. Что его версия рухнула. Он извинился и предложил разойтись, но Карен подумала, почему бы не извлечь маленькую радость из большой неприятности, и предложила довести ланч до конца. А вдруг они еще поладят? Это была бы лучшая на свете история «как вы познакомились». Оба посмеялись и разговорились, и все обернулось прекрасным, долгим и хмельным обедом.

Вот как вышло, что Джейсон предложил ей завернуть сюда, еще немножко выпить и кое-что объяснить его папе.

Рон Ричи, легок на помине, входит в комнату с бутылкой хорошего белого и тремя бокалами.

Джейсон, усевшись рядом с ней, принимает у отца бокалы. С тех пор как обвинил ее в убийстве, он само обаяние.

Карен Плейфейр кладет «Куперсчейз без купюр» обратно в пачку. При этом ей на глаза попадается фотография. На середине страницы. Она снова берет газету и всматривается, хочет убедиться.

— Ты в порядке, Карен? — спрашивает Джейсон, пока Рон разливает вино.

— Полиция ищет человека, который жил здесь в семидесятых и живет до сих пор? — медленно, с расстановкой спрашивает Карен.

Джейсон смеется, но Карен серьезна. Она смотрит на Рона, показывает ему фотографию.

— Вот кто жил здесь в семидесятых и сейчас живет.

Рон смотрит, но в голове у него такое не укладывается.

— Ты уверена? — выдавливает он.

— Времени прошло много, но я уверена.

В голове у Рона буря. Не может быть. Он ищет, в чем может быть ошибка, но не находит. Поставив бутылку на столик, он берет «Куперсчейз без купюр».

— Надо пойти рассказать Элизабет.

Фитнес-зал Стива похож на него самого. Приземистое кирпичное здание, на первый взгляд страшноватое, но двери всегда гостеприимно открыты, и всем здесь рады.

Крис с Донной переступают порог.

После вчерашних переживаний на кладбище Крис с Донной вернулись в Файрхэвен и проверили догадку Янниса Киприано насчет того старого расследования. Никто из полиции Кента не рискнул сунуться на Северный Кипр. О семейных связях Джонни в отчете ни слова. Собственно, никакое это было не расследование. Крис нашел имена двоих, командированных тогда в Никосию. И не удивился. Из командировки они привезли загар, перегар и больше ничего.

Потом они с Донной заново пересмотрели списки пассажиров, прибывших за неделю до убийства из Ларнаки в Хитроу и Гатвик. Почти три тысячи имен, в основном мужских и в основном киприотских.

Просматривая список за списком, Крис припомнил слова Янниса Киприано. Чтобы попасть в Соединенное Королевство, Джонни понадобилась бы помощь. Естественно было бы обратиться к земляку-киприоту. Не знает ли Крис таких?

Над мельтешащими в глазах именами Крис сообразил, что знает.

Они вернулись к старому делу Тони Каррана. Никаких сомнений — в те времена Стив Эркан очень даже водился с компанией Тони Каррана. Упоминался в донесениях, но привлечь его было не за что. И, чем бы он ни занимался для Тони, это скоро кончилось. Он давным-давно открыл фитнес-зал и, как говорится, сменил силу на силу. У него тренировались люди из полиции, и Крис, и Донна их знали. Достойные работники, без дураков. Заведение пользовалось хорошей репутацией, а это не про каждый фитнес-зал скажешь.

Даже сегодня народу было полно. Среда, середина дня, спокойная рабочая атмосфера: никто не пыжится, не принимает поз. Крис и сам подумывал начать тренировки, только ждал, пока перестанет ныть колено. Не стоит его перетруждать. Как только боль уляжется, он и начнет. Возьмет быка за рога. Когда он несся вверх по склону спасать Элизабет, в плече сильно закололо. Пустяки, по всей вероятности, но все же.

Стив их ждал, встретил у дверей сокрушительным рукопожатием и широченной улыбкой. Сейчас они оба у него в кабинете. Стив сидит на мяче для йоги и бодро сыплет словами.

— Послушайте, кому, как не вам, знать, у нас здесь все тихо-мирно и от нас никакого беспокойства, — говорит он.

— Это верно, — признаёт Крис.

— Даже наоборот, да? Вы сами знаете. Люди приходят, мы их приводим в порядок. Никаких секретов, хоть о чем спросите, а?

— Я недавно был на Кипре, Стив.

Улыбка Стива гаснет, он чуть заметно подскакивает.

— Так-так…

— Пока не съездил, я почти ничего о нем не знал, думал, просто отпуск, понимаете ли.

— Там очень красиво, — говорит Стив Эркан. — Мы просто сплетничаем или как?

— Вы кто, Стив, киприот-грек или киприот-турок? — спрашивает Донна.

Пауза очень короткая, но для хорошего копа весьма красноречивая. Стив качает головой.

— Я в это не лезу, не для меня. Люди есть люди.

— Мы здесь тоже так считаем, Стив, — кивает Крис. — И все-таки. Вы по какую сторону линии жили? У нас есть способ узнать, но раз уж мы здесь…

— С турецкой стороны, — говорит Стив Эркан. — Киприот-турок.

Он пожимает плечами: и что из этого?

Крис кивает и записывает, просто чтобы заставить Стива немножко подождать.