— Не подумай, я ценю его, но иногда он бывает чересчур эмоционален.

Я несколько смутилась от подобной откровенности, но в то же время мне стало приятно, что он пояснил свое поведение. Он хотел, чтобы я правильно его поняла.

— Уж я-то могу тебя понять, поверь, — хмыкнула я и приглашающим жестом указала на кресло, что стояло возле окна. Ну, не на кровать же?!

От собственных странных мыслей тут же смутилась и, повернувшись к Тарию спиной, прошествовала к прикроватной тумбочке, где хранила шкатулку с письмом и игнисом.

— О чем ты хотела со мной поговорить, Мара? — спросил Тарий, присаживаясь на кресло.

'Так, Мара, спокойно! Ты сможешь!', уговаривала я себя, дрожащими руками вынимая коробочку из ящика. Волнение, что поднималось внутри, растеклось по венам и, казалось, замораживало всё внутри. Мне было страшно. Именно так. Но причины страха я понять не могла. От чего все эти переживания? Ведь в письме ясно говорится, к кому мне стоит обратиться за помощью!

— Тарий, — слегка подрагивающим голосом, сказала я.

— Да? — выражение глаз мужчины стало настороженным и цепким.

— Я хочу, чтобы ты кое-что прочитал, — открыв шкатулку, я извлекла то самое письмо, что в один миг перевернуло мою жизнь с ног на голову.

Ректор не заставил себя упрашивать, он резко поднялся на ноги и подошел ко мне, принимая письмо.

— Что это? — спросил он, придирчиво разглядывая конверт в своих руках.

— Когда меня принесли моей матери, после того, как я была рождена, эту шкатулку, — я указала взглядом на коробочку, что до сих пор оставалась у меня в руках, — ей отдали с указанием передать мне. Когда со мной, — тут я судорожно вздохнула, вспоминая ту боль, что принесло мне перерождение, — то есть, когда я заново родилась, она открылась. Сама. Это письмо было в ней.

— Только письмо?

— Нет, — коротко ответила я, извлекая из шкатулки игнис, который вновь стал крохотных размеров. Оказалось, что этот странный предмет, может менять форму в соответствии с моими желаниями… И совсем недавно я смогла с ним расстаться, когда Каа'Лим меня всё же уговорил не носить его всё время с собой. И вот сейчас, когда мои пальцы почувствовали знакомое тепло серебристого металла, я с трудом могла заставить себя показать маленький серп Тарию. Непередаваемое ощущение того, что эта вещь моя, и даже сторонний взгляд на неё оскорблял меня. Постаравшись держать свои собственнические мысли в узде, я открыла ладонь. Взору Тария предстал маленький, с пол моей ладони, изогнутый клинок.

Стоило ректору опустить взгляд на мою руку, как всё его тело замерло. Ни вздоха, ни выдоха. Неотрывный взгляд вмиг остекленевших карих глаз. Лицо его стало похожим на ледяную, ничего не выражающую маску. Сколько он так простоял, я не знаю, так как не могла ни о чем думать, кроме как о его реакции. Но в одно мгновение он рухнул предо мной на колени и потянулся рукой к игнису.

Я резко отдернула руку и зашипела. Это было сделано совершенно не осознанно, но я разделяла реакцию моего тела на подобный жест вампира.

— Не смей, — не разжимая губ, сказала я.

Не знаю, что увидел в моем жесте Тарий, но выражение его лица вновь стало осознанным, и он посмотрел прямо на меня.

— Прости, — прошептал он. — Ты знаешь, что сейчас у тебя в руке?

Я сдержанно кивнула.

— В письме сказано об этом, кое-что мне рассказал дэйург.

— Серебряная кровь, — прошептал Тарий, поворачиваясь ко мне спиной и облокачиваясь на мою кровать. Руки его возбужденно подрагивали, когда он открывал конверт, но стоило глазам его упасть на неровные строки, которыми оно было исписано, как Тарий вновь замкнулся. Весь его вид говорил о том, что сейчас он прибывает в другой реальности. Реальности своих мыслей и рассуждений.

Несколько раз его глаза пробегали по тексту, и каждый раз после прочтения взгляд его устремлялся вдаль. И вот, после очередного прочтения, Тарий отложил письмо и посмотрел на меня. Вечность плескалась в темно-карих глазах, а на губах застыла полуулыбка.

— Не бойся ничего. Я знаю, что делать… Я помогу.

Ад'дарион — родная планета демонов.

Раскалённый огненный шар не спеша поднимался по небосклону, знаменуя приход нового дня. С каждым его несмелым движением по небу на поверхности планеты вздыбливались столпы пламени. Гудя и ревя, огонь вновь пожирал выжженную землю, как это происходило изо дня в день на Ад'дарионе. Но стоило светилу укрыться, когда приходила ночь, как поверхность остывала, и уже снежные бури приходили на смену всепоглощающему огню. Лёд и пламень вели извечную борьбу за право владения планетой. От их войны не осталось ничего живого на поверхности. Невероятные по своей силе ветра высушивали землю, огонь поедал её, а лед замораживал раны планеты, чтобы с приходом утра агония мира повторилась вновь.

Ничто и никто не смог бы выжить в таких условиях. Лишь камень терпел все унижения, что применяла стихия по отношению к Ад'дариону. Выдохшаяся, потрескавшаяся земля давно превратилась в каменный панцирь, укрывающий собой недра, не допускающий огню и льду убить жизнь, что теплилась у самого сердца планеты.

Ад'дарион, вечно страдающий мир, что создан был лишь для одних существ, способных выжить в таких условиях. Демоны. Но даже они осмеливались подниматься на поверхность лишь ночью, когда смертоносная звезда Ад'дариона, Тихену, позволяла поверхности остыть и залечить свои раны в ледяных объятьях, обрушивающихся, словно из неоткуда, снежных бурь.

Испокон веков демоны жили в недрах своей планеты, где источником тепла и света служило сердце Ад'дариона. Где вода не падала, а поднималась, где трава под ногами была алого цвета, а из животных жили лишь рептилии.

Для человека это место показалось бы адом, для демонов оно было домом. Высеченные в камне дома и дворцы заполняли собой недра планеты.

Так бы и жила эта цивилизация, укрытая каменной оболочкой, никем не узнанная и не потревоженная, если бы не сила, что была дарована демонам мирозданием. Более сильных магических существ вселенная не знала. Разве что драконы и дэйурги не уступали им, но в их мире таковых не было. В одно время демоны научились ходить между мирами. И это стало началом конца…

Они врывались в чужие миры, движимые алчностью, жаждой крови, ненавистью. Война ради войны, насилие ради насилия, и получение желаемого любой ценой. Видя богатые жизнью и энергией миры, демоны задавались лишь одним вопросом: "Разве не достойны они большего? Разве не им следует быть у истоков? У смертных есть всё, а они вынуждены влачить жалкое существование на Ад'дарионе, каждый день сражаясь за право на свою жизнь!"

Вырезая целые народы, не щадя никого, они утопали в крови и жертвах, изливая свой гнев в мирах, что не могли им противостоять.

Но так не могло продолжаться бесконечно…