Рукава свитшота оказались длинноваты, но Кира сдвинула их вверх по руке, собирая в гармошку, закинула рюкзак за плечи.

Теперь малыш.

Вот так, просто «малыш»? Ему уже три месяца, а имени до сих пор нет.

Возможно, его как-нибудь называли. Там, где он был. Но не важно, где. Не важно, как. Теперь Кира сама выберет сыну имя. Только чуть позже. Сейчас главное ‒ благополучно выбраться.

Кира подхватила ребёнка на руки, бережно опустила в сумку. Специально заранее промяла в одежде удобную ямку для него. Он не возмущался, лежал спокойно, сонно жмурился.

Вот и хорошо. Пусть засыпает.

‒ Только не плачь, ладно? ‒ прошептала Кира, погладила малыша по щеке, укутала краем футболки.

Медленно, стараясь не напугать резким звуком, застегнула молнию. Но не до конца, оставив малюсенький отрезок открытым. Чтобы самой хоть чуть-чуть видеть того, кто прятался внутри, но и чтобы со стороны ничего нельзя было заметить. Потом осторожно подняла сумку, повесила на плечо, шагнула к двери.

Пусть всё получится! И ни с кем из них ничего плохого не случится.

***

Ши прекрасно понимал: то, что они сейчас делают ‒ глупо, бессмысленно и бесполезно. Их игра закончится быстро. Возможно, продлится ещё пару суток. А то и меньше.

Ну попридержит тут Ши какое-то время большинство противников. Ну Вит уведёт часть из них за собой, и Кире удастся сбежать. В конце концов обман всё равно откроется, и они бросятся искать настоящий след. И найдут. И тогда ‒ всё заново.

У Киры нет надёжного места, где она сможет надолго укрыться. Да ещё с маленьким ребёнком. Даже если Вит останется с ней рядом, долго они не продержатся. Даже если их будет трое. Всё равно ‒ слишком мало.

Второй раз обмануть подобным образом точно не получится. Станут хитрее, внимательней, соберут ещё больше людей. А у них троих с каждым разом будет оставаться всё меньше сил и возможностей.

Так есть ли смысл сопротивляться? Дальше пыжиться, размахивать кинжалами, пытаясь продать свою жизнь подороже. Может, плюнуть безразлично, остановиться, чтобы противники побыстрее его прикончили и всей толпой неслись на поиски Киры и Вита.

Мертвецу не будет стыдно, достойно он себя вёл или предал. Он вообще ничего не ощущает, его не волнует чужое будущее, как бы оно ни сложилось. Никаких забот, никакой ответственности. Полный покой.

Чуть позже или чуть раньше.

Он один, а противников слишком много. Даже при его нереальной быстроте в реакциях и движениях, при его отточенных до совершенства боевых умениях, Ши не одолеть всех.

Они, кстати, неплохо подготовлены. Не то что окудниковские воскрешающиеся фантомы. Нынешние хоть и очень даже уязвимы, умирают насовсем, но продолжают драться даже с серьёзными ранами, пока окончательно не теряют силы. И Ши приходится крутиться волчком. Не столько отбиваться, сколько нападать первому, но не на тех, кто нападает на него. На тех, кто пытается уйти.

Как-то не особо уже получается.

Может, и достаточно?

Кира, наверняка, успела улизнуть из гостиницы, вполне благополучно. На пацана со спортивной сумкой вряд ли кто обратил внимание. И ушла уже достаточно далеко. А Вит давно поменял облик, выбросил свёрток-обманку и затерялся в толпе.

Теперь пора и о себе подумать?

Ши неосознанно выбрал позицию, в которой что-нибудь пусть слегка, но прикрывало бы со спины, мешая противникам окружить его.

Что там? Некогда рассматривать. Стена какой-то постройки. С дверью.

Нырнуть бы внутрь, отгородиться. Передохнуть хотя бы мгновение. А потом и смыться.

Но отпустят ли? Если захотят до конца разобраться именно сейчас? Чтобы не мешался больше. Без Ши Киру достать легче. А тут такой подходящий случай. Да и дверь, скорее всего, заперта.

Не удержался, бросил взгляд за спину, отвлёкся, всего-то на долю секунды. И тут же словил удар. Удачный такой: прицельный, рассчитанный, сильный. Не устоял на ногах.

Вот и всё. Упал равноценно умер.

Но до того, как рухнул, успели добавить ещё. И уже не просто упал, улетел. Словно по заказу. Прямиком в дверь.

Как оказалось, незапертую.

Она широко распахнулась, когда Ши с силой врезался в неё головой. Эффективное стенобитное орудие.

Вырубило прямо в полёте. Но всего на мгновенье. Когда основательно и плотно приложился спиной к полу, Ши немного соображал. Опять же: закалка-тренировка, чёткие установки, загруженные прямо в подсознание, которые ничем не сбить, не выбить. Сгруппировался, согнул ноги, чтобы с силой их выпрямить и ударить по двери, которая начала закрываться. Так закроется быстрее и стремительней, и, возможно, удачно встретит своей широкой деревянной грудью кого-нибудь из пожелавших кинуться следом за Ши.

Грохнуло. Кажется, встреча всё-таки произошла. Грохнуло ещё раз. Дверь, уже окончательно вписавшаяся в проём, испуганно дрогнула, но не распахнулась. И сразу стало тихо. Странно так тихо.

И что, никто больше ломиться не желает?

Вскочил, сам скорее кинулся к двери, ухватил за ручку, дёрнул. Не открылась. Словно теперь действительно была заперта. Ши дёрнул ещё раз, но в голове уже вертелось ясное понимание: «Не выйти. А если и выйдет, не факт, что туда, откуда пришёл». И голос, не мысленный, вполне реальный, долетевший из-за спины, спокойный и негромкий, подтвердил:

‒ Не надо. Не получится. Угомонись уже.

И в качестве последнего доказательства ‒ дверная ручка растаяла в пальцах.

Что осталось? Гладкий прямоугольник, плотно сидящий в проёме. Не ухватить, не подцепить. А потом даже тонкая щель исчезла. Затянулась, словно лёгкий порез.

Сплошной монолит. Только иллюзия двери. Выхода нет.

‒ Почему я здесь?

Нечто среднее между построенным человеком зданием и созданной природой пещерой. Высокий каменный свод, каменные стены. Преобладание серебристо-серого. Не тёмное, но и не светлое, не цвет, но и не бесцветье. И свет приглушённый: не день и не ночь.

‒ Время другое, место другое. Только обстоятельства почти те же. ‒ Ши развернулся, на автомате стёр кровь с лица, хмыкнул, получилось высокомерно и презрительно. ‒ Зачем я вам? Опять договорились на взаимовыгодных условиях?

‒ Какой-то ты многословный сегодня.

‒ Головой сильно ударился. Когда заходил, ‒ высказал и сам себе мысленно приказал: «Заткнись!» И сам понял, лишние слова и эмоции вырываются потому, что нервничает, представляет: опять закончится, как в прошлый раз. А ещё как бы старательно Ши ни скрывал, настоятель легко считывает его ощущения, видит насквозь.

Хотя, взаимно. Обычно Ши тоже понимал стремления и цели настоятеля. Но уже в конце, сложив и проанализировав всё, что случилось и удалось узнать. Предугадывать не получалось, тем более навязывать собственные условия. И это значило, что они не на равных, что Ши ‒ слабее. И сейчас. Пока ещё не удалось разобраться в значении происходящего.