Но когда он поднялся на верхнюю террасу и вышел на открытый воздух, то нашел там Раэля Аверросса.

Раэль стоял, скрестив руки на груди, и глядел на дорожку, что вела к дворцу и была обсажена старыми, массивными деревьями. Оглянувшись, Раэль то ли фыркнул, то ли хохотнул:

– Надо же. Я пытаюсь удалиться от всего этого, и ты все равно меня находишь.

Квай-Гон испытывал те же чувства. Сообщать о них было бессмысленно.

Вместо этого он прошел на террасу, чтобы получше разглядеть великолепие, которое их окружало.

– Приятно, наверное, было восемь лет прожить среди такой красоты.

Раэль пожал плечами:

– Мне всегда было плевать на подобную ерунду.

Что было правдой.

– И именно поэтому задание оказалось тебе по плечу, хотя большинство джедаев так бы не смогли.

– Джедаи живут в самом пафосном здании на самой пафосной планете Галактики. Думаю, на Пайджеле им было бы в самый раз. – Раэль облокотился о каменный парапет, который шел вокруг башни. – Совет отправил меня сюда, потому что знал, каково мне было после смерти Ним. Они знали, что я никогда не оправлюсь, если только не сделаю все как надо с другим ребенком, но я сказал, чтобы не назначали мне другого падавана – ни тогда, ни впредь. Поэтому они послали меня сюда воспитывать Фэнри.

– И как, помогло? – спросил Квай-Гон.

– Частично. Но полностью не вылечило. Это ничем не вылечить. – Раэль отлепился от парапета и стряхнул с себя задумчивое настроение. – Ты-то что здесь делаешь?

– Ищу уединения и покоя.

– Мы здорово научились вставлять друг другу палки в колеса. По крайней мере, ты мне. Не знаю, будет ли у меня шанс поквитаться.

– Ты хочешь поквитаться? – Квай-Гон поразился тому, как далеко отошел Раэль от учения джедаев.

– Не знаю. Но я нынче в дурном настроении, и раз медитация делу не поможет, я собираюсь согнать злость тренировкой. – Раэль положил ладонь на рукоять меча. – Поспаррингуем?

Поскольку выглядело так, что Квай-Гону тоже не удастся помедитировать…

– Давай.

Они зажгли мечи одновременно: клинок Раэля был синим, Квай-Гона – зеленым. Оба джедая стали кружить, примеряясь друг к другу. Они спарринговали неоднократно, но последний раз Раэль был еще молодым человеком, а Квай-Гон – почти ребенком. Прошлый опыт мог оказаться бесполезным.

Раэль атаковал первым, нанеся удар снизу. Квай-Гон парировал и, продолжая движение, сам перешел в атаку, повернувшись таким образом, что теперь оказался ближе к стене.

– Ага, теперича ты стал прикрывать свою задницу, – заметил Раэль, смещая вес с одной ноги на другую. – Раньше, бывало, ты кидался в бой очертя голову.

– Дуку научил нас осторожности, – сказал Квай-Гон. – Ну… попытался.

От этих слов Раэль рассмеялся:

– Сперва он научил нас доверять своим инстинктам. Что я и делаю.

Он сделал выпад с такой скоростью, что Квай-Гон едва успел поднять меч и отбить удар. Когда клинки столкнулись, их электрическое гудение перешло в треск статики. Толчок – и Квай-Гон снова заставил Раэля отступить.

– Дуку также объяснил нам изречения древних мистиков. – Как много Квай-Гон бы отдал, чтобы узнать мнение своего бывшего учителя по поводу нынешней ситуации! – Но лишь после того, как ты познакомил меня с пророчествами.

– Потому что они были несравнимо интереснее всего того, что ты мог узнать из книг, – сказал Раэль. – Но все равно, я никогда не воспринимал эту писанину буквально.

Квай-Гон приподнял бровь:

– Дуку когда-то в них верил и в конце концов поверил вновь.

При последнем слове он пошел в атаку, короткими быстрыми ударами вынудив Раэля отступить на несколько шагов, так что оба оказались в центре террасы.

Но Раэль не сдавался:

– Дуку ушел из Ордена. Признай: не похоже на то, чтобы он и поныне всецело верил в учение джедаев.

– А ты веришь? – спросил Квай-Гон, сделав шаг назад. Их мечи не касались, но были так близко друг от друга, что между ними проскакивали искры. – Вот в чем главный вопрос.

– Допустим, верю, – ответил Раэль. – Допустим, я верю, что в один прекрасный день придет некий «избранный», и наступит идеальное равновесие Силы. Ты хотя бы задумывался, что это будет означать, Квай-Гон? Это будет означать, что тьма станет такой же могущественной, как свет. Поэтому, как бы мы ни старались, все напрасно, потому что в конечном итоге будет ничья! И уже не имеет значения, какую сторону мы выберем.

Квай-Гон выпрямился и выключил клинок. Раэль отшагнул назад и опустил меч, но оставил его включенным.

– Имеет, – тихо ответил Квай-Гон. – Имеет значение, какую сторону мы выбираем. Даже если света никогда не будет больше, чем тьмы. Даже если радости в Галактике будет меньше, чем боли. Ибо каждый поступок, который мы совершаем, каждое слово, которое произносим, – имеет значение. Я выбрал свет не для того, чтобы однажды «выиграть» в некоей вселенской игре. Я выбрал его просто потому, что это свет.

Раэль наконец выключил свой меч, но состязание еще не было окончено.

– Ты тоже совершал ошибки, Квай-Гон. Ты прикасался к тьме.

– Да, прикасался. И не сомневаюсь, что прикоснусь еще. Это не тот выбор, который делаешь один раз и забываешь о нем. Это работа на всю жизнь. – Квай-Гон направился к двери. Как ни странно, вопреки всему, он испытывал больший внутренний покой, чем прежде. – Вернись к этой работе, Раэль. Позволь Силе направлять тебя.

– Я не твой падаван, – огрызнулся тот. – Так что оставь.

Квай-Гон оставил. Он зашагал вниз по лестнице, гадая, когда же его старый друг снова будет руководствоваться своими принципами, а не стыдом – и будет ли вообще.

* * *

Ранним вечером небо на луне Пайджела принимало ярко-розовый оттенок. Сам Пайджел висел высоко вверху, огромный и золотистый, придавая сцене прелесть, которой она не заслуживала.

Оби-Ван стоял на коленях в грязи посреди бывшего комплекса «Цзерки», ставшего полем боя. Рядом покоилась «Грань», в ее кабине сидел Пакс Марифер, желавший проверить результаты ремонта.

– Ну ладно. Что вы видите, когда я делаю вот так? – спросил Пакс. Раздался щелчок выключателя.

– Градус изгиба крыла увеличивается, – сказал Оби-Ван, притронувшись к панели.

– Замечательно. А сейчас?

– Ай! – Оби-Ван отдернул руку. Пососав обожженный палец, он ответил:

– Антигравитационные модули прогреваются… буквально.

– Что ж. Это хорошо. Это хорошо, – рассеянно проговорил Пакс, как будто он не совсем помнил, где сейчас находится. – Тогда, думаю, мне больше незачем здесь торчать.

Они дважды, трижды и четырежды проверили все мелочи, которые требовалось починить. Оби-Ван сильно подозревал, что Пакс откладывает свой отлет из иррациональной надежды, что вдруг появится Рахара Уик и объяснит, где она была. Но близилась ночь, а на луне буйствовало сразу несколько вооруженных группировок. Так что им обоим следовало убираться.