— Я уладила это с Изобель, — быстро сказала я и вытерла слезы со щек. — Если вы подпишете здесь, вы официально станете отцом и матерью Рейвен.

Руки Боулдера дрожали, когда он потянулся за ручкой, которую я ему протянула, и он явно не находил слов.

— Но я должна предупредить вас, и мать Рейвен, и Изобель поставили много условий.

Когда он поднял глаза, чтобы посмотреть на меня, я увидела, что они тоже были полны слез.

— Рейвен сохранит свое гражданство Родины на случай, если она решит вернуться, когда станет старше, и вы не можете отказать ей в привилегии образования или шансе продолжить карьеру. Рейвен — жительница Родины и не может участвовать в традиционных турнирах здесь, в Северных Землях, если только сама этого не захочет. Также ей нельзя отказать в праве зарабатывать и хранить свои собственные деньги, — подчеркнула я. — То же самое касается любых потомков женского пола, которые у нее могут быть, — добавила я и протянула дополнительный документ. — Изобель настояла, чтобы лорд Хан также подписал условия.

Боулдер кивнул и быстро подписал бумаги, прежде чем подтолкнуть их через стол к Кристине.

Она плакала так сильно, что слезы капали на бумаги.

— Мне жаль. — Она шмыгнула носом. — Я просто не могу поверить, что это происходит на самом деле.

Боулдер опустился на колени рядом с Кристиной, нетерпеливо ожидая, пока она поставит последнюю подпись, прежде чем заключить ее в крепкие объятия.

— Смотри. — Он протянул руки, которые заметно дрожали. — Прямо сейчас все внутри меня вибрирует от эйфории.

Они снова обнялись и поцеловались, и момент между ними был настолько интимным, что я почти почувствовала, что должна отвести взгляд. На интеллектуальном уровне мне было трудно понять, как эти двое могли быть так близки, когда они были в корне такими разными. Я была лучшей подругой Кристины в течение многих лет, но, увидев их вместе вот так, я поняла, что больше не играю этой роли в ее жизни. Теперь они вдвоем были командой. Очень счастливой командой.

Мои мысли вернулись к Арчеру. Это было то, что он предлагал мне: нерушимые узы любви, доверия и поддержки, формализованные брачным контрактом. Когда он сказал, что хочет большего, я на самом деле не поняла значения того, что он имел в виду под этим. Но то, что Боулдер и Кристина вместе стояли на коленях на полу, прижимаясь друг к другу со слезами радости, открыло мне глаза.

Я сосредоточилась на всех вещах, от которых мне пришлось бы отказаться, и на всех способах, которыми привязка к Арчеру ограничила бы меня. Но глубокая тоска внутри меня, возникшая от того, что я увидела любовь между двумя людьми передо мной, заставила меня захотеть побежать к Арчеру.

Мне нужно было увидеть его, прямо сейчас, или боль в моем животе никогда не пройдет. Образы нас вместе прокручивались перед моим мысленным взором, и это сопровождалось звуковым сопровождением сильных эмоций, которые я подавляла.

Как я могла отвергать его снова и снова, когда было так очевидно, что я люблю его?

Я все еще сидела на диване, погруженная в свои мысли и чувствуя стыд за то, что была такой слепой, когда Кристина и Боулдер решили, что пришло время включить меня во все эти объятия.

— Когда мы сможем рассказать Рейвен?

— Как только вы получите подпись лорда Хана. Удочерение не может состояться, если он не согласится на условия.

Боулдер не терял времени даром; он высадил меня у школы по пути, чтобы найти лорда Хана и заставить его подписать бумаги.

Я была безмерно счастлива за него и Кристину, но в моей собственной жизни происходило что-то важное, и я с широкой улыбкой приветствовала всех детей, которые вышли поприветствовать мое возвращение.

— Боже мой, ты просто светишься, — сказал Финн и поднял меня с земли в больших медвежьих объятиях. — Мы должны почаще позволять тебе проводить день в одиночестве на Родине.

— Где Арчер? — спросила я, пока мои глаза искали его.

— Он ушел сегодня утром, — сказал Марко, и разочарование стерло мою улыбку. Как типично для Арчера выбрать именно сегодня из всех дней, чтобы покинуть школу на несколько часов.

— Он сказал, когда вернется?

— Вероятно, в субботу или воскресенье, — быстро сказал Финн. — Но не волнуйся, я здесь, чтобы развлечь тебя и убедиться, что ты ни капельки не будешь скучать по нему.

— Куда он пошел? — спросила я, нахмурившись.

Финн пожал плечами.

— Не уверен, он просто сказал, что вернется через несколько дней.

— Но разве ты не спросил его, куда он направляется?

Финн погрозил пальцем.

— Кайя, моя сладкая папайя, в нашей стране невежливо задавать слишком много вопросов.

Мое сердце колотилось от тревожного подозрения, что что-то было не так.

— Это очень плохо, потому что у меня есть кое-какие новости, которыми я хочу поделиться с Арчером. Мне просто нужно будет позвонить ему.

— Сделай это, но не расстраивайся, если он не ответит.

— Почему он может не ответить?

— Я не знаю, может быть, он отправился в поход в лес или что-то в этом роде.

— Он ничего не говорил мне о походе, — сказала я.

— Может быть, это был импульсивный поступок, — предположил Финн и быстро сменил тему. — На самом деле ты прибыла в самое подходящее время, потому что я как раз давал урок по анатомии и физическому здоровью.

— Это отличная идея, — сказала я, хотя я была довольно рассеяна.

— Я рад, что ты так считаешь, потому что Шелли пыталась остановить меня, когда я говорил о сексе; она явно не понимает, что здоровье и секс очень сильно связаны.

— Что ты имеешь в виду, говоря о сексе? — спросила я, мой мозг немного прояснился. — Арчер и я планировали сделать это, как только мы договоримся о том, как преподать эту информацию.

— Отлично, но я подумал, что, будучи врачом и все такое, я был бы идеальным человеком для этого.

— Хорошо, но нам все еще нужно договориться об уровне детализации и общем сообщении.

— Ах, не волнуйся, я только что рассказал об основах.

— Тогда почему Шелли пыталась остановить тебя? — У меня было плохое предчувствие по этому поводу, и я быстро помахала ей рукой. — Финн сказал мне, что ты пыталась помешать ему преподавать.

Шелли закусила губу и уставилась на его локоть, как будто ей было трудно смотреть Финну в глаза.

— Это было неуместно, — сказала она.

— Конечно, это было уместно, — защищался Финн.

Шелли все еще не хотела смотреть на него, но ее челюсть напряглась, и она со страстью выдавила из себя