– Лесников сказал ему что-то вроде «лучше бы тебе признаться,парень», – продолжал Сергей. – Уж потом, когда Кирилл пришел к немудомой. Сам Балуков точно повторить его слова не смог, но смысл до него дошел:он решил, что Степан Андреевич предлагает ему во всем признаться, чтобы емудали срок поменьше. Тюрьмы Балуков боится панически, поэтому, недолго думая,стукнул Лесника по затылку топором и оттащил тело в кусты.

– А топор? – заинтересовался Макар. – Тысказал, что отпечатки Балукова нашли на топоре. А они были в базе, потому чтоон в юности по какой-то фигне привлекался. Но топор нашли утром, а оперативникибыли у Маши уже днем. Только не говори мне, что они успели за такое короткоевремя снять отпечатки, отправить запрос по базе и получить ответ! Что-то здесьне складывается…

– Все складывается, если больше верить вчеловечество, – снисходительно объяснил Сергей. – Общая базаотпечатков, понятное дело, в областном центре, и пока до нее дойдет запрос ивернется обратно, можно половину Игошина поубивать. Но в райцентре хранятсякарточки с отпечатками тех, кто у них когда-либо привлекался. Знаешь, чтосделал следователь… как его… Мазаев, когда они выловили топор и первым деломсняли с него отпечатки? Уговорил эксперта сверить их визуально с темикарточками, которые хранятся в райцентровской картотеке.

– Да ты шутишь? – Глаза Макара округлились. –Невозможно! Их там…

– Много, много. Один из оперов, Леха Полошин – хорошийпарень, кстати, рассказал, что следователь развернул бешеную деятельность: егос напарником посадил сортировать те карточки, которые точно не подходят, а самс экспертом начал проверять остальные.

– Они бы не успели, – покачал головой Илюшин.

– Не держи ребят за дураков. Они проверили первым деломтех, кто живет в Игошине и чьи отпечатки хранятся в райцентровской картотеке.Таких людей не очень много, и на Кирилла Балукова они наткнулись быстро.

– Получается, когда за ним приехали, следователь не могзнать точно, что он убийца? – уточнила Вероника.

Бабкин кивнул.

– Не мог, потому что эксперт лишь заверил, чтоотпечатки очень похожи, но подтвердить их полную идентичность онпросто-напросто не успел. Мазаев действовал на свой страх и риск.

Вероника мысленно взяла обратно все слова, которые утромсказала в адрес следователя.

– Значит, Балуков убил Лесника, – задумчивопроговорила Маша, – а топор в пакете бросил в воду?

– Именно так, – подтвердил Бабкин. –Представляете, что он сделал? Вместо того чтобы топор закопать в землю или тупобросить в воду, Балуков подошел к вопросу серьезно: нашел в доме Лесника оченьпрочный мешок, в каких раньше челноки шмотки таскали туда-сюда через границу,сунул туда топор, сложил всякое барахло потяжелее, чтобы тянуло ко дну, изашвырнул в пруд. В результате радостный эксперт снял чудные отпечатки, которыев воде просто не сохранились бы. А в пакете – сохранились!

– Во дурак! – изумленно покачал головойМакар. – Слушай, это недоступно моему пониманию. Что за дикая логика?Сам-то Балуков свой поступок как-нибудь объясняет?

– Угу, причем довольно логично. Он сообразил, что топорбудут искать везде, в том числе и в пруду. По голливудским фильмам представлял,что для этого привлекут водолаза. Вот и решил, что топор с отпечатками водолазбыстро заметит, а на мешок не будет обращать внимания – вроде как выбросилимусор, ну и ладно.

– Понятно, – сказал Илюшин. – Действительно,логично.

– Подождите, мне непонятно, – подала голосМаша. – Почему же Лесников советовал ему признаться и говорил о том, чтонадолго его не посадят? Что он имел в виду? Он же не мог знать о том случае околобани – я уверена, его тогда не было рядом.

– И в самом деле, – поддержала ее Вероника. –Получается неувязка в рассказе Балукова. Может, он все придумал? Его в милицииизбили, вот он и признался в том, чего не делал….

– Ага, и стрелу ему в милиции в живот воткнули, –недовольно сказал Бабкин. – Ничего он не придумал. Его и бить не нужнобыло, он сам все рассказал. А неувязка… Черт, вот неувязку я не могуобъяснить, – неожиданно признался он.

– А я могу, – небрежно сообщил Макар. –Серега, представь себе: ты встал с бодуна рано утром… Представил?

– Представил, – ухмыльнулся Бабкин.

– Потом ты пошел пасти коз. Можешь не представлять, утебя все равно не получится. В общем, если ты с бодуна рано утром увидишькакого-то идиота, который окно бани моет, что ты подумаешь?

– Я подумаю, что он идиот. А что еще я могу подумать?!Ну, наверное, что идиоту не спится.

– Ты, Серега, не алкоголик, – с некоторымсожалением признал Илюшин. – А Лесников был алкоголиком. Если хроническийалкаш видит непонятное ему действие, а незадолго до того в деревне убиличеловека, то он не сможет не связать действие и убийство! Понятно?

– Хочешь сказать, что Лесников счел Кирилла виновным вубийстве Ледяниной? – удивился Бабкин. – Да ну, ерунда полная.

– Ерунда, – не стал спорить Макар. – А у тебяесть другое объяснение его словам о том, что Балукову срок дадут меньше? У меня– нет. Лесников мог сказать так в одном-единственном случае: если былсовершенно уверен, что убийца – Кирилл Балуков. Но если Балуков не врет, а ядумаю, что он не врет, то за время, прошедшее после убийства матери Вероники,он видел Лесникова только один раз – когда стирал свои несуществующие отпечаткис окна бани.

– Почему несуществующие? – вмешалась Маша. –Он прижимал руку к стеклу!

– Подумаешь, прижимал, – пожал плечамиМакар. – Потом провел рукой – и смазал. Отпечаток пальца – вещьнеустойчивая. Вот Серега может рассказать как бывший оперативник. Серега, ты очем задумался?

Бабкин вздохнул. Ему не хотелось говорить, о чем он думал.Но он все же признался:

– Я думаю, кто убил Ледянину, Макар. Мы-то исходили изтого, что это сделал убийца Лесника, заметавший следы. Но теперь понятно, чтовсе не так.

– Вы думаете, что не Кирилл убил Юлю? –нерешительно произнесла Вероника, переводя взгляд с Макара на Бабкина и обратно.

– Мы не знаем, – покачал головой Илюшин. –Раньше мы предполагали, что вашу мать убил кто-то из Балуковых.

– Многовато у нас убийц на одну семью получается, тебене кажется? – хмыкнул Бабкин. – Хотя вообще-то запросто, почему бы инет? – спросил он сам себя. – У них там уроды через одного.

– Девочка маленькая хорошая, – тихо сказалаИрина. – Они ее Васькой зовут.

– Почему бы и нет… – задумчиво повторил Макар,думая о чем-то своем.

Вероника тревожно взглянула на него, но спрашивать ни о чемне стала. Когда ей рассказали, что на Машу покушался их сосед и теперь Машадает показания, а соседа допрашивают в прокуратуре, она обрадовалась таксильно, что даже не сразу спросила, как же дела у подруги. Ей казалось, чтотеперь все точно будет хорошо, потому что у нее не было и тени сомнения в том,что убийца ее матери и тот, кто хотел убить Машу, – один и тот же человек.Но позже оказалось, что парень не признался в убийстве Юли, и Макар только чтосказал, что он не знает, кто убийца. Вероника почему-то очень доверяла всему,что говорил светловолосый парень трудноопределимого возраста, которого онаувидела первый раз две недели назад.