– Что произошло ночью?

– А что произошло ночью? – с интересом переспросил император.

Закусила губу и усмехнулась. Разговор не имеет смысла, он ни за что не признается.

Я не находила себе места. Прогуливалась туда-сюда, избегая пристального императорского взгляда, разглядывала алтарь. Он завораживал. Чем-то напоминал большой костер. Языки разностихийного пламени танцевали, облизывая кончиками свод пещеры, расцвечивая стены разноцветными бликами, напитывая воздух тугим, пряным ароматом силы и вечности.

Не знаю, сколько прошло времени, но, когда я очнулась, император уже спал. Я села рядом с ним, привалилась спиной к камню и устало вытянула ноги.

– Ваше величество, вы спите?

Он не ответил. Бледное лицо было расслабленно и спокойно, грудь размеренно вздымалась, а сердце в ней стучало так сильно и громко, что под ладонью вибрировало. Одернула пальцы, не понимая, как моя рука оказалась на груди императора.

Я смотрела на него, спящего, и понимала, что хочу освободиться. Хочу хотя бы одной живой душе в этом мире рассказать свою историю. А то, что он спит, даже к лучшему.

– Вэйлиан, я тебя люблю! – проговорила провокационно, но император не отреагировал. Спит, иначе бы выдал себя.

Успокоившись, я прислонилась затылком к стене и, закрыв глаза, тихо произнесла:

– Впервые с предательством я столкнулась в детстве, когда родители продали меня, – замолчала, вспоминая тот день. В груди стало тяжело и горько. В душе росло одиночество и паника. – Их глаза так горели! Отец с гордостью повторял, что не зря заделал меня такой хорошенькой. Меня ждал дом утех в восточном районе герцогства, рядом с границей. Это значит, клиенты не только люди. Мне не было и восьми… Сжав мешочек, набитый золотом, они отвернулись и зашагали прочь, обсуждая, получится ли следующая малышка такой же прибыльной… Мама как раз была на сносях.

Я поджала губы, стараясь выжечь из памяти образ уходящих прочь родителей. Их силуэты, подсвеченные лучами заката, врезались в память навечно.

– Они ушли. Навсегда. Я хорошо помню тот момент, как помню, что не проронила ни слезинки. Толстый холеный мужик, от которого пахло дорогим парфюмом, не способным перебить едкий запах пота, держал меня за руку, а я смотрела им вслед. Думала, может, обернутся? Может, мне это снится? Может, все дурной сон.

Я усмехнулась.

– Мама громко засмеялась, отец обнял ее и увлек за поворот. В небе пахло кострами, сыростью и грибами. Набежал дождь, но я не чувствовала холода. Сложно чувствовать, когда внутри – лед.

Я замолчала, прислушиваясь к ровному дыханию императора. Рука снова оказалась на его груди. С размеренными ударами в меня вливались спокойствие и уверенность, они словно стирали ужасные картины произошедшего.

– Это было сложно, но я смогла сбежать. До сих пор верится с трудом. Возможно, они не ожидали, что потерянная малышка способна на побег. Я долго блуждала по ночному лесу. В итоге меня, изможденную, чуть живую, насквозь продрогшую, нашла женщина, служанка в доме маркиза Дархата. Она привела меня к себе, обогрела, накормила и показала маркизу. Его молодая жена не могла иметь детей, а тут такое хорошенькое чудо… Я стала их отдушиной. Постепенно образ настоящих родителей стерся, но боль предательства навсегда обняла сердце ледяным щитом. Я верю, что не все люди одинаковые, Саввелий научил, но также верю, что нельзя доверять даже близким. Все имеют свою цену.

Тишину нарушал тихий шепот алтаря. Язычки стихий трепетали в воздухе, извиваясь в замысловатом танце. Стены пещеры отливали бронзой и кровью.

– Я бы хотела их ненавидеть, но не получается. Я долгое время ненавидела себя, ведь с другими девочками такого не произошло, значит, они лучше. Значит, они хорошие. Вы спрашивали, кто сделал меня такой? Вы мне ответьте. Кто виноват?

Разумеется, император спал. Я улыбнулась, склонилась к его лицу, осторожно отвела послушную прядку. Она прильнула к моему пальцу ласковой змейкой и легла за ухо его величеству.

– Я никому об этом не рассказывала, и знаете, не жалею! Вы великолепный слушатель. Потому что спите.

Мне полегчало. Слова обрели жизнь. Может быть, даже получится отпустить прошлое.

Я посидела, глядя на алтарь, да так и заснула. Мне грезились теплые прикосновения его величества, его горячий и запальчивый шепот, обещания и утешения. Но, конечно же, это был всего лишь сон.

Его величество Вэйлиан анг Вельтман

Когда Мерили нас освободила, уже занимался рассвет. Прыжок в алтарь отнял у Рейны все силы, она не проснется, даже от взрыва пульсара над ухом. Я гладил ее по волосам и отказывался верить, что она пережила предательство родителей. Через что пришлось пройти малышке, чтобы не потерять себя? Только начала жить, а уже столкнулась с жестокостью этого мира.

Мне хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать. Заявить миру, что она – моя и все, кто не согласен, могут убираться прочь из Гардейрии, но нельзя. Не время. Слишком опасно.

– Вэйлиан, вы в порядке? – усталая Мерили рухнула передо мной на колени и поспешно осматривала меня.

– В порядке, – ответил грубее, чем следовало, и тяжело поднялся.

Ноги затекли. Каждое движение давалось с невероятной болью, но я не подавал вида. Подхватил Рейну на руки и двинулся прочь из пещеры. Туда, где безопасно использовать пространственную магию, чтобы тот час же очутиться в ее спальне… где дремлет преданная служанка.

Услышав шум, девушка встрепенулась, соскочила со стула и завизжала.

– Ой, ваше величество? Госпожа… Ваше… госпожа…

– Все хорошо. Иди спать.

– Но леди в крови!

– Я улажу.

– Но… как же…

Девушка растерянно моргала, переступая с ноги на ногу.

– Я сказал, что улажу. Уходи.

Встрепенувшись, служанка рассыпалась в извинениях и убежала. Странное дитя.

Аккуратно опустил Рейну на постель. Раненая, изможденная, бледная… Бедная моя девочка. Как защищала меня, не щадя себя. Билась, словно танцевала со смертью. Призвал водную стихию и бережно смыл кровь с ее тела. Снял ошметки робы, запрещая себе любоваться ее совершенным телом. Слишком велико искушение. Слишком сильны воспоминания вчерашней ночи. Скользнул взглядом по соблазнительным изгибам, бархатной коже, ямочке на животе.

– Анаги! – прорычал, отворачиваясь к комоду.

Выудил оттуда самую закрытую сорочку из возможных, и поскорее натянул на податливое тело. Укрыл свою девочку одеялом. Все сложилось как нельзя лучше, я даже не ожидал, но Мерили все равно за это заплатит!

Несколько часов я просидел рядом с Рейной. Когда убедился, что она в порядке, и ее силы восстанавливаются, переместился к себе.

Мерили уже мерила мою спальню нервными шагами. Под ее глазами залегли темные круги. Увидев меня, она замерла.