– Меня Гаэла бросила, – печально поведал мне лис.

От неожиданности чуть опять лбом не приложилась. Чтобы нашего Мэйлиса девица по своей воле бросила? Да быть того не может!

– Точно она тебя? – уточнила и удачным движением все-таки вымела туфли из-под шкафа. Ура мне!

– Скажем так, – вздохнул оборотень, который все так же не выглядел особо расстроенным, – решение было обоюдным, несмотря на то что никто из нас этого не хотел.

Быстро обулась и окинула друга задумчивым взглядом.

– Чего-то я не пойму, – честно сказала я. – Почему тогда расстались? Криста узнала и запретила? Приревновала…

– Что? – непонимающе посмотрел на меня лис, а потом тихо рассмеялся. – Нет! У нас с Кристой всегда были только определенного рода отношения. Ну в смысле горизонтальные. Большего ни ей, ни мне не было нужно. – Он задумчиво провел по кожаной обивке. – Но ты права, кое-кто приложил руку к нашему расставанию. Вернее, лапу.

Я моментально поняла, о ком речь. И с хохотом упала на диван.

– Ева! – простонала, вытирая слезы. – Вот паршивка рыжая!

– Полностью согласен, – криво усмехнулся Мэй.

Эта кошка, если быть откровенной, девушек в принципе не особо жалует. А с тех пор как Вир стал жить с Мэйлисом, так вообще как с цепи сорвалась. Без тяжких телесных в комнате парней можем находиться только я и Димара. Остальные хорошо если просто парой царапин отделаются. А так находчивая Ева могла и одежду порвать, причем так, что в ней вообще невозможно было куда-то выйти. Могла и классической кошачьей местью проводить. Ну той, которая в тапках.

Собственно, потому в последнее время друзья старались лишний раз с девушками в комнатах не появляться.

Но это все равно не отменяет того, что лис рассказывает историю своего расставания без эмоциональных всплесков.

– А где тогда ругань и вопли? – с любопытством посмотрела на вполне спокойного друга.

– Да вот сам не понимаю. – Он взлохматил свою отросшую до плеч огненную шевелюру. – И вроде нравилась мне Гаэла, и хорошо с ней было… А расстались – и почему-то облегчение такое. – Оборотень встрепенулся и хитро-хитро на меня посмотрел. – Но ты никогда не угадаешь, что именно сделала Ева!

Так, а это уже интересно. Судя по мечтательному лицу Мэя, кошка на сей раз отчебучила что-то на грани фантастики. И, как ни странно, другу это понравилось. Иначе с чего бы он светился, аки солнышко?

– У тебя есть… – я сверилась с часами, – пять минут. Быстро рассказывай!

– Нетерпеливая какая, – насмешливо фыркнул оборотень, но не стал тянуть резину. – Короче, сначала она действовала по проверенной схеме. Показала Гаэле все, на что способна.

– И воздушница после этого не сбежала? – удивленно уточнила я, доставая из шкафа кулечек с шоколадом.

Не идти же мне с пустыми руками.

– Как потом призналась – подумывала. – Лис зевнул и завалился на диван, поерзал и устроился в своей любимой позе. – Но Гаэла девчонка сильная, ее таким не проймешь. В общем, Ева увидела, что не действует, и сделала следующее. – Он расплылся в улыбке. – Мы тогда сидели у меня в комнате, пили чай…

– Это теперь так называется? – не удержалась и перебила этого прохвоста.

– Что за необоснованные подозрения, Вики! – состроил друг оскорбленное выражение лица.

– А то я тебя не знаю, – фыркнула и, бросив быстрый взгляд на часы, поторопила: – Быстрее заканчивай, мне уже бежать надо.

– Сидели мы пили чай, – повторил Мэйлис. – Тут входит мрачная Ева и предлагает Гаэле выйти для разговора. Вернулась воздушница какая-то пришибленная. Я едва сумел из нее вытянуть, что эта паршивка ей наговорила.

– Ну?

– Вредная ты, – печально сообщил оборотень, но заметил, как я неторопливо примериваюсь к домашней тапке, замахал руками так, что чуть не свалился с дивана. – Только не бей!

Положила любимое орудие избиения лиса на место и сложила руки на груди. Как говорится, вся внимание.

– Рыжая заявила, что им двоим в моей спальне не место, а потому одна должна уйти, – выдал Мэй, чем заставил мой рот непроизвольно открыться.

А звучит-то как! Кабы не знала, что речь о кошке, подумала бы, две девицы, претендующие на благосклонность Мэйлиса, сцепились.

– Вижу, тебе тоже понравилось, – хмыкнул друг, который правильно истолковал выражение моего лица. – В общем, наша незабвенная наглость сказала, что она уходить никуда не собирается, а значит, надо уйти Гаэле. И пригрозила – дескать, если воздушница не проявит благоразумия, то все, что было раньше, покажется ей милыми пустяками.

– Ревнует она тебя, что ли? – изумленно покачала головой.

– Не поверишь, я у нее о том же спросил. – Голос оборотня стал задумчивым.

– Дай угадаю. Она изящно увильнула от ответа?

– И откуда ты все знаешь? – рассмеялся Мэй.

– Точно ревнует, – почесала переносицу.

Да уж. Кошка у Вира – клубок странностей. Увы, нет времени об этом даже подумать. Так что я торжественно распрощалась с другом и побежала к ди Шелли.

Рядом с его комнатами резко затормозила и попыталась отдышаться. Затем три раза стукнула костяшками по покрытому коричневым лаком дереву.

Дверь сразу же открылась, будто Келрой караулил.

– Ты задержалась, – без малейшего упрека констатировал он и посторонился. – Проходи, Вики. Рад тебя видеть.

– И я тоже рада тебя видеть, – искренне улыбнулась мужчине.

Прошла в гостиную и положила на стол кулечек с шоколадом.

У Келроя, в отличие от Алекса и Шаорина, комната была обставлена не по стандарту. Во-первых, из мебели в гостиной были только низенький столик, рядом с которым лежали несколько длинных мягких подушек, узкий книжный шкаф в углу и тумба. Именно в ней хранились кофейные принадлежности. Ну стоит еще отметить, что все стены были увешаны оружием на любой вкус. Кстати, а в кабинете у него на стенах висели карты всех миров.

– Это что? – Предтеча с интересом заглянул в кулек и достал кусочек плитки. – Спасибо, конечно, но я же не люблю сладкого.

– Знаю, – с удобством расположилась на одной из подушек. – Потому искала специально самый горький. Попробуй.

Ди Шелли покосился на меня недоверчивым взглядом, но все же откусил кусочек. Я с интересом наблюдала за выражением его лица и в очередной раз с досадой поняла, что не могу прочесть на нем ничего. Все-таки его выдержка – это нечто.

– Неплохо, даже весьма, – оценил наконец Келрой. – Самый горький, говоришь? Надо запомнить…

Радостно заулыбалась. Хоть чем-то смогла его порадовать! А то все он меня балует…

Он тоже улыбнулся, но слегка, краешками губ, и пошел заваривать кофе. Я наблюдала за ним и ловила себя на мысли, что Келрой мне все-таки нравится. Да и как такой может не нравиться? Безупречный рыцарь с кодексом и принципами. Да, он предтеча со всеми вытекающими, но у кого нет недостатков?