Однако все, что я услышала в ответ от него, было:

– Счастливо.

От Бекки я не услышала ничего. Это было ожидаемо, но все равно больно.

Сев возле больницы в такси, я подумала, что с момента появления Бекки у меня дома прошло дня три. Кажется, я впервые вздохнула только сейчас.

Прервись, сделай глубокий вдох.

Надо было послушать Симона. И уж точно не винить его за эту аварию. Я должна сказать ему это. Прямо сегодня. Я хочу, нет – я должна закончить этот день как-нибудь хорошо. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь склеить мою разбитую семью. Но я надеялась помириться с Симоном.

Поездка до дома заняла двадцать минут, все это время я обдумывала, что скажу Симону. Однако зайдя домой, я обнаружила, что его нет. Я вынула из кармана пальто телефон, посмотрела, не ответил ли он на мое сообщение. Но судя по одной галочке, Симон его даже не прочитал. Выключил телефон, хотел, чтобы не беспокоили? Хотел, чтобы не беспокоила я? Я дышу, стараясь унять возникшее нехорошее чувство. Это еще не причина для паники. Я сняла пальто и ботинки, включила телевизор и стала ждать. Он вернется с минуты на минуту. Уже довольно поздно, одиннадцатый час.

Я сидела и безо всякой цели переключала программы. И чем больше проходило времени, тем мой страх, что я навсегда потеряла Симона, становился все ощутимее. Кто будет терпеть подобные выходки? Что, если он ровно в эту секунду – где бы он ни был – принял решение окончательно порвать со мной, не дав мне возможность объясниться?

Не в силах пока с этим разбираться, я звоню Лео. Наверное, она уже спит, ей рано вставать. Мы с Каллой и Лео когда-то договорились, что можем звонить друг другу в любое время дня и ночи, если это важно. Проблемы с мужчинами, конечно, были одним из таких поводов.

Я отключила звук телевизора и прижала телефон к уху. Лео взяла трубку.

– Эй… что… случилось? – Голос у нее заспанный, и я чувствую себя ужасной эгоисткой. Разбудить человека по поводу, который мог бы подождать и до завтра.

– Прости, Лео… я… я случайно тебе набрала, – быстро проговорила я. – Спи дальше.

Она пробормотала что-то невнятное, похожее на «какая растяпа». Но уже следующие слова она произнесла более четко:

– У тебя все в порядке? Голос какой-то странный.

Тем самым в очередной раз доказав, что обладает суперсилой – замечать, когда мне плохо. Даже в полусне.

– М-м-м. Все хорошо.

Лео вздохнула, и я услышала, как зашуршала под ней постель.

– Так, что случилось? Я все равно уже проснулась. Выкладывай.

– Я… дважды сваляла дурака, Лео. Что, как и почему, я расскажу в другой раз, окей? Мне довольно хреново, но я справлюсь.

– Уверена?

– Уверена. Было здорово услышать твой голос. Мы поговорим завтра, хорошо? Я… – Я запнулась, потому что кое о чем вспомнила. – Ой, слушай. Ты не могла бы дать мне номер Алекса? Мне нужно срочно переговорить с Симоном.

– То есть Симона нет? Потому что дурака ты сваляла в отношении него? – сделала вывод Лео.

Я пробормотала что-то, подтвердив ее подозрения. Секундой позже я услышала, как пришла эсэмэска.

– Я переслала тебе телефон Алекса.

– Спасибо, Лео.

– Счастливо, дорогая. И если вдруг что – звони. Неважно, когда.

Я улыбнулась.

– Обещаю.

Не теряя времени, я пишу Алексу. Звонить ему мне неловко. Отчаяние слишком велико. Хотя прочтя мое сообщение, он все равно так подумает.

Привет, Алекс, это Алиса.

Ты не знаешь случайно, где Симон? Его телефон выключен,

а мне бы нужно срочно с ним поговорить.

Зажав рукой рот, я сижу, уставившись на экран. Гипнотизируя его взглядом, пока под сообщением не появляются две галочки и слова онлайн и пишет.

Привет, Алиса. Он сидит рядом.

Но я не уверен, что у него есть настроение разговаривать.

То есть Алекс в курсе и, возможно, получил от Симона распоряжение меня отфутболить. Но тогда мог бы просто проигнорировать мою эсэмэску. Наступив на горло своей гордости, я отвечаю:

Можешь, пожалуйста, передать ему, что мне очень жаль и что я хотела бы сказать ему об этом с глазу на глаз?

Ок. Одну сек.

От напряжения я стала жевать нижнюю губу. Если подожду еще, превращусь, пожалуй, в людоеда. Экран погас в четвертый раз – пока наконец не засветился от нового сообщения.

От Симона.

Скоро буду.

42

Симон

Никак не мог себе представить, что в час ночи возьму тачку Нильса и отправлюсь к Алисе. Гамать до посинения с парнями – вот был мой план. Вернуться к теме Алиса-Кики я намеревался завтра. Я специально выключил телефон, чтобы не искушать себя и не писать ей. Ничего хорошего я бы не написал. Но своим сообщением Алексу она меня удивила и выбила из колеи.

Припарковавшись прямо возле дома, я был готов ко всему и одновременно ни к чему. Действительно ли она хотела только извиниться? Или будет просить меня съехать? Или продолжать общаться как ни в чем ни бывало – если это вообще возможно после сегодняшнего.

Да и неважно, что сейчас будет. Я в любом случае еще раз объясню, что Кики лжет. Если Алиса мне не поверит, нашим отношениям – дружба это или съем жилья под одной крышей – конец. Возможно, мне следует проявить больше понимания – в конце концов, Кики ее сестра. Но если Алиса хотя бы допускает мысль, что я мог отколоть номер с абортом, я не смогу быть с ней дальше.

Я поднялся к квартире и почувствовал, что пульс участился – и не только от подъема по лестнице. Алиса стояла в дверях в одной из своих безразмерных футболок. Видимо, увидела в окно, как я подъехал. Глаза до сих пор зареванные, и я с порога почувствовал жалость и желание утешить. Ненавижу это в себе.

– Привет.

– Привет, Симон.

– Как там Кики? – спросил я.

Алиса впустила меня и закрыла дверь.

– Я написала тебе еще из больницы, что с учетом обстоятельств она в порядке. Видимо, ей сильно повезло, нет ни повреждений, ни переломов.

– Это хорошо. Рад слышать. – Это правда. Я никому не желаю зла, в том числе и Кики.

Алиса теребит подол своей футболки с изображением группы Nirvana. Вид у нее неуверенный и напряженный. Она старается спрятать его за слабой улыбкой.

– Сядешь?

– Окей.

Она пошла вперед, я за ней. Мы почти одновременно сели на противоположные концы дивана лицом друг к другу. Между нами легко уместилось бы еще три человека. Что до меня, то я сел так, скорее, случайно. Насчет нее я не уверен.

– Я очень сожалею, – начала она без предисловий. Взгляд полный раскаяния и открытый. И он пробирает меня насквозь. Черт подери. – С моей стороны было нечестно переваливать на тебя ответственность за этот несчастный случай. Знаю, ты пытался разрядить ситуацию, просто защищался, когда Бекки сказала то, что сказала.

То, что сказала. То есть Алиса верит мне. Мне, а не