раза в раз протыкала полотно, желая превратить его в одежду. Не опуская щит, парень просто не давал мертвецам приблизиться к себе, а те, кто всё же прорывался ближе, знакомились с его щитом, что мог как просто оттолкнуть мертвеца в сторону, так и сломать кость острой кромкой. Аналогично действовал Алистер и другие рыцари, что вышли на защиту города, стараясь не подпускать к себе мертвецов слишком близко.

Постепенно поток мертвецов усиливался и первые из них уже перевалились через баррикады, но их уже ждали. Несколько воинов с двуручными мечами, будто взбесившиеся мельницы врывались в ряды мертвецов и нарезали их на части. Их задачей не было остановить прорыв или сокрушить орду, лишь дать время ополченцам отойти ко второй линии обороны.

Прерывистый звук горна оповестил защитников города о том, что первая линия обороны пала, и надо отступать, но, с облегчением на это среагировали все, кроме меня. Тупые зомби были никаким противником: медленные, тупые, не имеющие даже самой базовой защиты, кроме как невосприимчивости к боли. Да, классической нежитью они не были, и Разрушение Нежити на них не работало, однако даже простейшая магия, вроде Огненных Рук — почти гарантированно выводила из строя.

Используя магию, призвав на помощь духов и активно пользуясь секирой, я ни на шаг не сошёл со своего первоначального места. Кажется, нежить даже перестала атаковать удерживаемый мной проход, предпочитая обходить его стороной. Оглядев поле боя, я понял, что так хорошо дела шли только у меня. Смотря на мир глазами Азгероса, я замечал, как всё медленней наносят удары ополченцы, как морщатся от боли продолжающие стрелять лучники, и как всё чаще отступают рыцари и стражи.

Пусть кажущаяся ранее бесконечной волна нежити постепенно иссякала, со стороны замка к ним на помощь вышла ещё одно группа мертвецов. Надо дать им передышку, да и самому надо выбираться из окружения, а то, не ровен час, тупая мертвечина ещё мантию порвёт.

Выдав одновременно две волны огня перед собой, превратив пяток мертвецов в не совсем живые факелы, я развернулся и начал прорываться к основным силам, орудуя в основном секирой. Зачарованное лезвие резало мёртвую плоть как будто её и не было, а случайные удары я даже не чувствовал, латный доспех прекрасно их останавливал. Единственной опасностью было споткнуться и упасть, чтобы потом оказаться погребённым под грудой мёртвой плоти, но даже тусклого освещения от факелов хватало, чтобы прекрасно видеть всё вокруг, спасибо сумеречному зрению.

Когда я прорвался к защитникам, они уже начали отступать к ступеням храма, а Нерия и Морриган перестали ограничиваться одиночными заклинаниями, перейдя на стихийные потоки, что сильно облегчало жизнь защитникам. Основной удар на себя принимали Айдан и Алистер, пятясь назад и сдерживая мертвяков, давая время остальным отступить и оттащить раненых в церковь.

Сделав широкий взмах секирой, и развалив сразу несколько мёртвых тел, я оказался лицом к лицу с Айданом, что чуть не ткнул мечом мне в лицо. Перенаправив удар в ближайшего мертвеца, он отошёл в сторону, как бы давая мне пройти вглубь строя, но я не собирался отступать. Попросив духа огня залить всё позади пламенем, я сумел развернуться и встать плечом к плечу с щитоносцами.

* * *

Появление Эрика стало неожиданностью. Казалось, что он остался там, на первой линии обороны и точно погибнет, заваленный мёртвыми телами, но он держался. Вспышки пламени и заклинаний намекали на то, что он ещё жив, но шансов выбраться у него не было. Жалел ли Айдан, что его новый знакомый и, пожалуй, единственный кто сможет его по-настоящему понять, совсем скоро погибнет? Да. Однако, семнадцать лет жизни в наполненном страданиями и несправедливостью мире очерствили его. Это в прошлой жизни он бы долго убивался о такой несправедливости, сейчас же он просто жалел выжить сам.

Нежити было больше, чем он мог себе представить. Сотни мертвяков пёрли на них, ничего не боясь и затихая только когда их оболочки оказывались изрядно повреждены. Пусть он был лучше каждого из них по отдельности — они давили массой и приходилось отступать. Шаг за шагом, просто стараясь не умереть.

Когда пятки упёрлись в первые ступени лестницы к храму, стало немного полегче, с парапетов их поддержали маги, но и их стараний было недостаточно, нежить не желала так просто умирать. Но другого выбора не было, и Айдан продолжал сдерживать мертвецов, раз за разом поднимая уставшие руки.

Очередной выпад, должный пронзить гнилую черепушку, чуть не попал по похороненному ранее союзнику, что, сияя двумя звёздами из-за забрала, прорубил целую просеку, пока добирался до них. Понимая, что Эрик устал не меньше его, Айдан решил пропустить его вглубь строя, но тот встал с ним плечом к плечу.

Появление нового защитника, что взмахами своей секиры мгновенно упокаивал мертвецов, дало так необходимую им передышку. И Айдан, и Алистер сделали полшага назад и впервые за несколько часов опустили мечи. Руки были ватными, но небольшой отдых им бы точно не повредил, всего несколько секунд и они вернуться в бой.

Однако прошло и десять секунд, и двадцать, а их помощь так и не понадобилась. Почти, всё же пара мертвяков успела прорваться за заслон из поющей стали и они окончательно упокоили её. Эрик же, подобно дровосеку рубил и рубил, периодически используя магию. Он стал нерушимым бастионом перед волной нежити и выстоял.

— Рассвет! — прокричал один из лучников, что уже не стрелял, стрелы кончились, но продолжал стоять на парапете.

Из-за гор действительно начали пробиваться первые лучи солнца, что вновь окрасили Рэдклиф в кроваво красный цвет, а перед защитниками города, что всю ночь сражались и умирали, открылась ужасная картина. Вся площадь перед церковью была буквально завалена трупами, и пусть большинство из них принадлежало нежити, но если присмотреться, следи гротескного полотна то тут, то там мелькали тела защитников. Но главное было в другом, главное, что ночь закончилась и они выжили.

— Хорошая разминка, — донёсся до Айдана приглушённый голос стоящего впереди воина, — сейчас бы выпить чего, да поесть.

— Уверен, — достав с пояса тряпицу, Айдан очистил лезвие меча, перед тем, как закинуть его в ножны, — благодарные люди с удовольствием предоставят вам всё, что бы ты ни попросил.

— И это самое приятное после таких боёв — благодарность! — подняв забрало шлема, Эрик задорно улыбнулся, и, судя по выражению его лица ни