А еще дней через десять выпишем. Эти десять дней он будет восстанавливать силы. Приступы весьма… тяжело переносятся организмом. Тем более, что такого пациента бывает трудно накормить и напоить – все, что съест и выпьет, он… извергает обратно. Поэтому семь-восемь дней он будет почти без еды и воды. Зато поправится… Но мне нужна помощь! Один я его не дотащу.

С этими словами он решительно распахнул дверь в коридор:

- Кто смелый?

Аспиранты и студенты отпрянули, чуть ли не отмахиваясь защитными знаками.

- Чур меня! Чур! – забормотали самые впечатлительные.

- Так, - я шагнул вперед. – Слушай мою команду. Ты, ты и ты, - ткнул пальцем наугад. – Поступаете в распоряжение мэтра Голона. Когда освободитесь, возвращайтесь в корпус.

- Но ведь уже отбой, - вякнул кто-то. – После отбоя…приказ ректора…

- Приказ отменяется. Еще немного – и в Колледже будет введено чрезвычайное положение, когда прежние приказы теряют силу. Так что ноги в руки… в прямом смысле слова… и понесли это бревнышко, куда скажут.

Три парня подчинились. Я проводил их взглядами и нашел аспиранта, которому поручил составить список свидетелей.

- Все будут допрошены утром, - заявил, пробежав глазами записи. Восемнадцать человек… на самом деле их тут было десятка три, но остальные явно подоспели позже и мало, что могли добавить. Ничего. Хоть один да наверняка мог заметить что-нибудь интересное.

Конечно, можно было начать беседу по горячим следам, но дело в том, что я сам пока точно не знал, что буду спрашивать. Мне необходимо было время, чтобы подумать и составить список вопросов.

- Пока все свободны. До утра. Кроме некоторых, - зачитал фамилии и уточнил: - Эти люди остаются в своих комнатах и ждут, когда я приду для беседы. На занятия не идут, пока я не разрешу… Отсутствие корреспондента на месте будет расценено мною не просто как нежелание сотрудничать со следствием, но как сокрытие улик. И сбежавший сразу станет соучастником преступления.

- Какого? – поинтересовался кто-то.

- Убийство Измора Претич-Дунайского и наведение порчи с летальным исходом. И если за первое наказание будет обычное, светское, то за порчу придется прогуляться до подвалов Инквизиции… по пути на эшафот.

Угроза подействовала. Парни и девушки бросились врассыпную. Коридор опустел в считанные секунды – мое сердце не успело отсчитать дюжину ударов, как лишь удаляющийся топот ног подсказал, что тут только что было полно народа.

В коридоре воцарилась относительная тишина – если не считать возни за двумя-тремя дверями. Но мне отдыхать было рано. Необходимо было прибраться в комнате Роя, уничтожив последние следы обряда экзорцизма, осмотреть все на предмет улик, взять для анализа вино, которым меня пытались напоить, смыть кровь…

С делами справился быстро, но только разбередил искусанные пальцы. Из прокусов продолжала сочиться кровь. Пачкать тряпки кровью не хотелось, поэтому последним усилием – очень уж хотелось спать – потащился в уборную, чтобы умыться и промыть раны. Отвернул кран, подставил кисть под струю воды…

И понял, что не один, только когда за спиной раздался тихий двухголосый вздох.

Стремительно развернувшись, вытаращился на двух девушек:

- Вы что тут делаете?

- Мастер Груви, у вас кровь?

- Я спрашиваю, что вы делаете в мужской уборной?

- М-мы, - девчонки переглянулись, - п-прятались…

- От кого?

- От… от т-того… там… так рычали…

Как ни был удручен, я все-таки рассмеялся:

- Все в порядке, девочки! Идите к себе в комнату.

- Но…- они переглянулись, и одна заколебалась, - у вас кровь…

- Что? – посмотрел на руку. Да, прокушенные Роем пальцы еще кровоточили. Правда, боли не было. – Ах, да. Все в порядке.

- Может, вам нужна помощь?

- Зачем?

- Перебинтовать.

- Девушки, вы с какого факультета?

Они покраснели так густо, что не видел бы – не поверил.

- Ветеринарии…

Хорошо, не некромантии! Им ведь запрещено заниматься врачебной практикой. Подумав немного, рискнул довериться подружкам.

Они тут же осмелели, оживились и, подхватив под локти, потащили к себе в комнату на третий этаж. Как оказалось, девчонки были довольно натасканы как раз на оказании первой помощи – правда, пока тренироваться им доводилось в основном на домашних животных и друг друге: преподаватель ветеринарии вечно перестраховывался и не рисковал студентками. Всех опасных животных он доверял юношам. Помните того будущего мага-ветеринара, которого покусала виверна? Он оказался одногруппником моих добровольных помощниц, и мы довольно приятно провели время, обсуждая и его самого, и остальных парней, которые учились на третьем курсе.

- А с вами все равно интереснее, - заявила Лора Кенн, по второму кругу обматывая мое запястье бинтом. – Вы такой умный… хоть и инквизитор.

- Мы думали, что вы такой же, как они, - вставила ее подруга Натана.

- Какой – «такой»?

- Ну… суровый… жестокий…А вы улыбаться умеете…

- Я много чего умею, - сказал, вызвав новую волну румянца. – Научился, понимаете ли…

- Когда? Вы же…

- Всегда был инквизитором? Нет, девочки. Когда-то я был некромантом. Простым провинциальным некромантом…

- Как Згаш Груви? – взвизгнули они.

- Что? Кто?

- Згаш Груви, провинциальный некромант, который книгу написал! – оживились подружки. – Мы читали. Два раза! В нашей библиотеке она есть.

- Вот как?

- Ага. Он такой душка… такой смелый… сильный… благородный…Настоящий герой!

Я прикусил губу, отводя взгляд.

- И вы все это поняли по книге, да?

- Да! Ведь только настоящий рыцарь мог так поступать – защищать невинных, помогать обиженным, спасать попавших в беду и не просить за это платы.

Я попытался припомнить, какие факты моей биографии соответствовали подобным описаниям. Ну, если только самое начало карьеры, когда я спас Анджелина Маса от несправедливого обвинения и буквально вырвал его с того света. Но следующие слова повергли меня в шок:

- Ведь тот черный кот никому не был нужен! Несчастное существо, брошенное людьми на произвол судьбы… А Згаш Груви пригрел всеми покинутое животное, помог ему, вылечил, обогрел и накормил…

Да уж… ветеринары… Только о животных и думают. Сказать им правду? Нет, не стоит. Есть такая штука – иллюзии. Не стоит их разрушать.

Тем не менее, выходя несколько минут спустя от восторженных девиц – все эти минуты были посвящены восхвалению Згаша Груви – я задумался