На поле вышли троу и принялись подбирать оружие и расчищать арену от прочих последствий резни, в то время как зрители начали покидать трибуны. Боги уже ушли со своих балконов, и слуги начали снимать флаги, паковать в корзины меха, кубки и прочие предметы божественного обихода.

Барабаны смолкли, и вместо них вступили колокола – далекий, глубокий звон. Чет медленно брел по полю, пока не нашел тело Эдо. Он опустился на колени рядом с мертвым другом и просто сидел так посреди медленно пустеющего стадиона. Наконец, Чет снял с себя венок и положил на грудь Эдо.

Стоя за одним из надгробий посреди маленького кладбища, Джошуа смотрел на Сеноя. Он наблюдал за ангелом с самого рассвета, а теперь было уже далеко за полдень. Сеной, сгорбившись, сидел на каменной скамье, стоявшей сразу за оградой. Сложа руки на коленях, он молча смотрел в землю. За все это время он едва ли моргнул.

Джошуа подошел к воротам. Ему не хотелось беспокоить ангела, но они так ни разу и не поговорили с тех пор, как Чет ушел вниз, и Джошуа страшно хотелось узнать, нет ли новостей. Мальчик устало покосился вокруг, окинув взглядом поле и опушку – не видно ли где демонов. Прикусив губу, он выскользнул за ворота, тенью проплыл над скамейкой и сел рядом с ангелом.

Насколько Джошуа помнил, вид у Сеноя всегда был так себе, но в этот раз мальчика поразило, насколько он казался изможденным. Глаза совсем запали, а кожа обтянула кости.

Сеной так и не пошевелился, и еще одну долгую минуту Джошуа собирался с духом, чтобы заговорить.

– Мистер Сеной? Сэр?

Ангел даже не моргнул.

– Мистер Сеной? Вы как?

Нет ответа.

Джошуа потянулся было к ангелу, но остановился, так и не притронувшись к нему. Никогда раньше он не осмеливался прикоснуться к Сеною. Он даже не знал, возможно ли это. Снизу, из-под холма, из гущи леса, донесся стон. Мальчик замер, потом быстро постучал ангела по плечу – к его удивлению, у него и вправду получилось к нему прикоснуться.

Сеной сморгнул, медленно выпрямился и обратил свой взор – суровый и грозный – на Джошуа.

Джошуа отпрянул.

– Я страшно извиняюсь, мистер Сеной. Просто хотел узнать, как вы.

– Джошуа, – проговорил ангел, тихо, как ветер.

Джошуа подождал, не скажет ли Сеной что-нибудь еще, но к тому уже вернулся отсутствующий вид, и Джошуа решился:

– Мистер Сеной, я тут подумал… Вы ничего от Чета не слышали? Ну, может, у вас опять чувство какое было?

Сеной апатично кивнул.

– Когда он берется за нож, я его чувствую. – Сеной говорил очень медленно, будто в трансе.

– Так он его нашел? – спросил Джошуа. Он по-настоящему разволновался. – Волшебный ключ?

Сеной покачал головой.

– Нет. Пока нет.

– А, – сказал Джошуа, не в силах скрыть разочарование. – Но он уже близко?

Взгляд Сеноя обратился к дому на вершине холма.

– Каким же я был глупцом, Джошуа. – Голос у него стал совсем грустным. – Каким глупцом.

Джошуа уже знал, к чему это приведет.

– Не говорите так, мистер Сеной.

– Я потерял все из-за собственной самонадеянности.

– Она надула вас, мистер Сеной. Вот и все.

– И вот теперь мы сидим… в заточении под моим же собственным покровом.

За долгие годы Джошуа много раз слышал от ангела эту историю. Простертый над островом покров скрывал его от света Небес, ото всех ангелов, так, что они не могли найти их, а если бы и нашли, то не смогли бы к ним проникнуть. Это означало, что и Сеной не мог покинуть остров, а Джошуа не мог отправиться домой, к маме на Небеса.

– Это должно было стать тюрьмой для нее, – сказал Сеной. – Для Ламии. Чтобы я мог немного поиграть с ней… Она казалась такой интересной. Но не ей я выстроил тюрьму. Нет. – Его слова были пропитаны горечью. – Я выстроил ее себе.

Джошуа покачал головой. Каждый раз, как Сеной заводил этот разговор, ему становилось грустно.

Ангел поднял свою иссохшую руку.

– Ангелы не могут быть долго без света Небесного. Боюсь, мое время истекает.

Такого Джошуа прежде не слышал, и это его напугало. Что случится, если ангел умрет? Как вообще он сможет добраться домой, к маме?

– Но когда ты вернешь себе ключ, ты поправишься? Правда ведь? И тогда мы сможем пойти домой?

Сеной моргнул и посмотрел на Джошуа так, будто видел его в первый раз.

– Да… Ключ опустит стену, Джошуа. И мы будем свободны. И тогда ангелы спустятся к нам и отнесут тебя в Царствие Небесное, к твоей матушке. – Взгляд у ангела опять стал отсутствующим. – Ламия… Она была такая… интересная, – сказал он невнятно.

Джошуа посмотрел на косой солнечный луч, пробивающийся из-за облаков, и подумал: «Правда ли, что где-то там, наверху – рай?»

– Мама, – прошептал он. – Я хочу домой.

Какой-то человек подошел к Чету сзади.

Чет повернулся, держа меч наготове.

Человек слегка поклонился и сказал:

– Меня зовут Мартин.

Он был похож на индуса или пакистанца и стоял очень прямо, чуть ли не по стойке «смирно», прижав руки к бокам. Он был небольшого роста, узкое лицо, узкие плечи, узкие бедра. На нем были сандалии и вышитая шелковая рубаха до колен поверх пестрого саронга.

– Я – дворецкий Велеса. Он послал меня за тобой.

– Послал? Зачем?

– Привести тебя к нему. Он хочет с тобой поговорить.

– О чем?

– Не знаю.

– А Ана там? В караване?

– Кто?

– Ана. Женщина, которая была со мной.

– Прошу меня простить, но я не знаю, о ком вы говорите.

– Она выходила на арену вместе со мной.

Мартин помотал головой.

– А Сит там?

– Да. Сит там.

– Хорошо, – резко сказал Чет, затягивая на поясе перевязь с мечом. – Идем.

Мартин кивнул и повел Чета к красным дверям.

Несколько женщин троу смотрели, как они подходят. Одна из них, та старуха, которая раздавала им ка-деньги, шагнула навстречу. Она коснулась руки Чета – совсем легко, как мать могла бы коснуться своего ребенка.