Вооружившись и вернув себе уверенность одним удачным ударом, я высунулся из-за автомобиля. Впереди включились прожекторы, явно установленные для того, чтобы ослепить, а не только осветить.

— Хоть бы обо мне подумали! — недовольно проворчал я, наблюдая за ситуацией с тылу.

— Денис? — услышал я негромкий голос Володи в наушнике. — Ты на месте, как я вижу?

— Да, — откликнулся я. — Где же мне еще быть? Стараюсь уменьшить число ваших потенциальных противников. У вас тоже указание не стрелять?

— Тоже, — в его голосе я услышал разочарование.

— Всем выйти из машины! — прогремел усиленный голос Владимира. К счастью, уже не в моем наушнике.

Как ни странно, послушались его только пассажиры второго автомобиля. Вышли двое — мне казалось, что их должно быть больше. Покинув транспорт с разных сторон, они развернулись и направились назад. Да, похоже их не волновали команды Владимира — они собирались проверить, что случилось с их водителем. Лево или право?

Я решил выйти с левой стороны и встал напротив излишне подсушенного паренька. Вряд ли ему можно было дать больше лет, чем мне, но суровость его лица, затененного из-за слепящего прожектора, казалась мне даже комичной. Завидев меня, он встал на месте.

Только потом, когда я вспоминал эту ситуацию, я подумал, что вид у меня действительно был ошеломительный. Сломанный нос, черное, покрытое сажей и кровью лицо. Рубашка-бронежилет также больше походила на экипировку шахтера-угольщика. Ну и, в довершение всего в руке я держал гаечный ключ, заляпанный кровью.

— Ох ты ж ё… — выдохнул сушеный.

Я не успел даже подумать над ответом, как услышал сзади шаги. Достаточно вовремя, чтобы успеть развернуться и отскочить от машины, на которую обрушился удар полицейской дубинки. Второй парень был менее впечатлительным и тут же бросился на меня снова.

В отличие от дубинки ключ был куда тяжелее для замаха, поэтому я снова уклонился, стараясь держать другого противника в поле зрения. Тактикой боя у них и не пахло, поэтому я отскакивал назад и пытался зайти сбоку. Приказа стрелять до сих пор не было, так что за пистолет я взяться тоже не мог.

Фехтовальщик активно двигался и бил резко, почти без подготовки, стараясь попасть мне в голову. Из-за этого я никак не мог улучить момент, чтобы нанести ответный удар. После очередной атаки я присел и, пока противник готовился хорошенько садануть мне по затылку, двинул его ключом прямо по колену.

Хрустнул сустав и парень рухнул, как подкошенный. Я не планировал добивать его и потому уже собрался встать на ноги, но меня опрокинул на землю весьма болезненный удар между лопаток. Падая, я приложился грудью и содрал об асфальт ладонь.

— Вам некуда бежать! — снова прогремел голос над мостом. — Все выходите из машины, или мы будем стрелять!

Как неожиданно. Приказа не было, но противник об этом не знает. Я перевернулся на спину и откатился в сторону, спасаясь от пинка. Вскочил на ноги и перехватил ключ поудобнее. Впереди на мосту послышались первые выстрелы.

— Теперь можно и пострелять, — приободрил меня Кирилл.

Это была очень приятная новость, потому что рукопашная схватка у меня не получалась. Скорее это походило на постоянную попытку выйти из-под удара. Позволить себе покалечиться еще сильнее было чревато долгим лечением. Поэтому пришла пора корчить из себя шерифа.

Я двинулся по кругу, выставив вперед правую руку с ключом. Парень двигался в противоположном направлении. С левой руки стрелять мне не доводилось.

— Что-то вам никто на помощь не идет, — съязвил я, намереваясь отвлечь противника.

Честный бой так или иначе заканчивается раньше. Особенно, когда его устраивают посреди улицы. Кто-нибудь да сжульничает. Нападать со спины — очень нехорошо. Поэтому, когда я выхватил пистолет и всадил две пули в удивленного парня, совесть мне не грызла.

А вот подмога после этого появилась внезапно — все-таки во второй машине находилось больше народу. Эти уже церемониться не стали и, расчехлив оружие, принялись палить. К их чести — стреляли они довольно метко и только то, что я сразу же нырнул за автомобиль, спасло мою жизнь.

Пули грохотали, впиваясь в асфальт рядом со мной, дырявя корпус автомобиля. Некоторые, прошив насквозь бампер, пролетали совсем рядом. Я стискивал в руке пистолет, готовый выскочить в любой момент, как только стихнет стрельба. Но при всей своей выправке и отличной стрельбе, они не воспринимали нашу засаду всерьез.

Пальба прекратилась внезапно. Я высунулся оценить обстановку — но оба противника лежали ничком. Приятно осознавать, что есть поддержка со стороны.

— Это тебе мой привет, — прокомментировала Лена.

Но это были последние выстрелы на мосту. За моей спиной причитал парень с разбитым коленом. Я слышал, что это очень болезненно, но думал, что настолько. Вряд ли он будет проблемой для меня. Стоило больше беспокоиться о состоянии собственного тела. Ободранные и обожженные руки болели вряд ли меньше, чем колено этого засранца. Будет знать, как работать на взяточников.

Мне было интересно, почему больше никто не стреляет — неужели все, кто находится в первой машине, мертвы? Но нет, около нее нет ни одного нашего оперативника, целящегося в пассажиров или проверяющих багажник.

— Что происходит? — спросил я у Кирилла, надеясь, что он или кто-то другой смогут дать мне внятный ответ.

— Тут кто-то использует рычаги давления, — мрачно ответил наш технический специалист. — Королев прямо сейчас с кем-то беседует. Пока отмашка не вести огонь и ждать.

— В смысле — ждать? — едва не вскричал я. — А если они решат сбежать?

— Разве твои живописные выкрутасы не напугали их до смерти? — хихикнул Кирилл. — Я бы не рискнул в твоем направлении двигаться на чем-то менее защищенном, чем броневик.

— Твои шуточки начинают раздражать, — ответил я через зубы. — Сейчас они неуместны совершенно.

— Давно в отпуске не был, — последовал ответ после грустного вздоха. — Нервы, кофеин, недосып.

— Мне тебя очень жаль, конечно, — смягчился я, — но сейчас момент ответственный, посерьезнее бы.

Не убирая оружия, я медленно направился в сторону замершего на месте автомобиля. Миновав побитый седан с открытыми дверями, я проверил его на наличие других желающих пострелять, но автомобиль был совершенно пуст. Затем отошел к ограждениям, чтобы не попасться на глаза в зеркале заднего вида. С пассажирской стороны машины лежал еще один желавший быстро разобраться с нами.

— Ну, чего там наш полковник? — нетерпеливо спросил я.

— Пока занят разговором.

— Черт! — ругнулся я, глядя как автомобиль начал движение. Он отъехал от тела и уже начал разворачиваться. В такой ситуации в принципе нельзя медлить и позволить им скрыться с моста. Что за дурацкий запрет на стрельбу? Я бы голыми руками поубивал всех, кто находился внутри. И начальство полиции, и Вадима.