В следующий раз Вера, как и обещала, привезла пару луковиц.

– На вот, одну ешь прямо сейчас, с хлебом, – сказала Вера, – а вторую съешь среди недели.

– Как тебе это удалось? – удивлялась Рая.

– Да очень просто, – улыбнулась Вера в ответ. – Попросила у хозяйки, и всё.

– И всё? – переспросила Рая. – И она вот так просто взяла и дала?

– А что тут удивительного?

– Война ведь. Продуктов не хватает.

– Не переживай, – ответила Вера. – У ней хватает. Урожай хороший этой осенью собрали. Да и карточек у неё сила силенная. Так что не волнуйся за неё. К тому же фрау Миллер добрая. Она очень тебе сочувствует и жалеет, что тебя у неё забрали.

– Спасибо ей, – сказала Рая. – Передай, что я помню её, и каждый день благодарю за еду и за доброту. Другая на её месте вообще не позволила бы тебе ездить ко мне, а она ещё и продукты даёт.

Рая немного воспрянула духом, здоровье её тоже немного улучшилось.

8.

Так прошла зима, снова наступила весна. Уже полгода Вера каждое воскресенье ездила навещать сестру, которая продолжала работать на ткацкой фабрике.

– Скоро совсем потеплеет, – говорила Рая, – станет немного легче. У нас очень холодно и сыро в бараках. И в цехах тоже.

– Да, сестричка, потерпи, – Вера обняла её за плечи. – Совсем немного осталось. Скоро войне конец.

– Откуда ты это взяла? – удивилась Рая. – Кто тебе сказал?

– Юра сказал, – простодушно ответила Вера. – Уже третий год воюем. Пора уже разбить фашистов!

Рая горько улыбнулась:

– Ты знаешь, иногда мне кажется, что это не закончится никогда. В начале войны мы тоже говорили, что за пару месяцев прогоним фашистов с наших земель. Но война идёт уже так давно, что я не помню, как это – жить в мирное время. Былое спокойствие уже так далеко, как будто было во сне. Порой такое отчаяние накатывает, сил никаких не хватает. Кажется, что вот здесь и помрёшь, и не дождёшься победы.

– Эй, ты чего, Рая? – встрепенулась Вера. – Ты это брось, такие речи говорить! Мы обязательно дождёмся победы и поедем домой. Все вместе. Ясно?! И мы с Юрой сразу поженимся.

Вера запнулась и покраснела. Рая обрадовано подпрыгнула на месте.

– Что, Юра позвал тебя замуж?

– Да. – Вера потупила взгляд и смущённо улыбнулась. – Он сказал, что, когда война кончится, мы вернёмся домой и сразу же распишемся.

– Ой, Верочка, как я за тебя рада!

Рая светилась от радости за сестру.

– Ты знаешь, – сказала она, загадочно улыбаясь, – а у меня тоже есть для тебя новость.

– Какая? – Вера с любопытством посмотрела на сестру.

Рая с минуту помолчала.

– Я здесь познакомилась с одним парнем. Он очень симпатичный и добрый. Нам интересно вместе. И, по-моему, у нас с ним роман.

Теперь, в свою очередь, покраснела Рая. Вера широко раскрыла глаза:

– Что, правда? Ну, ты даёшь, сестричка! Вот это молодец! А как его зовут? Откуда он, тоже из Чугуева?

– Его зовут Владислав, – ответила Рая. – Он чех. Но говорит немного по-русски. Я его учу русским словам, а он меня – чешским. Это совсем не сложно, наши языки похожи. Владислав живёт недалеко от Праги, столицы Чехословакии.

– Раечка, милая, как я рада за тебя, – сказала Вера и поцеловала сестру в щёку. Затем она скрутила из пальцев дулю, смачно поцеловала её и направила в сторону города:

– На вот тебе, фашист проклятый! Хрен ты нас одолеешь! Мы везде выживем, пройдём, проползём. И ничего ты с нами не сделаешь, потому что мы хотим жить. Правда, Раечка?

Она повернулась к сестре. Глаза её горели диким блеском. На губах была победоносная улыбка.

– Ой, Рая, а знаешь, что? – Вера прищёлкнула языком. – А мы, когда вернёмся домой, сыграем сразу две свадьбы! Ну, как, ты согласна?

– Ладно, угомонись, – улыбалась Рая. – Время покажет.

– Ой, ну что ты такая чопорная? Разве ты не рада? У меня есть жених, у тебя есть жених. Дело ясное – будут свадьбы.

Рая вздохнула.

– Девчонка ты ещё совсем.

9.

На следующий день фрау Миллер попросила Веру сходить в магазин. Она дала ей дюжину карточек – половину на хлеб, остальные на масло и сахар.

Вера отправилась в магазин. Идя по улице и сжимая в руках карточки, она думала о том, что было бы неплохо отвезти Рае больше продуктов. Ведь теперь с ней Владислав, он будет защищать Раечку и опекать, и она сможет сварить им картошку или свежий суп.

«И хлеба надо бы побольше», – подумала Вера.

Она уже подходила к магазину. Решение пришло мгновенно, как вспышка молнии. Не помня себя от волнения, Вера перебрала в руках карточки, вытащила одну, хлебную, и сунула её за пазуху. В следующую секунду она уже открывала дверь магазина. Ещё через секунду она пожалела о своём поступке. Но было уже поздно. Не могла же она в магазине, среди людей, доставать из-за пазухи украденную карточку. Поймай её кто-то на воровстве, Вере грозил бы концлагерь.

Идя обратно с продуктами, Вера мучилась угрызениями совести. Фрау Миллер так доверяет ей, так хорошо к ней относится.

«Впрочем, – решила Вера, – Раечка тоже не по доброй воле голодает на этих каторжных работах. В конце концов, не убудет с хозяйки. Всего одна буханка хлеба».

Фрау Миллер и правда ничего не заметила. Вера с облегчением вздохнула. Но теперь надо было как-то отоварить карточку. Вера решила, что, когда хозяйка в следующий раз пошлёт её в магазин, она использует и свою карточку.

В воскресенье Вера, как обычно, навестила сестру. Ещё издали она увидела, что Рая не одна. Поначалу Вера забеспокоилась, кто это мог быть возле Раи. Но потом она догадалась.

«Наверняка, это Раечкин молодой человек», – подумала Вера и оказалась права. Рая действительно привела с собой Владислава, чтобы познакомить с сестрой. Он оказался приятным, высоким, симпатичным мужчиной лет двадцати пяти. Между ним и Верой сразу установились тёплые дружеские отношения.

– Раечка много рассказывала о вас, Вера, – сказал Владислав на ломаном русском. – Она сказала, что вы спасли её от голодной смерти здесь, на фабрике. Разрешите поблагодарить вас, Верочка. Я восхищаюсь вашей смелостью. Ведь вы каждый раз рискуете своей жизнью.

– О, это пустяки, – махнула рукой Вера. – Я уже привыкла и не вижу никакой опасности. Главное, чтобы документы не спросили. Но мне это не грозит. Говорят, я похожа на немок – не отличить.

– Да, вы действительно очень похожи на немку. Я сначала так и подумал, когда вас увидел. Простите.

Владислав