Никто никогда не прививал мне к ним тягу, это был тотестественный инстинкт, который тянет утку к воде, летучую мышь к пещере,бабочку к огню.

Вкусы большинства людей определены заранее кровью сердца имозгом кости, биологической программой, генетическим кодом, неизбежным, какСудьба. Есть вещи, которые должны в свое время проявиться, и от них неотмахнулся, не оказаться. Если вы попытаетесь противостоять генам, то вызоветев себе короткое замыкание и покатитесь кувырком, что, как я полагаю, ипроизошло с Дональдом Фирном С тех самых пор, как я был мальчиком, я хотел,чтобы меня помучила красивая девушка.

Вот оно. Я это сказал. Мария попросила меня дать собственнуюверсию признания Дональда Фирна, вывернуть его, как мне хочется, и "честнопо отношению к себе". Но она с самого начала знала, с кем имеет дело. Онамой охочий пот учуяла еще за милю, через всю забитую церковь, сквозь туман идым. Она нашла руку, точно подходящую к ее черной перчатке.

Что ты еще себе проткнул, Гэри? спросила она, перекрикиваямузыку, рычавшую, как бабулина стиральная машина, пропущенная через n-кратныйусилитель. Липа вокруг нас были призрачные, трупные бледный грим, обведенныечерным глаза с красными линзами Больше ничего У меня были только восемь колечекв левом ухе, десять в правом и пирсинг в носу не из тех галантерейных мелочей,что вставляющегося в ноздрю, а настоящее серебряное дверное кольцо, пропущенноесквозь носовую перегородку как у испанского быка.

Вот это мне нравится, сказала она, дернув его не слишкомслабо.

Ты хочешь сказать, что здесь у тебя такого нет? Другая еерука схватила меня за левый сосок. Или здесь? Она перехватила за правый. Илиздесь? ткнула она меня в пупок. Или здесь? Она схватила меня за ширинку,нащупала головку члена и сжала. Ничего?

Нет, ответил я. Тот, со шприцом, вернулся и всадил мнеадреналин прямо в сердечную мышцу Я думал насчет прокалывания новых отверстий,но мне некому было показать эти части моего тела, так что я не видел надобностизря тратить деньги. Прокалывание отверстий на теле может быть дорого, а я жилна жалкие чеки пособия по безработице с тех пор, как меня выгнали из мясниковпять месяцев тому назад. Первый прокол в ухе я сделал в старших классах,бесплатно его исполнила девочка по имени Снуки иглой и пробкой. Остальные дыркимне забивали автоматом в "Спенсер гифтс" на торговой улице, где былодешево, а нос я себе проколол сам однажды ночью, надравшись перцовки. Предоставленныйсамому себе, я, может, и сделал бы все остальные дырки сам, но в тот вечер,когда Мария меня поймала, еще их не было А я их не чувствую, сказала Мария.Покажи. Она задрала мою рубашку до подмышек и провела по груди ногтями.Бездельники вокруг нас прекратили разговоры и повернулись посмотреть.

Розовые титечки, сказала она, хватая их и оттягивая, какрезинку.

Я вздрогнул. Мария улыбнулась и стала теребить мои соскиострыми ногтями. У меня член начал вырастать, но ему не было места, куда растиОна провела ногтями мне по коже, оставив длинные красные царапины, и еежемчужные зубы влажно блеснули. Ничего так не заводит, как блаженная улыбка налице садистки, когда она делает тебе больно.

У тебя легко следы остаются, сказала она. Мне это в кайф.

Она резко ударила меня по лицу ладонью, подкинув челюсть изаставив прикусить язык. Я почувствовал вкус крови. Сердце пропустило удар.Член нашел, куда расти. Классный красный блеск, сказала Мария. И самым острымногтем провела четыре линии у меня на груди, образующие букву М, как будторисовала знак Зорро.

Ноготь окрасился моей кровью. Она сунула его мне в рот,заставив облизать. Потом стерла с моей груди другие капли и обтерла руку о моигубы. Опустила мою рубашку, и она пропиталась моей кровью. Мария схватила меняза носовое кольцо, вскочила с табуретки и сдернула меня тоже.

Куда ты меня ведешь? спросил я, уплывая в страннойэндорфинной горячке. Она дала мне ощутить вкус того, чего я жаждал отчаянно,это пушер так бесплатно дает попробовать капельку товара, которым нагружен егогрузовик. Она положила руку мне на штаны и ощутила твердость члена:

доказательство если оно ей было нужно, что я не притворяюсь.

Не хочу устраивать бесплатный спектакль для этихстервятников, шепнула она мне в ухо. И зубы ее впились в его мочку, будто онабыла готова его откусить. Я тебя отвезу к себе, Гэри. Тебе там понравится.

Я охотно шел за ней, а она тянула меня через толпу, вниз почугунной винтовой лестнице, через заднюю дверь, через притон наркоманов втемной аллее, где толпились в тени кучки людей неопределенного пола, передающихдруг другу резиновый жгут и старающихся покрепче затянуть его на руке.

Она отвела меня к своему "форду-маверик" семьдесятчетвертого года, завела мне руки за спину и сковала их испанскими наручниками,заставила меня свернуться в багажнике, липкой лентой залепила мне рот,захлопнула крышку щелк! и оставила меня в небесной тьме В ночь убийства 22апреля 1942 года жена Дональда Фирна была в больнице и рожала их третьегоребенка Сам Фирн был железнодорожным механиком двадцати трех лет от роду. Единственнаяпричина, по которой он нам сегодня известен, заключается в том, что егопотрепанный старый "форд" застрял в грязи утром двадцать третьегоапреля по дороге с места убийства Алисы Портер. Его вытащил какой-то фермер натракторе, и когда помощники шерифа, обшаривавшие местность, спросили, не виделли он чего-нибудь странного, фермер дал им полное описание и машины, иводителя. Иначе убийство так и осталось бы тайной, и у Марии не было бывозможности привлечь мое внимание такой хлесткой фразой.

Дональд Фирн даже ни разу не разговаривал с Алисой Портер дотого вечера, когда подобрал ее на улице Пуэбло по дороге домой в самый разгаргрозы. Был свидетель, который слышал ее крик и сквозь дождь разглядел, как онаоказалась в машине, где кто-то был и это был последний человек, кроме Фирна,который видел ее живой. Фирн отвез ее в заброшенную деревню и привязал к алтарюв старой мораде церкви, которую построили набожные испанские сектанты-католики,известные как Hermanos Penitentes[10]. Всю ночь он ее пытал, а снаружи бушевалагроза и вспыхивали молнии. Когда он закончил свою работу, Алиса не была мертва,но он никак не мог ей позволить его опознать перед полицией и потому ударил еепо голове молотом и сбросил тело в колодец. Тот самый дождь, который обеспечилему прикрытие, чтобы ее похитить, поставил ему западню из раскисшей грязи, гдеон застрял, как муха на липучке, и привел к окончательному признанию, обвинениюи вечному удушью.

В Страстную Пятницу того года мы с Марией посетилидеревню-призрак, чтобы исследовать место преступления этакая жутковатая НэнсиДрю с половиной Харди Бойз на буксире (в буквальном смысле она теперь всюдутаскала меня за ошейник с висячим замком на коротком поводке). Я читал всекниги про Харди Бойз еще до начала полового созревания, но даже и тогдавздрагивал почти сексуально от тех сцен, когда их связывали спина к спине игрубо затыкали рты кляпами из носовых платков Я всегда воображал, что они этоя, я завидовал переплетам, в которые они попадали, всегда представлял себегораздо худшее, чем с ними случалось на самом деле. Почему эти негодяи никогдадаже не догадывались их раздеть, связать лодыжки и как следует пройтисьдевятихвостой кошкой по их девственной плоти?