class="p1">— Что такое весёлый Бо, я вчера видела. Приложу все усилия, чтобы капитан не увидел, что такое огорчённый Бо…

— Вот модифицируем ему энергоподачу для бласт-пушки, тогда сможет веселиться эффективнее и эффектнее, — улыбнулся Фьючер. — Ладно, не буду мешать. Хорошо, что корабль заранее подготовили. Хотя думали, что он пойдёт на Фион. Ну да ладно, до того рейда ещё две недели.

Киборг со слабым шумом сервоприводов поднялся и беззвучно ушёл по дорожке. Скоро черная броня затерялась среди деревьев.

— Хороший шеф, но никогда не поймёшь, что у него на уме, — тихо сказал техник.

— Мне бы для начала понять, что с этим всем теперь делать, — ещё тише отозвалась наёмница. — Не думала, что когда-нибудь это скажу, но… Я в растерянности.

— Мы справимся, — прижал к себе наёмницу техник.

Один день неторопливо сменялся другим. Кир в жизни бы не подумал, что житуха бывает настолько насыщенной, причём без приключений, после которых просыпаешься с бодунища и руками в штанинах, под каким-нибудь кустом на даче троюродной тёти брата жены кузнеца, который когда-то делал оградку для преподавателя, сынок которого затеял вечеринку в честь второго дня рождения своего хомяка и пригласил на неё весь курс без исключений. Его бессонные ночи перед сессиями казались просто разминкой по сравнению с тем, сколько приходилось узнавать, изучать, выучивать и понимать сейчас, а про физуху и говорить не стоит. Сто лет некачанный пресс резко прибавил в рельефности, пять километров он мог пробежать в любом темпе, не запыхавшись, а предел наступал где-то в районе восьмого, если шевелить булками быстрее комфортного. Голова тихо-мирно опухала до шарообразной формы от чудовищных объёмов информации в отношении материально-технической, тактико-экономической и гаечноключно-и-такой-то-матерью-ремонтной части их занятий. В дополнение к тому Кир нагрузил многострадальную черепушку и потерявшийся где-то под сводами костей мозг ещё и новостями, электроникой и литературой в ассортименте — впрочем, это помогало отвлечься, так как меняло вид деятельности. ЕЕшка уже почти лежала в руках как влитая, после нескольких часовых тренировок он уже не ронял магазин для "Квика" и ловил его практически из любого вразумительного положения. Да, ещё кобуру доработал несколькими пружинными пластинами — так что теперь бластер сидел в ней плотно, не выпадая, но извлекался очень быстро — в одно движение. Осталось только доработать финт, при котором перед перезарядкой пушка опрокидывалась магазином вверх и выстреливала его в сторону от земли, после чего молниеносно перезаряжалась свободной рукой, которая потом ловила падающий пустой магазин. Но это уже было скорее из разряда циркового, нежели чем боевого искусства, и оттачивать сей спорный в своём применении навык будет лучше тогда, когда больше заняться будет нечем.

Учитывая напряжённость графика, который включал в себя, по сути, двенадцатичасовой рабочий день и не включал выходных, заняться подобным делом придётся явно не скоро. По крайней мере не раньше, чем он научится работать так же чисто и ловко, как сестра Нюй'Ва — хотя бы на тренажёре.

Единственное, что ему не давалось, были хаттовы свечки. "Дышать правильно" при работе с ними быстро стало чистым удовольствием, да и стоять в странной стойке тоже уже входило в привычку — но вот хаттов огонёк издевательски не гас. Никак. Кир искренне перепробовал все способы сделать своё движение ещё более резким и чётким, работая со свечкой перед зеркалом, раз за раз прогоняя в голове то, что показала ему Ла Руна, но то ли для этого были нужны действительно годы тренировок, то ли был какой-то неизвестный ему секрет…

Если бы он собственными глазами не видел и кожей не ощущал, как обычной комплекции девушка отправляет воздушные импульсы на несколько метров (если не десяток метров?) движением ладони — то сам бы давно плюнул и обозвал это монтажом и дешёвой поделкой "под фильмы про джедаев". Но движение девушки и его результат он видел собственными глазами и ощущал собственной шеей самым что ни на есть натуральным способом, а значит, это было возможно. Ни уступать в этом плане Леди Пейн, ни упускать весьма необычный (пусть пока и непонятно как применяемый в жизни навык) он не собирался — а посему к очередной (какой там по счёту? Надо страницы в ежедневнике посчитать, что ли, для порядка…) вечерней тренировке наймит явился с чётко поставленным вопросом: что он делает не так и что ещё должен узнать, чтобы начало получаться?

Какое-то время спидер шёл над ледником. Сверху ослепительно светило солнце, внизу ослепительно белел снег. По сверкающей снежной равнине, расчерченной синими трещинами ледопада, скользила лиловая тень машины.

— Что тебе ещё показать? — спросила Ла Руна, когда последние такты мелодии отзвучали, и в салоне стало тихо.

"Ты мне нравишься, ты мне очень нравишься, ты невероятная", — прыгали в голове Доминика невысказанные слова, которые он так и не произнёс вслух. Не произнёс, потому, что не знал, как к этому отнесётся Ла Руна, что сделает, и… и вдруг он испортит этим прогулку? Ведь они познакомились совсем недавно, а в отношениях с женщинами Доминик был… не новичок, естественно, девушки у него были, и не только в плане невинных поцелуев и краткосрочных прогулок по парку за ручку, но… всё это было редко, и отношения по-прежнему представляли для него некоторую тайну, с которой он так и не удосужился разобраться — медицина была важней. Слова прыгали где-то у горла и немного сбивали всё, что происходило. Но не ответить было нельзя. Нужно, очень нужно было что-то сказать.

— Море, — голос плохо слушался, — ты можешь показать мне море? Я бы хотел пролететь над ним… можно?

— Море, говоришь… — она бросила взгляд на хронобраслет. — Море — можно. Но уже не сегодня. Туда часов пять лета. Могу отвезти завтра. У меня должна быть свободной вторая половина дня. Как раз к закату.

"Завтра?"

Доминик не надеялся на такую удачу. Это было всё равно что выиграть джек-пот, имея в кармане всего пару монеток.

— Хорошо, — улыбнулся он, — а сегодня… если ты не устала, может, поужинаем? — на самом деле он едва не сказал "если я тебе не надоел", но удержался — это было бы слишком по-детски. Впрочем, отказ его не расстроил бы — впереди было завтра и закатное море….

— Вечер у меня занят, — Ла Руна начала плавный облёт по дуге. Внизу медленно поворачивался горный хребет, уплывая назад, потянулись первые пролески предгорий. — Сегодня с этой аварией всем будут вставлять пистон с вечерним инструктажем, и вот это уже вполне способно утомить. В отличие от полётов. Хотя причина банальна. Сколько раз предупреждали: нельзя выбрасывать пустые