– Что?

– Твое созвездие. Чтобы исправить это, я должна буду увидеть пояс Ориона на холме Сент-Джайлс вместе с тобой. Будет зима, я надену твой кардиган и самое большое теплое пальто в своей жизни. Мы, скорее всего, задержимся там допоздна. И на следующее утро я буду зевать в поезде всю дорогу до Лондона. – Я убеждаюсь, что он видит, как я произношу следующие слова. – В школу. Вот мое будущее. Вот мой выбор.

Он судорожно недоверчиво вздыхает, но я киваю, подтверждая свой секрет.

– Правда? Зимний семестр в «Ле Кордон Блю»?

– Для начала. Я отправила свою анкету и подала этим утром документы на студенческую визу. Перед твоим приходом я придумывала, как лучше рассказать тебе об этом по FaceTime. Но так в тысячу раз лучше. – Я широко улыбаюсь, сцепив руки у него за шеей. – Однако я возвращаюсь в Англию не только ради кондитерских курсов. Я делаю это для того, чтобы ни одна другая девушка не готовила для тебя кубинские сэндвичи и лимонные бисквиты, не ездила с тобой на Милли и не ходила на пробежки. Никто, кроме меня.

Он на секунду замирает, позволяя нам обоим запечатлеть мои слова в памяти. Затем фанатично целует меня.

– Идем, посмотришь «Ла Палому» и познакомишься с моей семьей. – Я вскакиваю и тяну его за собой. – Подготовься к трем кубинским обморокам или как минимум драматично-притворным потерям сознания.

Он следует за мной в просторную кухню.

– Кстати, твоя семья уже, наверное, знает, что я здесь. – У меня широко распахиваются глаза, и он добавляет: – Я, э-э-э, говорил с Пилар. Она помогла мне провернуть мой небольшой сюрприз. Убедиться, что ты будешь здесь. И очевидно, нашу семью ожидает огромный ужин после съемок. В доме твоего дяди со всеми твоими родственниками?

Моя семья и его семья – мое сердце улыбается.

– Предупреждаю, два дня ничего не ешь.

Орион смеется, и после того, как он приводит себя в порядок в ванной для персонала, я показываю ему место, где выросла. Оборудование, старые фотографии, некоторые из булочек и тортов, которые мы будем показывать по телевидению. Место, где я вымесила свою первую буханку хлеба.

Орион обводит помещение рукой, приходя в чувства.

– Все это. Ты сможешь… правда?

Yo puedo.

– Смогу и я готова. Не буду лгать, будет тяжело. – Мои глаза снова наполняются слезами. – В какие-то дни больше, чем в другие, а иногда в неподходящее время, без предупреждения. Тогда мне будут нужны чай и долгие объятия.

Он обвивает меня руками.

– Мне сказали, что в этом я лучше всех.

Пилар кричит из кабинета:

– Лайла! Ты уже нацеловалась с Орионом?

– Нет?!

Они все равно выходят. Через десять минут мами влюбляется в него. Пилар и Орион легко находят общий язык, болтают о музыке и лондонских местах, которые ей не терпится посетить; я замечаю, как ее щеки розовеют от его акцента и природного очарования.

Но мы все затихаем, когда папи уходит и возвращается с двумя бокалами колы, с краев которых свисают дольки лайма. Он предлагает один Ориону и жестом приглашает его выйти в коридор.

Орион подмигивает мне и идет чуть впереди отца. Папи на секунду останавливается. Отец поворачивается к дочери, которая покинет его дом через три месяца. Он кивает, его глаза повлажнели и потяжелели.

Todo está bien. Все хорошо.

Мами и Пилар сжимают меня в двойных объятиях, затем расходятся по своим делам, оставив меня наедине с собой. На этой неделе я покажу «Ла Палому» всему миру, закажу зимнее пальто и испеку хлеб вместе с Флорой на этой кухне. Я скажу парню со звездным именем, что люблю его, перед участком кукурузы в саду двоюродного дяди – не по секрету, но под широким летним небом Майами.

Но прежде, чем настанет завтра, мне нужно сделать кое-что еще сегодня. Я беру бабушкин фартук с разделочного стола.

На стене в ряд расположены крючки для всех пекарей; abuela улыбается с памятной фотографии в рамке, которая висит над тем местом, куда она каждый вечер вешала свой белый хлопковый фартук.

– Gracias, Abuela. Te amo, – шепчу я и целую вышитую «Л». Затем подхожу к картонной коробке, наполненной белыми фартуками с синими полосками.

И выбираю свой.

Начав работу над этим проектом, я хотела отдать дань уважения путешествию своей матери с маленькой кубинской фермы в Америку, когда она была подростком и отправилась туда по программе обмена студентами незадолго до того, как Кастро пришел к власти. Большинство родственников последовали за ней через несколько лет. Когда я появилась на свет, мои дальние родственники превратились в яркую любящую семью, которою я знаю сегодня. История моей семьи легла в основу истории о другой смелой и яркой девушке-подростке, приправленной моим собственным опытом. Вскоре после начала книги я потеряла двух любимых родственников, которые живут на этих страницах. То, что в начале было книгой, стало способом сохранить их рядом. Их души наполняют эти главы. Я не могу представить лучшего места для них, пока у меня не появится возможность снова встретиться с ними. Если вы уже прочитали историю Лайлы, вы уже знаете многое о моем подростковом возрасте, как я смотрела и слушала, ела и готовила со своими дорогими кубинскими родственниками. Спасибо всем моим tíos и primos за то, что вы питали меня во всех смыслах этого слова.

Спасибо моему великолепному редактору Алекс Барболле за то, что ты с первого дня показала искреннее понимание меня и уникальных аспектов этого рассказа. Свою любовь к этой книге и истории, которая меня коснулась. Твои навыки и наставления вдохновляли меня. Совместная работа с тобой была одним из моих величайших профессиональных опытов. Это для меня большая честь.

Спасибо моему агенту Наташе Моррис за то, что ты взяла эту книгу, которую всегда называла «долгими объятиями», верно работала и подыскивала ей место. Я не могла и просить о лучшем болельщике, друге, адвокате для моих историй и карьеры.

Моим критичным партнерам и преданным друзьям Джоан Смит и Эллисон Битц. История Лайлы не была бы такой без ваших замечаний, исправлений, подталкиваний и мудрости. Сильно вас обеих люблю.

Креативному директору Карин Ли и иллюстратору Андреа Порретта – спасибо, что представили и воплотили в жизнь одну из самых красивых обложек, что я видела. Вы так мастерски вдохнули жизни в Лайлу и Ориона, в то же время представив идеальное сочетание Майами, Кубы и Англии.

Клэр Макглэйд, Татьяне Розалия, Шивани Аннирод и всей команде Atheneum – спасибо, что трудились без устали, чтобы представить эту книгу всему миру.

Спасибо моим первым читателям и источникам, которые помогали со всем, от тщательной бета-вычитки и проверки коварных испанских акцентов до выверения английского диалекта. Александра Оувери, Марлин Ли, Ксимена Авалос, Бет Эллин Саммер, Сьюзи Кабрера и Ямиле Сайед Мендез – я бы не смогла сделать этого без вас.