– Звучит относительно безопасно, – ободрила себя Эос, которая еще в детстве наслушалась жутких баек про пещеры и теперь просто не могла не испытывать робость…

– Это не пещера – это какая-то нора, – проворчала писательница, с подозрением рассматривая землистые стены.

– Все может быть… – неопределенно откликнулся ее спутник, и Эос в который раз показалось, что у него есть какие-то подозрения касательно природы этих образований, но нет желания озвучивать преждевременные выводы.

Писательница уважала это нежелание, но все же ее безбожно терзало любопытство.

– Вам обязательно освещать дорогу глазами? – нашла она к чему прицепиться, чтобы выпустить пар. – Выглядит жутко.

– Это не глаза – это контактные линзы, – откликнулся тот по обыкновению немного рассеянно, так как почти всегда думал о чем-то еще, а сейчас уж сам бог велел. – Глаза у меня вполне человеческие.

– А кожа? – не удержалась Эос.

– Что кожа? – удивленно моргнул док – свет мигнул.

– Почему у вас у всех такая кожа бледная и даже как будто немного глянцевая…

– Пигментация немного изменена, – передернул плечами врач. – Но вообще-то тоже ничего экстраординарного – есть небольшая вероятность, что человек может родиться с такой кожей естественным образом…

– А волосы? Впрочем, не важно, вернемся к линзам. Разве такой яркий свет не разрушает сетчатку?

– Они светят только вперед – обратную сторону покрывает эффективный защитный слой, – он остановился. – Все, пришли… что ты об этом думаешь?

Освещенная стена была опутана чем-то.

– Корни, – констатировала писательница, присмотревшись.

– На глубине ста метров? – криво ухмыльнулся док.

– А мы уже так глубоко? – нахмурилась Эос. – Не находишь, что дорога была неприлично легкой и ровной? И все-таки на искусственный тоннель не похоже…

– Говоря «искусственный», ты имеешь в виду «антропогенный?» – уточнил Пятый. – Если так, то он не искусственный. Мы внутри клотерра.

– Что такое «клотерр»?

– Что-то вроде гнезда или логова – место, где выводят потомство.

– Кто выводит? – уточнила писательница, чувствуя сильное беспокойство, и спустя мгновение поняла, что оно принадлежит Джейку, а не ей.

– Норгеры, – сообщил док таким тоном, словно это все объясняет.

– А где сейчас эти норгеры? – нервно огляделась она.

– Передохли, полагаю, – чувствовалось, что Пятый в этом совершенно уверен. – Видишь ли, норгеры не выносят кислорода – для них это смертельный яд. Здесь же вентиляция вполне приличная для подземелья… разве что… – он нажал какую-то кнопку на пульте, приделанном к браслету на подобии часов.

Со стен и потолка сразу же посыпались какие-то твари, напоминавшие гигантских блох размером со среднестатистическую кошку.

– Они же вроде передохли… – насупилась Эос, наблюдая извивающиеся у ее ног создания и в отчаянии прикрывая голову от дальнейших неприятностей…

– Норгеры передохли, – подтвердил док. – А это голги, они путешествуют вместе с норгерами, но плодятся лишь после того, как клотерр полностью отомрет. По природе своей они не агрессивны и не интересуются ничем, кроме своей среды обитания – такая уникальная форма специализированных падальщиков. Но здешний клотерр довольно маленький, а их уже целая куча, так что голги могут заподозрить в нас конкурентов…

– А мы конкуренты?

– Хочешь отведать на ужин дохлого норгера тысячелетней давности?

– Думаю, нет.

– И я тоже, но для голгов клотерр – это все, так что вряд ли они нам поверят… поэтому я насильственно их успокоил на всякий случай…

– Разумное решение, – вздохнула писательница, – хоть и не гуманное. Но как сюда попала вся эта… падаль? Даже если предположить, что изначально пещера была изолирована, как-то они должны были сюда добраться сквозь атмосферу. Не в начале же времен они здесь объявились, когда состав воздуха был другой?

– Исключено, – покачал головой док. – Учитывая возраст Старой Земли, норгеров в современном понимании тогда еще не существовало. На самом деле все гораздо тривиальнее. Видишь ли, норгеры – биологические колонизаторы космоса. Когда их популяция на планете становится слишком велика для нее, потомство начинает появляться на свет в форме чего-то наподобие спор, которыми родители в буквальном смысле выстреливают в небо. Оболочка «споры» такая прочная, что может выдержать и ускорение, и перегрев в атмосфере. А дальше эта штука может практически вечность блуждать среди звезд, пока не будет захвачена силой притяжения какой-нибудь планеты. Попав на твердую почву, «спора» зарывается глубоко в ее толщу, и заваливает вход. После чего скорлупа взрывается, обволакивая стены воздухонепроницаемым веществом. В ходе отделения скорлупы извергается так же специальный газ, который химическим образом абсорбирует кислород из среды. После этого личинка может спокойно развиваться.

Достигнув определенных размеров, она делится, так и не достигнув взрослого состояния, и цепь последующих промежуточных поколений расширяют гнездовище, пока клотерр не заполнит твердые недра планеты целиком. После чего последнее из промежуточных поколений делает финальную кладку, выбирается на поверхность и погибает. Вследствие разложения в атмосферу выделяется огромное количество газа, начиная химическую реакцию, меняющую ее состав на пригодный для жизни норгеров, и новая кладка вылупляется уже неагрессивной атмосфере…

– Жестоко… – медленно произнесла Эос. Теперь она полностью поддерживала негативное отношение, излучаемое Джейком. – И много планет они так колонизировали?

– В процентном отношении не слишком много, – пожал плечами врач. – Конечно, для ближайших звездных систем норгеры стали настоящим бичом. Но в целом космос так велик и полон опасностей… так что шанс того, что «спора» норгера смогла бы самостоятельно добраться до Старой Земли, исчезающе мал, хоть и не равен нулю, разумеется. Разве что…

– Что такое док?

– Ничего. Я тебе сейчас сто гипотез могу придумать, только это все равно будут всего лишь гипотезы… – он вздохнул. – Идем, я хочу посмотреть, что пробило оболочку клотерра. Может быть, метеорит…

– Не морочь мне голову, док, – фыркнула писательница. – Если бы метеорит пробил землю до такой глубины, здесь бы имелась воронка размером с километр, а не доисторические руины…

– Если бы все чиновники бюро космических полетов разбирались в таких вещах, хотя бы так же как ты, работать бы было намного сложнее… – проворчал док. – Ладно, признаю, что, исходя из формы тоннеля, я почти сразу заподозрил блормуна-охотника.

– А теперь пару слов об охотниках, док? – попросила Эос тоном телеведущего, берущего интервью.

Она все еще пыталась шутить, хотя антипатия Джейка к данной местности переросла в тупую тоску, с которой было намного труднее бороться.