Не прошло и нескольких секунд, как позвонил Стэн.

– Ты неосторожна. Я видел, что случилось, все уже на YouTube. Ты – лицо перестрелки, это по всему Интернету.

– Типа я сама не знаю, – огрызнулась Анджела.

– Все рассосется, если разыграем карты верно. На тебя не станут сильно бросаться. Нам тут второй Фредди Грей[31] не нужен.

Анджела свернула к обочине. Стэн – сама рациональность. Все сделает, лишь бы замять скандал, и в этот раз он хотел сыграть на том, что Анджела – темнокожий полицейский. Для нее поражение не станет таким уж громким, и за ее счет Стэн сохранит репутацию отделения: чтобы не возбухали бостонские защитники «прав черных».

– Стэн? – произнесла она в трубку.

– А?

– Я типа не хотела в того негрилу шмалять, – сказала она. – Так достаточно по-черному?

– Сама знаешь, я не про это.

– Иди в жопу.

И вот, стоя на крыльце синего дома, она в окошко у двери увидела, как внутри по лестнице спускается мужчина в серой футболке ветеринарной школы «Таффс». На голове у него во все стороны торчали рыжие волосы. Морган Магуайр, сожитель Эстер Терсби. Выглядел он усталым, таким усталым и измотанным, что Анджела спросила себя: разбудила она его или он, как и она, сегодня вообще не ложился? Она могла лишь догадываться, каково ему пришлось этой ночью. При виде семенившего за Морганом бассет-хаунда Бутч натянула поводок и загавкала. Морган настороженно посмотрел на Анджелу в окно. Вот она бы снова показала значок, и выражение его лица моментально изменилось бы.

Бывает, люди при виде копа напрягаются, и Анджела их прекрасно понимала. Она ждала этого. А бывает, люди пугаются, становятся настороженными. Кто-то вообще начинает плакать. Анджелу больше удивляло, когда ее приветствовали тепло. Тут уже подозрительной становилась она.

– Доктор Магуайр, не уделите мне пять минут? – спросила она через окно.

– Вы репортер? – спросил Морган.

Анджела покачала головой, и он приоткрыл дверь.

– Тогда кто вы?

– Говорят, вы ветеринар, – сказала Анджела. – У меня тут собачка, и я хотела убедиться, все ли с ней хорошо.

– С этим по записи, в клинику, – ответил Морган и хотел уже закрыть дверь, но Анджела остановила его. – Я приготовила лазанью, – сообщила она, показывая алюминиевый поддон. – Точнее, купила, в Whole Foods. Вегетарианская. Сказали, надо разогревать сорок пять минут при температуре сто восемьдесят градусов.

Морган посмотрел на поддон, явно не зная, как быть. У него были зеленые глаза и прозрачная кожа, как у многих рыжих. Казалось, он не ел несколько дней.

– Надо было сперва позвонить, – признала Анджела. – Я из полиции. Точнее, работала там. Скоро вернусь на службу, но сейчас хотела поинтересоваться, как ваша супруга.

– Я и так всю ночь с копами говорил, – ответил Морган. – До сих пор донимают, а я устал. Кто вы?

– Прошу прощения, – извинилась Анджела. – Начну сначала. – Она представилась и объяснила, что до вчерашнего дня вела дело. – Так что теперь, – закончила она рассказ, – я просто сознательный гражданин. Ну как, они продвинулись? Знают, что произошло?

– Не знаю, не докладывают, – ответил Морган. Он глубоко вздохнул. Было видно, что он борется с каким-то чувством: то ли с желанием заплакать, то ли с гневом, то ли с отчаянием. – Шестнадцать часов прошло, – произнес он наконец.

– Что ж… – Анджела подалась вперед и протянула ему лазанью.

– Я осмотрю вашу собаку, – сказал Морган, принимая блюдо, – но вам стоит записаться на прием. У вас нет аллергии на кошек?

– Совсем нет, – ответила Анджела, проходя за Морганом в дом и поднимаясь по лестнице в уютную квартиру на втором этаже, где стояла елка с погашенными гирляндами, а на полу лежали сорванные шторы. По дому носилось с полдюжины котят. Пахло старым наполнителем для кошачьего туалета, на стойке стояли немытые тарелки. – Вы работайте, – сказала Анджела, – а я тут похозяйничаю.

Она разогрела духовку и поставила в нее лазанью, потом включила в розетку гирлянды и перемыла все тарелки, какие нашла. Почистила кошачий лоток, а закончив, присоединилась к Моргану в гостиной.

– С ней все хорошо, – сказал Морган, отпуская Бутч. Та принялась носиться по комнате вместе с бассет-хаундом. – Насколько я могу судить в таких условиях.

– Можно задать пару вопросов? – спросила Анджела.

– Я всю ночь на них отвечал, и мой адвокат уехал домой поспать. Я бы и сам вздремнул.

– Это лично для меня, не для протокола. Адвокат не потребуется.

Морган кивнул, и тогда Анджела спросила, что случилось накануне ночью. Морган рассказал, как Эстер вернулась домой после визита к Джейми, как призналась, что нашла Сэма и Гейба и что моталась в Нью-Гэмпшир.

– Рассказывали об этом полиции? – спросила Анджела. – О поездке в Нью-Гэмпшир?

– Да. В том городе вроде озеро было, больше я ничего не знаю. Хотя в Нью-Гэмпшире, поди, сотня озер.

– Еще что-нибудь?

Морган рассказал, что они с Эстер поссорились, что он ушел из дома, а в баре повстречал друга – своего адвоката, – и они решили посидеть там до закрытия.

– Когда она позвонила, я был уже в стельку, – говорил Морган, – но сразу протрезвел. Прачи позвонила копам, а я побежал домой. Я мчался со всех ног, велел Кейт спрятаться на заднем дворе, сказал, что скоро буду. Мне оставалось пробежать квартал, когда телефон у нее вырубился. Когда я вернулся, Кейт уже не было.

Некоторое время он смотрел перед собой в пустоту.

– У вас есть дети? – спросил потом Морган.

– Типа того, – ответила Анджела. – Была замужем, но не родила. Зато теперь у меня жена и пасынок. Он зовет меня Энджи. Обычно меня бесит, когда ко мне так обращаются, но когда так говорит сын, даже нравится.

В первый раз с тех пор, как она пришла, Морган улыбнулся.

– У нас так же, – сказал он. – Кейт – дочь моей сестры, живет с нами. Она нам не ребенок, но Эстер с ней возится и справляется. У меня не выходит: я даю племяннице газировку и конфеты, лишь бы не ныла. Как-то вообще в парке на целых пять минут без присмотра оставил. Несколько недель назад я должен был остаться с Кейт на всю субботу, а она с утра начала истерить и раскидала по кухне хлопья. Я испугался, соврал Эстер, что у меня дополнительная смена в клинике, и весь день провел по кинотеатрам. Эстер, если узнает, прибьет меня.

– У меня вместо няньки телевизор, – призналась Анджела. – Как бы Кэри не решила, что я теперь могу постоянно сидеть с ребенком, раз не работаю. Мы все делаем то, чего делать не стоит, иначе не выжить.

Бутч вскочила на диван и забралась к ней на колени. Анджела погладила собаку по спине.