– О, не сомневаюсь, что он это сделал. Вероятно, он только рад показать моего брата в самом невыгодном свете. – Гвин вздохнула: – Хотя в эти минуты я с удовольствием к нему присоединюсь. Как Грей посмел заставить нас всех думать, что интересуется тобой, Беа, хотя на самом деле все это время планировал жениться на этой маленькой интриганке Ванессе? Он ввел нас всех в заблуждение!

Беатрис раздумывала, как ответить, но тут в комнату зашел Шеридан.

– Убери свои коготки, Гвин, – сказал он. – Я думаю, что все совсем не так, как кажется.

– Правда? – Гвин скрестила руки на груди. – Вы, мужчины, всегда стоите друг за друга. Но на этот раз Грей зашел слишком далеко, обманывая и давая ложные надежды такой девушке, как наша Беа.

– Он меня не обманывал и не давал мне ложных надежд, – сказала Беатрис, хотя забота Гвин тронула ее. – Мы просто друзья.

Когда остальные одновременно фыркнули, она прикусила язык. Неужели она совсем не умеет убедительно врать?

– Грей клялся мне, что Ванесса его совершенно не интересует, – сообщил Шеридан. – И я не думаю, что он врал.

– Кроме того, если бы он на самом деле сделал ей предложение, то, я уверена, он бы сказал об этом мне, своей матери, – вставила тетя Лидия, но потом внезапно у нее на лице отразилась обеспокоенность: – Сказал бы?

Слышать все это было больно. Беатрис хотела обо всем рассказать, но не могла. Ей вообще не следовало сегодня сюда приходить.

– Наверное, мне лучше вернуться домой, – объявила она. – Не похоже, что сегодня мы будем проводить наши обычные уроки.

Никто из них не обратил внимания на ее слова. Шеридан налил себе еще чаю и только после этого сурово посмотрел на нее:

– Ты видела Грея вчера вечером? Когда он отсюда уходил, то сказал, что ему нужно решить один вопрос. Но его не было несколько часов. У меня создалось впечатление, что он собирался поговорить с тобой.

Теперь они все смотрели на нее. Проклятье! Беатрис уже подумывала о том, чтобы соврать, но это у нее в последнее время не очень хорошо получалось.

– Да, я его видела. Он пришел к нам – искал Джошуа. Но я сказала, что мой брат в Лестере. Предполагаю, что Грей тоже отправился туда.

Это было правдой. Частично.

Шеридан явно повеселел.

– Это объясняет, почему Грей отсутствовал всю ночь, – кивнул он.

– Он отсутствовал всю ночь? – переспросила их мать. – Почему? Почему Грей не мог просто поговорить с Джошуа, когда тот вернется?

Теперь пришел черед Шеридана испытывать явный дискомфорт. Он положил сахар в чай и долго размешивал.

– Предполагаю, что он… Может, у Грея возникла какая-то мысль… – Наконец он оставил чашку в покое и объявил: – Если честно, я не представляю. Пойду поговорю со слугами. Может, у кого-то есть какие-то мысли по этому поводу.

И с этими словами Шеридан вылетел из комнаты, пока кто-то его не остановил.

– Странно, – задумчиво произнесла Гвин, глядя на дверь, за которой скрылся ее брат. – Мне кажется, что он знает больше, чем говорит. И я это выясню.

И она тоже вышла из комнаты.

Беатрис чувствовала себя очень неловко и не представляла, что ей делать. Может, тоже сбежать? Но тетя Лидия махнула на один из стульев за столом:

– Позавтракай, моя дорогая. Не уходи пока. Составь мне компанию, если не возражаешь.

Беатрис с трудом сдержала вздох и ответила:

– Конечно, тетя Лидия. С радостью.

Беатрис взяла тарелку и отправилась к буфету, чтобы ее наполнить. Тетя Лидия так и сидела за столом, и Беатрис фактически чувствовала ее взгляд, вонзавшийся ей в спину и прожигавший ее.

«Боже мой!»

– Скажи мне, Беа, и я прошу тебя быть честной со мной: Грей ничего такого не сделал… чтобы принести тебе боль? – спросила тетя Лидия.

«Пока нет».

Беатрис замерла на месте с тарелкой в руке. Затем она заставила себя улыбнуться и повернулась к тете:

– Не говорите глупостей. Все были очень добры ко мне, включая вашего сына.

Казалось, что тетя Лидия приняла этот ответ за чистую монету.

– Ну, он не был очень добр к своей матери, черт бы его побрал. И если честно, я не могу поверить, что он женится на Ванессе. Я хочу сказать, что она ему всегда скорее была сестрой, чем кузиной. А на сестрах не женятся.

Сестрой? От этого слова у Беатрис тут же улучшилось настроение.

– Я беспокоюсь, что он разобьет ей сердце, – продолжала тетя Лидия. – Он так… закрыт для любви, он боится кому-либо доверять.

Даже Беатрис заметила это.

– Это может… объяснить помолвку, – сказала она. – Кузина, которую он воспринимает как сестру, – это безопасный и разумный выбор. Ему не потребуется раскрывать ей свое сердце. – Произнеся эту фразу, Беатрис поняла, что сказала разумную вещь. Так и есть! – Вероятно, Грей очень сблизился с семьей, когда жил вместе с Прайдами.

– Сомневаюсь, – заявила тетя Лидия, невидящими глазами глядя из окна на лужайку. – Я практически уверена, что он был несчастлив, когда жил с ними.

Беатрис об этом догадалась, но теперь она услышала это из уст матери Грея, и прозвучали эти слова так, что она почувствовала, как боль стрелой пронзает ее сердце.

– Откуда вы знаете? – Беатрис подошла к тете Лидии и села рядом с ней, поставив тарелку на стол. Но еда ее сейчас не интересовала. – Он вам говорил об этом?

– Ему не нужно было мне ничего говорить. После нашего возвращения он очень странно вел себя со мной. То он добрый и ласковый, а в следующую минуту уже меня избегает. А судя по тому, что мне рассказывал Торн, боюсь, что Юстас… плохо к нему относился.

– Что вам рассказывал Торн?

– Грей покинул дом Прайдов, как только ему исполнился двадцать один год, и никогда больше там не был. Конечно, он не мог избежать встреч с тетей и дядей на светских мероприятиях, но Торн говорил, что он даже там практически не разговаривал с ними.

– Насколько я поняла, он помогал представить Ванессу высшему обществу.

– Это да. Он устроил бал в своем городском доме, чтобы это сделать, понимая, что если за ее спиной стоит герцог, то это поможет ей вращаться в высших кругах. Торн присутствовал на том балу. По его словам, Грей почти не разговаривал с ее родителями, а как только бал закончился, он объявил, что наконец избавился от них. Конечно, теперь, после смерти дяди, Грею приходится иметь дело только с одной тетей.

Беатрис уставилась в свою тарелку.

– А Торн, случайно, не знает, в чем именно заключалось плохое отношение?

– Торн никогда не говорил прямо, что к Грею плохо относились, только что он это подозревал. А сам Грей никогда ничего не говорил мне. Я думаю, что он не хочет посвящать меня в детали.