Орки переглянулись и Ветогг вздохнул:

– Командуй.

– Клятва! – воскликнул мальчишка.

– На год. На сохранение тайн, на ненанесение обдуманного вреда и на подчинение разумным приказам, – уточнил их маг.

Год здесь – это вечность. Да и ближе к концу срока можно будет подстраховаться. А сегодняшние тайны через год и без орков будут всем известны. “Непредумышленный вред не считается” – понятная оговорка. “Разумные приказы”… Нет, он тоже пока не имеет оснований не опасаться от меня распоряжения типа “пойди и убейся!”, но связываться с Системой в спорных случаях – ох, это себе дороже!

– Годится.

– Я, Ветогг приношу клятву Лексу. Я клянусь Системой не наносить вреда ни Лексу, ни отряду в его подчинении – ни обдуманным словом, ни обдуманным действием. А также хранить в тайне сведения, объявленные им секретными. А также подчиняться его разумным приказам. Срок клятвы один календарный год.

Он уставился на меня, а я ждал подтверждения Системы…

– Лекс, подтверди, что принимаешь клятву, – хмыкнула Кеттара.

– Принимаю!

И замигала звёздочка системного сообщения: «Игрок Ветогг принёс Вам клятву верности под гарантию Системы».

– Есть! – оповестил я.

– Есть, – вздохнул и Ветогг.

– Я, Оггтей приношу клятву Лексу…

– Я, Креттег приношу клятву Лексу…

Держать их вне отряда причин не осталось.

– Тогда слушайте первую секретную информацию. У меня очень странный отрядный интерфейс: его не видят члены моего отряда. В нулёвке видели. Но здесь по мне несколько раз проходил луч парасистемной магии их главного шамана промозглой мглы. Теперь я всё, как и прежде, вижу, а Тарра – ничего. Поэтому… Вы все трое же в объединённом отряде? – они кивнули. – Сначала Тарра вступит к вам, а потом я приму ваш отряд. Тогда вы хоть друг друга видеть будете.

Я очень старался не врать. Но и полную правду никому из них говорить не хотелось тоже. Да и зачем она им?

Они согласились. И у нас несколько минут проходили включения, переподключения, проверки. Я видел всех, а они все видели лишь своё подразделения отряда. Правда, слышали, если обращаясь адресно, слышали все всех.

Тут подошёл корчмарь с неожиданной просьбой: к нему обратились триккты с просьбой выкупить у меня их черепа… Клыки! – понял я. Они не хотят делиться своими клыками. Собственно говоря, вот эта троица просто поставила меня в безвыходное положение, а прославиться на всю Дианею, в качестве расчленителя – оно мне надо? Голову последнему я отрубал – секира постаралась, а забирал её чисто на автомате.

Достал оба.

– С этим, – показал на обгорелый череп, – у меня был честный бой. Претензий нет, возвращаю. А этот – не моя добыча. Оггтей? Сколько ты за него хочешь?

Он только руками не замахал:

– Я головами соплеменников не торгую! Забирай!

На меня, с этими отрубленными головами, такого брутального, и так уже пялились, а тут ещё эльф элегантно вскинул руку, вытянув вверх два пальца. И к нам – другого слова не подберёшь! – подплыли две остроухие официантки с подносами, замерли передо мной. Тут уж на меня уставился вообще весь зал. Пришлось пофиглярничать, черепа не сгрузить по-простому, а буквально возложить. Я еле удержался, чтобы не пригладить их чубы… Эльфийки отмерли и заскользили в другой конец зала к вышеупомянутому Корттегу. Теперь тому пришлось делать морду кирпичом. Но, сволочь, меня переиграл: убрав головы, он на каждый поднос бросил по горсти серебра! Девушки ему даже поклонились! Полюбовавшись на их декольте, он даже ухмыльнулся!

Да и чёрт с тобой и официантками! У меня под столом, укрытая свисающей почти до пола скатертью, ступня орчанки поднималась по ноге к моему колену. Нам обоим здесь уже надоело и хотелось другого. Но сначала… Корчмарь сегодня всё устроил идеально. И свою премию заработал. Расплатившись с ним, я спросил:

– Хотите подарок?

– Да! – буквально расцвёл он.

И мне вдруг вспомнились мои разноцветные эльфийки, захотелось и им сделать подарок и увидеть, как они умеют обморочно расцветать…

– В девять у нашего отряда будет завтрак. Без четверти встретьте меня у комнаты.

– Да я теперь ночь спать не буду, – засмеялся он.

– Так ведь мы – тоже, – засмеялась женщина.

– Кажется, я сейчас покраснею, – покачал головой очень молодо выглядящий древний старик. – Ваше высочество…

– Зовите меня – Кеттара.

– Спасибо, Кеттара, меня зовут Вельдуиил, – и повернулся ко мне: – Знали бы Вы, как Вам повезло!

– Я знаю.

Перевёл глаза на женщину и по отрядной связи хихикнул: «Показалось, что он предложит тебе звать его Дудик.», а вслух сказал:

– Идём.

Тарра, пряча улыбку, опустила ногу. Восприятие помогло мне расслышать, как она там, внизу, под столом, натянула туфельку.

– Да, дорогой. Я готова.

И мы встали из-за стола.

И в моей спальне под шорохи и ароматы степи продолжили выяснение сути термина «медовый месяц».

******************************************

Но Кеттара опять показала, что она – “лучшая”. В девять у нас завтрак. Значит, в восемь надо подниматься, значит, засыпать надо не под утро. И больше томного “не спеши” ни разу не прозвучало. Теперь она кричала: «быстрей!», «ещё!», «сильней!» и опять: «ещё! ещё!». И вскоре после полуночи я просто, на фиг, отрубился. Это, может, могло бы быть даже поводом к некоему утреннему самоуничижению, если бы не сообщение Системы:

«Поздравляем. Вы впечатлили свою первую женщину Дианеи. Секс +1. Текущее состояние: Секс =8.»

Без четверти девять вышел в коридор. “Дудик” уже ждал. Я попросил его провести меня в его подвалы. Он хмыкнул и повёл. По дороге спросил:

– А что Вы такое неприличное вчера сказали про меня своей подруге?

Он прочитал по нашим лицам? Значит, врать нельзя совсем! Да и умалчивать тоже не стоит. Да и впереди – подарок! Я рассказал. Но его реакция меня удивила:

– “Дудик”? Из уст грозной воительницы услышать такое к себе обращение было бы… мило. Мне многие позавидовали бы. Но просить об этом я, конечно, не посмел бы.

Но тут мы спустились, и теперь его удивлять принялся я. Я уверенно повёл его по путанице коридоров его хранилищ. Подвёл к тупику. Сверился со своими картами, похлопал по слабо обработанному камню, потом обвёл руками всё помещение:

– Это же когда-то было естественными пещерами?