терпели это, потому что думали, будто у нас нет выбора. Но сейчас мы видим живое доказательство того, что эндланец может спокойно жить среди чужаков, не причиняя вреда другим. Мы продолжаем кормить этот Лес собственной кровью, и чего ради? Мы умеем охотиться, строить дома и сами заботимся о себе. Мы можем выжить без Леса.

Хотя жертвы не приносили уже несколько недель, Леэло чувствовала запах крови от жадно нависающих сосен. Они никогда не насытятся, не важно, сколько еще жертв им принесут.

– Правда в том, что это Лес не сможет выжить без нас.

В ветвях над головами послышался шорох, словно дети шептались друг с другом. Леэло могла бы поклясться, что кроны деревьев смыкаются над ними. Поднялся ветер, завывая и скрепя ветвями.

– О чем ты говоришь? – крикнул кто-то из толпы.

– Я говорю, что пора для разнообразия самим позаботиться о себе. Позволить людям уходить. Или возвращаться. Мы должны иметь выбор.

– Лес нам не позволит, – сказала одна женщина.

Начались споры, но, к удивлению Леэло, Розалия подняла свой нож высоко вверх.

– Я с тобой, Леэло.

Гант встал рядом с женой, поднимая топор.

Мы оба.

Родители Вэнс переглянулись и тоже вышли вперед.

Леэло обратилась к родителям Питера:

– Вы нам поможете?

Она была уверена, что те откажутся, но они кивнули.

– Да.

Несколько стоящих неподалеку эндланцев присоединились к ним. Но по мере того, как ее план распространялся среди островитян, в толпе начали раздаваться гневные возгласы:

– Вы не можете этого сделать!

– Лес убьет всех нас!

– Эндла наш дом!

Леэло ждала, пока взрослые сделают что-нибудь, но они молча смотрели на нее, замершие в нерешительности, и она поняла, что ей придется нанести первый удар.

Она взяла у Ганта топор и подошла к семейной сосне.

Леэло никогда не любила ни эту рощу, ни это дерево. Предполагалось, что дерево-покровитель дарует благость и удачу, но оно всегда приносило ей лишь страдания. И все же когда она подняла топор над головой и вонзила его в ствол, ей казалось, что она ударила старого знакомого.

Удар был нанесен с такой силой, что лезвие полностью вошло в ствол. Леэло вспомнила истории Китти о кроваво-красном соке и кричащих деревьях. Но сейчас она слышала только собственное дыхание. Даже те, кто был против, замолчали и словно ждали, что ответит Лес.

Леэло вытащила топор и ударила снова. Ей потребовалось бы несколько дней, чтобы срубить такое огромное дерево, но в следующую секунду к ней подошел Ярен, размахивая топором, который взял у другого эндланца. Родители Питера тоже присоединились. И спустя несколько минут вековое дерево застонало под собственным весом, звуча так же одиноко, как ветер. Они шагнули назад, когда огромная сосна рухнула на землю, повалив за собой дерево поменьше.

Леэло повернулась к следующему дереву, которое загораживали несколько эндланцев с поднятым оружием.

– Не делай этого, – сказал мужчина. – Ты не знаешь, что за этим последует.

– Нет. Но знаю, что будет, если оставить все как есть. И я хочу рискнуть.

Они отошли в сторону. Пока они с Яреном махали топорами, словно отбивая какой-то древний ритм, дрожью отдававшийся в земле, Леэло впервые за несколько месяцев чувствовала, как сжимается горло от невероятного желания спеть.

– Ты в порядке? – спросил Ярен.

Она кивнула, задыхаясь. И зажав рот ладонью, сделала последний взмах, нанеся смертельный удар. Звук ломающихся ветвей и раскалывающегося ствола был оглушительным. Дерево упало. Многие эндланцы разошлись по домам, но некоторые так и остались стоять, ожидая последствий. Не прошло и получаса, когда они повалили все сосны, за исключением самой высокой. Леэло с Яреном уже приготовились ударить, когда над головой внезапно сверкнула молния, за которой мгновенно последовал такой громкий раскат грома, что Леэло закричала.

– Берегись! – крикнул Ярен, повалив Леэло на землю. Рядом с тем местом, где она только что стояла, рухнула массивная ветка.

Леэло вскочила на ноги. Она убеждала себя, что это совпадение, никак не связанное с Лесом. Но тут земля под ними задрожала, и неподалеку разверзлась воронка, поглотив мужчину, который призывал ее остановиться.

– Леэло! – закричал Ярен.

Она проследила за его взглядом и увидела пламя на фоне ночного неба. Верхушка сосны горела. Удар молнии вызвал пожар.

Леэло в отчаянии бросилась искать мать, пока ревел ветер и разбегались оставшиеся эндланцы.

– Я здесь, – крикнула Фиона, беря Леэло за руку. – Быстрее, нужно добраться до берега.

Разум Леэло лихорадочно работал, пытаясь осмыслить происходящее. Каким-то образом им удалось уничтожить сосновую рощу, но она не рассчитывала на молнию. Она надеялась, что дождь потушит огонь прежде, чем тот успеет распространиться.

Они бежали, уворачиваясь от падающих веток и трещин, без предупреждения возникающих в лесной подстилке. Леэло слышала крики людей вдалеке и едва сдерживала рыдание. Что же она натворила?

Они не успели уйти далеко, когда из-за деревьев возникла группа эндланцев все еще с оружием в руках.

– Останови это безумие, Фиона, – сказал мужчина, шагнув вперед. – Приструни свою своенравную дочь, пока она не убила нас всех.

Леэло слышала, как пламя за их спинами ревело все громче.

Фиона откинула с лица мокрые волосы.

– Моя дочь единственная, кому хватило храбрости попытаться положить конец жестокости Леса. Десятилетиями мы жили во лжи, которую передали нам наши предки, а мы в свою очередь пересказывали эту ложь детям. Мы отсылали своих детей!

Несколько человек переглянулись. В глубине души они понимали, что неправильно поступили с десятками детей, оправдывая это тем, что действуют ради их блага.

– Лес уже убил несколько человек, – выкрикнули из толпы. – Даже если Леэло права, это слишком большая жертва.

– Лес защищает нас, – плакала какая-то женщина. – Без него мы погибнем.

– Нет, – крикнул Ярен. – Чужаки вовсе не такие, какими вы их представляете. Мои родители добрые и любящие люди.

Он посмотрел на Леэло, ожидая поддержки.

Она кивнула.

– Они приютили меня, – продолжил он. – Родители нашли меня у озера и должны были догадаться, кто я, но все равно забрали меня домой и воспитали как собственного сына.

Его голос дрогнул, и Леэло крепко сжала его руку.

– Просто уходите, – сказала старуха. – Оставьте в покое тех, кто хочет остаться. Садитесь в лодку и уплывайте. Лес простит нас.

Леэло потеряла некоторых островитян, которые помогали ей, но обратилась к Розалии и Ганту:

– Простите. Мне не удалось уничтожить Лес, и я лишь привела народ на край гибели.

Розалия шагнула вперед.

– Ты пыталась, Леэло. Ты единственная навещала нас, когда остальные отвернулись. Ты вернула Изолу к жизни. И ты хороший человек. Но сейчас должна уйти. Пока можешь.

– Но как же вы? Мама сказала, что