вопросительно посмотрел на Тимура. Тот неопределенно пожал плечами, мол, жгли что-то.

– Должен вас пригласить в участок для дачи показаний в качестве свидетелей или… подозреваемых, – Фадеев недобро усмехнулся.

При этих словах его спутница вздрогнула. Она как завороженная смотрела на горящий дом и чуть слышно повторяла: «Да, это он, да, это здесь…»

– Малахольная, что ли? – шепнула Жанна Тимуру, осторожно указав взглядом на девушку.

– Не успели, – Фадеев сплюнул себе под ноги. – Успокойтесь, Нина, скоро все закончится. Общая картина мне уже ясна.

По дороге на Рублевку их обогнали два пожарных расчета с сиреной, но Фадеев и подумать не мог, что едут они по тому же адресу.

– Обыскивать уже нечего, осталось допрашивать, – мрачно добавил он.

Жанна многозначительно посмотрела на Тимура.

– Да мы все, что знаем, расскажем, товарищ следователь! Как на духу…

Фадеев записал их имена и телефоны в блокнот. Продиктовал адрес.

– Сегодня в восемнадцать часов жду вас, не опаздывайте.

– Пока можно идти? – елейным голосом спросила Жанна.

– Очевидно, – усмехнулся Фадеев и показал глазами на Тимура. – Молодому человеку как минимум надо привести себя в порядок.

Тимур опустил глаза на разорванные и перемазанные в саже джинсы.

Они с Жанной пошли к КПП. Тимур достал телефон из кармана джинсов и молча заказал в приложении такси. Просто удивительно, как он его не обронил, когда метался по дому.

– Ты где живешь-то, сокол?

– На Красноармейской, – нехотя ответил он.

– Захватишь меня с собой до метро?

Не успел Тимур ответить, как телефон в его руках зазвонил. Он замер на месте, едва ответив на вызов.

– Ну чего там, скоро приедет? – Жанна в нетерпении притопывала рядом. – Жара, пить хочется! О, вон ларек работает, воды куплю, без меня только не уезжай!

Тимур стоял как истукан, с телефоном, приложенным к уху, и не обращал на нее никакого внимания. Песика он опустил на землю, и тот теперь жался к его ноге, боясь отойти от спасителя.

Когда приехало такси, водитель выглянул из машины и недовольно сказал:

– Нет, с собаками нельзя, не повезу я собаку, тем более такую грязную!

Тимур не стал препираться и коротко сказал:

– Пятьсот сверху.

– Ну вот, другой разговор. Только на колени ее возьмите.

Жанна опередила Тимура, подхватила болонку и устроилась на заднем сиденье.

Тимур сел впереди и сказал водителю:

– Едем по другому адресу. В Склифософского.

– По другому так по другому, – ответил водитель, забивая новый адрес в навигатор. – В Склиф – значит, в Склиф. Это правильно, у вас вон кровь на брючине. Смотрите, не запачкайте мне тут!

– А это какое метро? – оживилась Жанна.

– «Проспект Мира», – отозвался водитель.

– Мне подойдет, а что случилось-то? – не отставала она от Тимура.

– Моя девушка попала в больницу, – коротко ответил он. – Я еду к ней.

– Ах во-о-от оно что, – присвистнула Жанна. – Дела-а.

Половину дороги проехали молча. Тимур плотно сжал губы и смотрел перед собой в одну точку. Если бы накануне вечером он не успокоил сам себя уговорами и позвонил Сониной матери, они бы начали ее поиски еще вчера!

Песик жалобно тявкнул и вывел Тимура из оцепенения.

– Жанна Владимировна! – так и подскочил он. – Я вас умоляю, возьмите Бона к себе, меня же с ним в больницу не пустят.

– Да тебя и самого не пустят, ты посмотри, на кого ты похож!

– Пусть только попробуют! Подъезжаем уже. Жанночка Владимировна, миленькая, возьмите песика!

– Ладно уж.

По дороге она заглянула в сумочку и убедилась, что аккуратно вырезанные бритвой листы «амбарной книги» лежат на своем месте.

Глава 14. Пляж «Дип»

Москва изнемогала в зное, жара выгнала москвичей за город, а те, кто не мог уехать, коротали время под работающими на полную мощность кондиционерами в неестественно прохладных офисах или густо облепляли берега городских водоемов.

Все лежаки были заняты еще с утра, поэтому Соня, пришедшая на пляж «Дип» днем, устроилась прямо на берегу реки, на травке, расстелив большое полотенце с пальмой, которое захватила из дома. Она медленно стянула через голову сарафан, поправила бретельку купальника, легла и прикрыла глаза.

Накануне она опять поцапалась с Тимуром, а из-за чего – помнила смутно. Кажется, он просил ее завязать, пока не поздно, а она делала вид, что не понимает, о чем это он. Когда он, раздосадованный ужимками, взял ее за плечи и с силой тряхнул, она залилась слезами, а потом вырвалась и неловко влепила ему пощечину.

Тимур побледнел и стал еще красивее. Как же она любила этот отчаянный, голодный огонек в его глазах, когда он обижался и смотрел на нее вот таким особенным взглядом, в котором сплетались недоумение, боль и острое, непреодолимое желание близости. Иногда она и случалась и доставляла обоим такое удовольствие, какое Соне удавалось испытать только под кайфом. Этого увлечения Тимур как раз не разделял.

Узнав, что Леля берет ее с собой на закрытые вечеринки в дом мистера Ди, как называли его девушки, Тимур страшно разозлился. Помимо Дома мод, он подрабатывал у влиятельного Дилсона помощником, но на самих «вечорах», как называла их еще одна правая рука мистера Ди – вульгарная рыжеволосая старуха, не бывал. Хозяин роскошного загородного дома был похож на спрута, каждый его помощник, как отдельное щупальце, выполнял строго отведенную хозяином роль, не зная о поручениях для остальных.

Тогда, в первый раз, Соня поклялась Тимуру, что больше это не повторится, но продолжала наведываться на вечеринки тайком от него. Она не нуждалась в деньгах, как некоторые другие молодые девушки, поэтому солидные господа, сидевшие в полумраке на диванах, ее не интересовали.

Притягательной казалась сама атмосфера тайны, запрета и его нарушения. А еще, конечно, порошок, которым с ней делилась Леля. «Побаловаться за компанию», – как она говорила. На баловство перепадало Соне совсем немного, но поначалу и этого хватало, чтобы поднять настроение и превратить жизнь в беззаботное порхание, а потом поехать к Тимуру и провести несколько упоительно прекрасных часов в постели.

Глядя на обнаженные извивающиеся тела девушек у шеста для стриптиза, однажды она подумала: «Если так здорово от небольшой щепотки, что можно почувствовать от дозы чуть больше?»

Из всех завсегдатаев вечеринок у мистера Ди ей нравилась только одна девушка с татуировкой My dreams come true. Соня даже сделала себе похожее временное тату. Девушка держалась особняком. Кажется, ей благоволил сам хозяин дома. Похоже, она не ограничивалась малым, как Соня с Лелей, а пользовалась безлимитными возможностями в получении порошка благодаря особой симпатии мистера Ди.

Соне так хотелось быть на нее похожей, что она решилась.