посторонний и теперь делает снимки важных документов?! Почти сразу осознаю абсурдность идеи. Не считая охраны и натыканных везде камер, кто в здравом уме будет делать фотки со вспышкой, желая остаться незамеченным?

Решаю не играть в ниндзя-шпиона и сообщить о творящемся за стеной на пункт охраны и побыть здесь до их прибытия. От кнопки вызова меня отделяет всего несколько метров, но я не двигаюсь с места, услышав до боли знакомый голос:

— …зательно это делать?

Наплевав на осторожность подхожу вплотную к двери и прикладываю ухо к небольшому зазору в проеме.

— Так будет лучше выглядеть, мессье Браун, — гнусавит незнакомый мужчина с выраженным французским акцентом.

Это еще что за…

Раздаются характерные щелчки затвора фотоаппарата и до меня постепенно доходит смысл происходящего. Разве что, не совсем понятно, какого черта Браун устроил съемку в то время, как должен быть в командировке.

Раньше, чем успеваю себя остановить, хватаюсь за дверную ручку и буквально вламываюсь в кабинет источая волны негодования.

— Если ты так нуждался в фотосессии, не обязательно было врать о … — сходу накидываюсь я, но сразу умолкаю, стоит зрению сфокусироваться.

Браун в черном костюме и полностью расстегнутой рубашке стоит у противоположной стены в окружении каких-то нелепых цветочных декораций. Изумление от моего появления сменяется какой-то другой эмоцией и теперь он напряженно поджимает губы, пригвождая меня к месту тяжелым взглядом.

— Мисс нельзя тут находиться! — верещит француз с камерой неподалеку. — Я же просил не пускать посторонних! Сколько можно…

Я даже не вслушиваюсь в его слова. Все мое внимание сосредоточено на одном человеке, стоящем напротив.

— Милый, кто это и почему нас прерывают? — раздается пронзительный голос черноволосой женщины, чьи руки обвивают предплечье Брауна.

Она стоит рядом с ним, одетая во что-то, подозрительно напоминающее свадебное платье.

Глава 23

Элисон

За жизнь я испытала много боли и унижения, в том числе от рук собственной семьи, но никогда прежде я не чувствовала себя настолько опустошенной, как сейчас.

Стою замерев на пороге кабинета, в надежде, что все увиденное мной какая-то ошибка. Вот сейчас Браун перестанет сверлить меня немигающим взглядом и бросится убеждать в том, что это лишь постановка, очередной пиар-ход Джейсона, будь он неладен!

Но ровным счетом ничего не происходит и в глубине сознания крепнет понимание — Мэтт говорил правду. А я, безмозглая идиотка, отказывалась верить ему, наивно полагаясь на искренность стоящего передо мной мужчины.

Не в силах больше смотреть на эту картину, разворачиваюсь и чуть ли не бегом покидаю этаж, чтобы он не успел меня остановить. Вот только никто и не пытается этого сделать. Я бы рассмеялась из-за нелепости ситуации, да только ком в горле не дает этого сделать.

Поймав на улице такси, на автомате называю первый пришедший на ум адрес. Как ни странно, слез нет. Не сомневаюсь, что они непременно нагрянут позже, но сейчас в голове крутятся одни вопросы.

Как? Как он мог скрывать от меня невесту? Где она была все это время? Стоит представить их обнаженными в страстных объятиях друг друга и меня начинает мутить. От оплаты химчистки салона автомобиля спасает только окончание поездки.

Словно блудный, потерянный ребенок поднимаюсь по обшарпанным ступеням и несколько раз стучусь в дверь. Ждать долго не приходится и вскоре предо мной появляется уставшее лицо некогда лучшего друга.

— Элисон? — удивляется он. — Что… почему ты здесь?

Вот тут-то меня и догоняют подавленные за последний час эмоции.

— Мэтти… — давясь слезами бормочу я.

Закончить фразу не удается, да и не требуется. Вижу, как он считывает все по моему лицу. Со вздохом он затаскивает меня в квартиру и сжимает в крепких объятиях. Меня душат рыдания. Нечестно искать утешения в его поддержке, знаю, что не заслуживаю ее, но это последнее оставшееся место в мире, где я чувствую себя в безопасности.

Мы стоим так какое-то время и пока слезы, наконец, не становятся контролируемыми, Мэтт мягко отстраняется и спрашивает:

— Что произошло?

— Я…видела его с ней. Приехала в офис, а он там… они устроили свадебную съемку. Думала, он начнет все отрицать, но он даже не пытался… Ты был прав. Либо я была слепой дурой, либо он хорошо все скрывал. В любом случае, прости, что не поверила тебе.

Он сжимает челюсти с такой силой, что я начинаю переживать за сохранность его зубов.

— Я убью этого сукина сына, — цедит он. — И никакие связи ему не помогут.

— Нет, не вздумай лезть в это, Мэтт. Я серьезно. Можешь даже не смотреть на меня так. Не хочу, чтобы у тебя были проблемы.

— А у меня и не будет никаких проблем. Я просто его немного… прикопаю где-нибудь в центральном парке. Никто и не узнает.

Из меня вырывается истерический смешок, но глядя ему в глаза, понимаю, что шутит он лишь от части.

— Пообещай, что не станешь ввязываться в разборки с ним, — требую я.

Он упорно молчит.

— Пообещай или я уеду обратно в гостиницу.

— Значит, ты вернулась на совсем? — его лицо расплывается в улыбке.

— Зависит от тебя.

— Тогда ты знаешь мой ответ.

Выжидательно на него смотрю.

— Хорошо, — закатывает глаза. — Обещаю, что не трону его.

— Спасибо, — с облегчением выдыхаю.

— Если он сам не попадется мне на глаза.

— Мэттью!

— О большем и не проси, — заканчивает он спор и я понимаю, что большего мне добиться не удастся.

— Ты всегда был таким…

Договорить я не успеваю из-за резкого приступа головной боли. Меня начинает вести в сторону и Мэтт успевает подхватить меня за руку.

— Элли, что с тобой? Тебе плохо?

— Голова, — кряхчу, хватаясь за виски. — Это все проклятая простуда.

Друг отводит меня на кухню и усаживает за стол.

— Налить воды?

— Да, пожалуйста. И не мог бы ты принести мою сумку? Там должно быть