– Ну, если ради науки, то я тебе пришлю парочку на ночь, – он неприлично хихикнул. – Попробуй сначала обратный процесс: сделай из женщины жабу. Глядишь, чего нового для себя откроешь. Двоих хватит?

– Вполне. – Я даже вздрогнул от неожиданного предложения.

– Только не переусердствуй, как с тем столом, – подколол наместник. Ему уже успели доложить о происшествии, но сейчас хозяин был само добродушие. Видимо, спиртное подействовало на него умиротворяюще.

Такими же «белыми и пушистыми» стали и остальные, еще недавно казавшиеся грозными гости. Некоторые сидели в обнимку, изливая друг другу душу, другие хохотали, кто-то попросту спал. Девушки, сменив блюда, сразу присоединились к гулякам. Видимо, они служили дополнительным десертом к напиткам и закуске.

Сам я старался пить как можно меньше. Во-первых, настораживал цвет напитка, а во-вторых, оказалось, что алкоголь в этом мире совсем по-другому действует на голову. Мне тоже захотелось кому-то пожаловаться на судьбу, рассказать о своих проблемах… Но не Дурангиму же.

Официантки меж тем уселись на колени всем, кто еще не спал, что на фоне страшных морд мужиков особенно ярко подчеркивало красоту девиц.

«И как им не противно?» Женщины позволяли себя ласкать, кокетливо хихикали, ели, разговаривали… Но пили только воду.

«Вот почему они такие хорошенькие. Нас губит алкоголь». – Пьяная мысль продержалась недолго. Зато на смену ей пришла трезвая, когда я увидел, как навострились ушки одной из красавиц, мило болтавшей с вычурно одетым щеголем. Высокий ажурный ворот, торчащий из его синего камзола, больше подошел бы шуту.

«Вино и женщины – лучший способ сбора информации. Причем самой конфиденциальной. – Это открытие резко выбросило хмель из головы. – А кошечки-то с огромными коготками!»

Я взглянул на соседа слева – возле него не крутилась ни одна из обольстительниц. А ведь он – хозяин, самая большая «шишка» в этом «лесу». Это уже говорило о многом.

«Пойду-ка я к себе. Закроюсь и никого не пущу».

Возвратившись в комнату, я обнаружил, что опоздал с мерами предосторожности: на ковре возле кровати уже разместились две девицы. Тут же стояли два кувшина: один – с зеленым вином, другой – с водой. Три бокала были наполнены соответствующим образом.

– Господин прямо здесь будет превращать нас в лягушек? – лукаво поинтересовалась блондинка.

– Я уже почти научилась квакать, – в том же духе добавила брюнетка. – А одежду сразу снимать? Или сначала выпьем?

О какой одежде вообще идет речь? Она что, имеет в виду этот наброшенный на плечи тюль, едва прикрывающий грудь? Или эту полоску желтой ткани шириной с ладонь, неизвестно как удерживающуюся на бедрах?

– Сначала выпьем. – Я присел на ковер рядом.

– Ваш бокал, господин. – Блондинка тут же подскочила и подала вино.

Ее, с позволения сказать, юбка, застывшая на уровне моих глаз, завораживающий вид, открывающийся снизу, и запах дурманящих духов заставили мозги работать в несколько ином направлении.

«Может, ну его все к лешему? Напьюсь, проведу приятный вечер в обществе двух очаровательных фей, а завтра – будь что будет». Рука вместо бокала сама потянулась к желтому лоскутку на теле красавицы. А та грациозно повела бедром навстречу.

«А ведь никакого „завтра“ может и не быть… Если я этим „феям“ выболтаю все, что хочет знать наместник, меня уже сегодня за ненадобностью спишут в утиль». Эротические видения слегка отступили, и бокал я все-таки взял.

– А знаете, мои распрекрасные, чтобы превращение состоялось, пить нужно не так.

– А как? – заинтересовалась брюнетка.

Белобрысая четко держала позицию, не сходя со своего места.

– Очень просто. – Я поднялся и вытащил из кармана темную ткань, из которой в Стангаре сооружал себе тюрбан. – Для начала закрываем ваши очаровательные глазки.

– Ой, как интересно! – Темноволосая пришла в восторг, получив существенную прибавку к «одежде» в виде повязки на глаза.

Блондинка же, наоборот, начала нервничать, хоть и пыталась это скрыть. Она так и стояла с моим бокалом, боясь пошевелиться, но противиться маскировке не стала.

– Теперь выпьем за удачный эксперимент. – Естественно, в руках дам оказались бокалы с вином, а у меня – с водой. – Пить нужно до дна, чтобы не умереть от моих чар. – Я на всякий случай решил подстраховаться.

Феи единым махом осушили бокалы.

– Мы уже лягушки? – игриво спросила брюнетка.

Ее подруга резко сбросила повязку, села на пол и с тоской сказала:

– Еще нет, но завтра хозяин сделает из нас отбивные!

– А разве он не приказал вам исполнять любую мою прихоть?

– Приказал. – Вторая также избавилась от повязки.

– Тогда подползайте со своими бокалами поближе ко мне.

Девушки уютно устроились возле моих ног. Они выпили все вино и рассказали массу интересного. После чего уснули, как дети. Прямо на коврике. Первый раунд я выиграл по очкам, успешно воспользовавшись чужим оружием.

Мне только сейчас представилась возможность осмотреться в своей комнате. Обломки стола убрали, заменив его новым. Корзинка с Узрандой стояла на прежнем месте, но была слегка повернута. Кто-то, по-видимому, пытался заглянуть внутрь. Больше никаких изменений я не заметил.

Аккуратно перенеся девиц в одну кровать (другой тут все равно не имелось), я решил проигнорировать совет наместника и прогуляться по городской стене. На свежем воздухе думалось легче, а обмозговать нужно было многое.

Как рассказали «будущие лягушки», Мирид, оказывается, лишь временно исполнял должность наместника в Сволдске, дожидаясь, когда законному наследнику исполнится двадцать лет. Правда, дожидался регент этой даты весьма активно.

В юношеские годы на Дурангима было совершено несколько неудачных покушений, одно из которых стоило парню клочка уха. Несмотря на то что смерть наследника была выгодна одному Мириду, никто не смог доказать его участие в преступлениях. Всегда находился очередной сумасшедший или бунтовщик, пытавшийся убить кого-либо из городских чиновников, но по ошибке попадавший в дом Дурангима. Что вообще-то было немудрено, поскольку здание, где жил наследник, являлось самым примечательным в городе. Управляющий, начальник городской стражи, старший надсмотрщик и воевода занимали дома, ничем не выделявшиеся среди жилищ зажиточных горожан.

Убийца же всегда оказывался представителем самых низших слоев общества: беглым рабом, обнищавшим крестьянином или разорившимся ремесленником. Из тех, кто попадался в руки охраны живым, удавалось вытянуть только одно – каждый пытался отомстить сильным мира сего за свои неудачи.

Как только юноша достиг совершеннолетия, своим первым указом он отправил Мирида за решетку, но казнить своего предшественника наместник не имел права. Решить судьбу столь высокопоставленного преступника мог лишь судья из столицы. А у Дурангима не хватало веских доказательств.