– Можешь сам. У тебя хорошо получается.

Он коротко кивнул, и на его суровом лице не мелькнуло ни одной эмоции, пока швы закрывались пластырем, а края разглаживались уверенными касаниями. Пульс стучал в самом затылке, и Лора ничего не могла поделать с тем разрастающимся комком жара в животе, рождённом ощущением этих рук на бедре. Ещё сложней стало дышать, когда вторым пластырем Рик залепил обратную сторону раны, где было всего два стежка, стягивающих дыру от вышедшей пули. Привычный этой спальне коричный воздух сплетался с нотками бергамота и табака, и даже антисептик среди этого почти не мешал наслаждаться сочетанием. Таким правильным. Нужным.

Может, помогал именно этот суховатый профессионализм в его взгляде, но Лора абсолютно не чувствовала закономерного раздражения, что всегда рождалось даже при намёках на какую-то близость. Ещё никогда ступень «быть человеком» не была так доступна. Быть полноценной рядом с кем-то, а не вывернутой наизнанку плюшевой игрушкой, не подлежащей штопке.

– Готово, – критично глянув на результат, Рик убрал медикаменты обратно в аптечку. – Пока не снимем швы, рану не рекомендуется мочить, но этот пластырь водонепроницаемый, так что случайно воды попасть не должно.

– Это на самом деле здорово, потому что я несколько дней мечтаю нормально помыться, – вздохнула Лора, одной из отброшенных спиртовых салфеток попытавшись оттереть запёкшуюся кровь, размазавшуюся чуть выше колена. – У меня чувство, что я купалась в хлорке. И что пропиталась запахом смерти до самых костей.

– От него не отмыться водой и мылом, – констатировал очевидный факт Рик, усмехнувшись уголком губ. – Но не вижу проблем в том, чтобы попытаться. Если так сильно хочется.

– Правда? Ты не против подождать, пока я быстро схожу в душ? – оживилась Лора, чересчур резво сползая с кровати и моментально потеряв равновесие. По затылку как молотом ударили, подкосив заодно и единственное колено, на которое можно было давать нагрузку. Пришлось самой ухватиться за спешно подставленную руку, едва не выронив край обмотанного вокруг бёдер покрывала. – Вот чёрт…

– «Быстро схожу», серьёзно? А мне потом вытаскивать оттуда твой хладный труп, приложившийся виском о раковину? – укоризненно вздохнув, он решительно заявил, вызвав у Лоры очередное оцепенение: – Хочешь помыться – позволь тебе помочь. Либо жди утра, когда придёт Кэтрин, одну я тебя не пущу.

– В смысле… помочь?

– В самом прямом. Можешь даже не раздеваться целиком, – он мягко приподнял её голову за подбородок, чтобы поймать прямой взгляд: приём абсолютно запрещённый, потому как мёд в глубине оливковой радужки моментально лишал дара речи и желания сопротивляться. – Лора, я обещаю, что не дотронусь до тебя так, как ты мне сама не разрешишь. Твоё тело принадлежит только тебе, а моя цель – его безопасность. Всё будет так, как ты захочешь, – глухо закончил он, погладив кончиками пальцев по вспыхнувшей щеке.

На самом деле, он мог даже не уточнять этого: у Лоры и мысли не возникло о том, что он пытается пробраться на запретные территории для собственного удовлетворения. После стольких лет унижений и грязи ощутить полностью отданный ей контроль ситуации оказалось так приятно, что улыбка сама появилась на лице. Она безоговорочно верила, что его руки не несут боль. И что быть слабой перед Риком совсем не стыдно. И всё же плечи безобразно тряслись, когда она позволила покрывалу упасть на пол, оставляя её снизу в одном простом хлопковом белье.

– У меня в душевой тесно, – предупредила она, с волнением покусывая щеку изнутри. Напряжённо ждала, что Рик опустит взгляд с её лица вниз, но этого не произошло – и новой вспышки неловкости не было. Он и правда готов на все её условия, и это придавало лёгкости.

– Меня больше волнует, что там скользко, а ты не можешь толком опираться на больную ногу, – хмыкнул он и потянулся к вороту рубашки, быстро расстёгивая пуговицы.

Сейчас его вид напоминал тех парней из боевиков, которые выходят под пули с поднятыми вверх руками. А Лора поймала себя на ужасно соблазнительной идее самой помочь ему раздеться, которую задавила сжавшимися кулаками. Ни к чему. Это минное поле, по которому она всё же решила проползти, может в любой момент взлететь на воздух. Превратить её в переполненную отвращением, льдом и ненавистью к себе вазу. Пуговица за пуговицей открывался взгляду мужской крепкий торс, и чтобы не быть пойманной на чрезмерном интересе к этим развитым мышцам, она спешно стянула футболку и бросила на кровать вместе с нитками амулетов и браслетами. Невозможно не смотреть – украдкой, подмечая уходящую за пояс брюк дорожку тёмных волос и даже на вид твёрдый пресс. В животе заныло, совершенно забытым тугим жаром, забился в кончиках пальцах пульс. Лора настолько не доверяла этим пробудившимся реакциям, что решила не снимать лиф, пусть мыться в белье достаточно глупо. Глупо будет самой не выдержать этого накаляющегося с каждой секундой напряжения в воздухе, от которого голова кружилась сильней, чем от любой кровопотери.

– Костылей у тебя нет, так что придётся принять мою помощь. Наступать на ногу я настоятельно не рекомендую, – будто не ощущая всего этого, невозмутимо стянул Рик ботинки, но от брюк избавляться не спешил. Его взгляд на короткую секунду опустился к её ключице, привлечённый тёмной татуировкой, но тут же вернулся выше. Словно ниже шеи ничего нет, только плотный барьер, на преодоление которого ему нужно согласие.

– Ты уже таскал меня на руках – думаю, подставленное плечо я переживу, – фыркнула Лора, послушно опираясь о него с поджатой ногой. Она остро ощутила близость оголившегося тела, колкую и будоражащую кровь. Сухо сглотнула от короткой вспышки сомнения с его стороны, прежде чем ладонь Рика легла на её талию, поддерживая первые шаги в сторону ванной. Вместо того чтобы куда-то продвигаться, остро захотелось прильнуть ближе. Прыгнуть с разбега на эти мины и убедиться, что вся иллюзия лопнет, оставив одно оцепенение и вспышку ледяных голубых глаз Алекса в сознании.

– Не спеши, – глухо скомандовал Рик, практически затаскивая её в ванную. – Ребро тебе уже не заматывали, так?

– Нет, там скорее синяк, а сверху – просто царапина, – не скрывая удивления, отозвалась Лора. Он и впрямь не смотрел. Его обещание совсем не пустое. Полное и безоговорочное соблюдение её личных границ. Это напрочь лишало лёгкие кислорода и казалось важней любого поцелуя. Уверенно поддерживающая за талию рука переставала быть чужой. Она дома. Там, где ей никто не навредит. И дело вовсе не в самой квартире…

Рик отодвинул стеклянную дверку душа и помог Лоре прислониться спиной к стене. Она тяжело дышала в попытках сосредоточиться, но думать о собственной гудящей голове или лёгком дискомфорте в ребре не выходило – мысли спутались от нового взгляда на мужские плечи. Среди этого хаоса неоном зажглось любопытство: он так деликатен, потому что не хочет её пугать, или ему впрямь неинтересно смотреть на её тело? Да, с синяком на ребре и пластырями на синюшном бедре она не в лучшей форме, но всё же… женское самолюбие упорно требовало своего. Так что остановить этот летящий с обрыва поезд уже не хотелось:

– А ты будешь мыться в брюках? – невинный вопрос, взяв с угловой полочки любимый гель со сливочно-кофейной отдушкой.