Мила не сразу нашлась, что сказать, — так она была рада, что Ромка снова заговорил с ней как друг.

— А-а-а… почему ты просто не написал ей, что не хочешь ехать домой на каникулы?

Ромка фыркнул.

— Ты не знаешь мою маму! Она одержима идеей приобщить меня к семейному делу. Она знать не желает, что мне это неинтересно.

Ромка уселся за стол и наложил себе полную тарелку оливье.

— Что-то я проголодался с дороги.

Мила вспомнила, что тоже еще толком не ела. Она вернулась к своей картошке под грибным соусом.

— Знаешь, что я думаю? — спросил Ромка, отправляя в рот большую ложку салата и деловито кивая.

— Что?

— Я думаю, — важно повторил Ромка, — что нам пора приступить к разгадке твоего последнего видения. Вот, что я думаю.

Мила чуть не подавилась картофелем и пораженно уставилась на Ромку.

— А откуда ты… Я же тебе не говорила…

Ромка заулыбался.

— Ну ты даешь… А Белка на что?

Мила ничего на это не сказала, но ей было приятно, что, даже обижаясь на нее и почти с ней не разговаривая, Ромка все равно расспрашивал о ней у Белки. Набив полный рот, Мила с легким сердцем подумала, что Ромка прав: уже давно пора было приступить к разгадке. Теперь, когда Ромка перестал обижаться на нее и все стало как прежде, Мила и сама не понимала, почему так долго с этим тянула.

* * *

Вечером, в тот же день, Мила, Ромка и Белка закрылись в гостиной, чтобы без помех разгадать видение Милы. Белка все еще дулась на Ромку, но любопытство пересилило ее обиду — она села рядом с ним и с пристальным вниманием следила, как Мила направила на свиток с символами перстень и произнесла заклинание.

Когда символы исчезли, а вместо них появились буквы, Мила вслух прочла:

Что суждено тебе пройти,

Того не избежать в пути.

Ты та, кому дается знак:

Свет отыскать, минуя мрак.

Но знак растолковать сумей.

И если хочешь знать верней

Какой он путь тебе принес —

Спроси об этом ты у звезд.

Мила тупо смотрела на послание.

— Свет, мрак… Что искать-то? — спросила она растерянно. — Что-то я ничего не понимаю…

— Одно ясно, — сообщил Ромка, — тебе дается какой-то важный знак. А что с ним делать — непонятно.

— А по-моему, — заявила Белка, — здесь все понятно.

Мила и Ромка одновременно посмотрели на Белку.

— Что!? — развела руками та. — В последней строчке русским языком советуют обо всем спросить у звезд.

— Что значит — «спросить у звезд»? — нахмурился Ромка. — Подойти к окошку, посмотреть на небо и крикнуть звездам: «Эй вы, там, наверху, а ну-ка быстро говорите, что это за путь такой таинственный!». Может, еще и кулаком им погрозить, чтоб не вздумали кочевряжиться?

Белка протяжно простонала и закатила глаза к потолку. Потом неодобрительно покачала головой и сказала:

— Нет, никому кулаками грозить не надо. Нужно просто обратиться к астрономии, вот и все. — И манерно добавила: — Если вы не знаете, то это наука такая, которая изучает звезды.

— Знаем, — в один голос отозвались Ромка с Милой.

— И ты думаешь, это нам поможет? — спросила Мила.

Белка пожала плечами.

— Но попробовать-то можно. У нас каникулы — уйма свободного времени. А в читальном зале целый стеллаж заполнен книгами по астрономии.

Она обвела друзей вопросительным взглядом.

— Ну так что?..

Всю следующую неделю ребята были заняты разгадкой послания. В читальном зале они действительно нашли целую кипу книг по астрономии и, обложившись ими, пытались найти хоть что-нибудь, указывающее на некий «путь», который принес некий «знак».

— Есть Млечный Путь, — заявила Белка, которую почти не было видно за огромной книгой, на обложке которой значилось: «Астрономическая энциклопедия». — Это звездная система, к которой принадлежит Солнце.

— И что это нам дает? — спросила Мила, оторвавшись от книги под многообещающим названием «Звездное небо. Вопросы и ответы».

Лицо Белки появилось над книгой.

— Не знаю, — честно ответила она, покачав головой из стороны в сторону, так что пепельные хвостики станцевали в воздухе что-то похожее на румбу. — А у тебя что?

Мила вымученно скривилась.

— Ничего. Вопросов типа «Что мне нужно найти?» или «Куда мне нужно идти?» здесь почему-то нет.

— Просто возмутительно, — отозвался Ромка, лениво листая ежемесячный журнал «Астромагия». — Что они себе думают? Для астрономии это ж самые злободневные вопросы: «Куда идти и что най…»…Ай!

«Звездное небо» полетело Ромке в голову, но он успел уклониться, и книга, прошелестев мимо его уха, шлепнулась на пол перед носом у Шипуна, который от испуга так разозлился, что, не церемонясь, высказал все, что он думает о Ромке с Милой. Добрую половину слов, которыми наградил их Шипун, им до этого даже слышать не приходилось.

Ненамного полезнее оказались и карты звездного неба. Ребята раскладывали их на столах, а самые огромные — на полу, и изучали каждое помеченное на картах созвездие.

— Во! Есть созвездие Компас, — проползая по созвездию Большого Пса, воскликнул Ромка.

— И на что указывает этот Компас? — спросила Мила, изучая на другой карте Северное полушарие неба.

— На созвездие Гидры, — ответил Ромка.

— И что это может означать? — опять спросила Мила; скосив от напряжения глаза, она пыталась изучать перевернутое вниз головой созвездие Жирафа.

— Это значит, что на экзаменах получить что-то выше «Гидры» ты можешь не рассчитывать, — сказал Ромка, глядя на Милу оценивающим взглядом. — Если на экзаменах у тебя на лице будет такое же выражение безнадежного идиотизма, как сейчас, то… Ай!

Свиток с Северным полушарием неба угодил Ромке прямо в лоб.

Пока Ромка, хихикая над собственной шуткой, лазил под стол за отскочившей туда от его лба картой, Мила повернулась к Белке.

— Ты что изучаешь?

— Южное полушарие неба, — сосредоточенно уставившись в карту, ответила Белка.

— И что там?

— Созвездие Телескоп.

— М-м-м… — невыразительно промычала Мила, отворачиваясь обратно.

Спустя мгновение Мила и Белка одновременно подскочили и посмотрели друг на друга. В голову им пришла одна и та же мысль.

— У Фреди, кажется, был телескоп, — неуверенно сказала Белка.

— Тащи сюда…

Но телескоп, который у Фреди действительно имелся, ни на йоту не помог им приблизиться к разгадке послания. Фреди сам его настроил, пустив ребят в свою спальню, так как она находилась на самом верхнем этаже Львиного зева, и оттуда было удобнее всего рассматривать звездное небо. Дело было поздно вечером, а зимнее небо было на удивление ясным (снег к тому времени падать перестал), и ребята долго изучали расположение Большой и Малой Медведицы, но так и не увидели ничего, что могло бы хоть как-то прояснить туманный намек последнего четверостишия — «Спроси у звезд». Звезды явно предпочитали помалкивать.