Офицер протопал мимо, даже не глянув в мою сторону.

— Есть! — рявкнул я.

И мы обрушились на них словно лесные демоны.

Я проломился через ветки, ударил прикладом с размаху, целясь в затылок, и командир патруля начал падать. Я развернулся и врезал другом, прямо по физиономии, ломая нос. Захрустело, брызнула кровь, раздался негромкий вскрик, потом хлопок выстрела через глушитель.

И все оказалось закончено — двадцать тел, без сознания или без жизни, остались лежать на дорожке.

Эти парни были крепки и могучи, но по-настоящему сражаться они не привыкли. Ходить дозором и сидеть в караулке — совсем не то, что драться с джунглях с хитрыми и ловкими бриан, ежедневно рискуя получить пулю.

— А теперь стриптиз, — сказал я.

— Э… и мне тоже? — спросила Нара.

Она была на голову ниже любого из охранников, так что форма на ней болталась бы, словно мешок.

— Ну нет, тебя мы как-нибудь спрячем, — буркнул я.

Снимать бронезащиту было физически больно, я ощущал себя черепахой, сдирающей с себя панцирь. Чужой шлем сидел на голове криво, мундир и штаны тоже подходили мне не очень хорошо, хотя расставшийся с ними парняга по комплекции не сильно от меня отличался.

Мы раздели всех, кроме командира, связали их теми же маскировочными сетями и утащили в кусты.

— Просыпайся, — сказал я, и похлопал офицера по румяной кайтеритской щеке.

Тот вздрогнул, принялся озираться, созерцая нашу банду, помятую и изнуренную, в чужой одежде похожую на похмельных клоунов, разве что без красных носов и белил на физиономиях.

— Кто? Что вам? — забормотал он, пытаясь отползти от меня подальше.

— Тихо, тихо, — сказал я. — Говорить будешь, только когда я тебе разрешу, дело такое. Отвечай кивками. Понятно?

— Да, но…

Я врезал ему по физиономии так, что захрустели костяшки пальцев — нет, к этому типу я враждебности не испытывал, но речь шла о моих девчонках, и всякую жалость и мягкость я оставил позади.

— Кивками, — повторил я. — Понятно?

Офицер некоторое время пялился на меня с ужасом, потом кивнул.

— Ты знаешь, где держат пленников? Тех, кого Табгун хочет расстрелять сегодня?

Он кивнул снова.

— А теперь рассказывай, где именно, и как их охраняют.

Офицер облизал губы и заговорил, с трудом подбирая слова, пытаясь справиться с одолевавшей его дрожью. Понятно, только что ты был королем мира, гордым командиром оравы вооруженных оболтусов, а теперь ты стал практически никем, падалью в руках непонятно откуда взявшихся злых чужаков.

Он говорил, а я смотрел на план дворца, я задавал вопросы, уточнял, переспрашивал. Слишком многое стояло на кону, и я не хотел допустить небольшой ошибки, из-за которой все пойдет прахом.

Предназначенных на заклание родственников Табгуна держали в нескольких комнатах прямо рядом с тронным залом. Ну а сам корпус изнутри охраняли лично преданные новому правителю Гегемонии головорезы из Внешних секторов, при упоминании которых мне вспомнился легат Зитирр.

Какое счастье, что мы убили его еще на Бриа.

— Все понятно, — сказал я, когда командир патруля замолк. — Теперь ты поведешь нас. Автомат я тебе дам, но незаряженный. Если не выкинешь какого фокуса — останешься жив. Уяснил?

— Но нет, я не могу… как же так?.. Вы не мо…

Пришлось врезать ему еще раз, чтобы привести в чувство.

— У тебя нет вариантов, ха-ха, — пояснил ему Макс. — Или мы расстреляем тебя на месте. Хочешь?

Этого он не хотел.

И вскоре по дорожке в обратном направлении топал вроде бы тот же самый патруль. Впереди шагал тот же самый офицер, за ним нестройной толпой тянулись остальные, и Нара пряталась в задних рядах так, чтобы из окон Тронного корпуса все смотрелось как нужно.

Место засады осталось позади, и мы вышли на открытое пространство, под лучи только что показавшегося из-за горизонта солнышка.

* * *

— Никаких фокусов, — повторил я, когда до входа в караулку осталось метров пятьдесят.

Командир патруля кивнул.

На крыльце лениво переговаривались и жевали что-то два бойца в бронезащите, украшенной звездой Внешних секторов. Вид у них был самый скучающий, автоматы висели на могучих плечах, забрала шлемов были подняты.

И правильно — кого тут опасаться?

— Чего вам? — спросил один, необычайно мощный игва, настоящий великан для своего народа.

Глаза второго, мощного шаввана, подозрительно сузились, он что-то увидел.

— Ничего, — я шагнул в сторону, выходя из-за спины пленника, и спустил курок.

То же самое сделал Дю-Жхе, и два тела отлетели назад, рухнули на ступеньки, заливая их кровью. Четверо моих бойцов тут же ринулись вперед, оттащили убитых в сторону, избавили от ненужного более оружия.

Боеприпасы у нас оставались, но было их, честно сказать, немного.

— Давай тебя свяжем, — сообщил я пленнику, который стоял, открыв рот.

Пока я крутил ему руки, мои бойцы во главе с Дю-Жхе открыли двери и пропали внутри. Оттуда донеслись даже не хлопки, а негромкое постукивание, словно очень много молоточков били по маленьким гвоздям.

Может проснуться тот, кто дрыхнет в соседнем помещении, но и только.

Я подтолкнул пленника в спину, и мы зашагали вверх по ступенькам — оставлять следов снаружи не стоит, поэтому и убитых мы сейчас заволочем, и аккуратно положим где-нибудь. Внутри обнаружилось настоящее кровавое месиво — все, находившиеся в караулке, оказались убиты в несколько мгновений, никто даже не успел взяться за оружие.

— А ты пожалуй нас проводишь, — сказал я командиру караула, побледневшему так, что на фоне простыни его физиономия оказалась бы невидимой.

И мы двинулись вглубь Тронного корпуса.

Пятерых во главе с Максом я оставил в караулке на случай, если кто еще появится. Убивать больше никого не нужно, главную ударную силу в этой части дворца мы обезвредили, и мне было их ничуть не жалко — эти типы со звездой на броне стреляли в нас еще на Бриа, и они держали в плену мою жену и дочь.

Длинный коридор мы прошли, никого не встретив, а вот у входа на лестницу нам попался слуга-шавван. Рыбьи глаза его едва не вылезли из орбит, он прижался к стене, явно опасаясь даже дышать.

— Доброе утро, — сказал я ему, проходя мимо. — Все хорошо. Секретная операция. Вернись в свою комнату и оставайся там.

— Э… уф… ыы, — выдавил он, и рванул вверх, перескакивая через две ступеньки.

Ну а наш путь лежал вниз.

Дю-Жхе и еще двое бойцов, лучших стрелков, обогнали меня, одолели первый пролет. И тут же начали стрелять, едва успев развернуться, и я остановился, понимая, что надолго это не затянется.

— Готово, — сообщил ферини почти тут же.

Второй пролет заканчивался мощной дверью, и