В конце концов они остановились на тихой улице. Охотник оглянулся и увидел широкую подъемную дверь склада — там могли запарковаться и разгрузиться несколько фургонов.

— Приехали, сэр, — сказал водитель.

Охотник прихватил его за горло и ударил в шею, зло, страшно, сильно. Три раза. Чтобы этот придурок умер, не ожидая смерти. И в дикой агонии.

Охотник подождал, пока тело прекратит биться в конвульсиях, потом вышел из машины и открыл водительскую дверь — надо было осмотреть труп на предмет оружия. Дыхание пришлось задержать — от тела нестерпимо воняло мочой и калом, все еще вытекавшим в штаны. Пистолет оказался тяжелым, перегруженным аксессуарами. «Беретта». Судя по тому, что он читал, — а он непременно читал в те дни, когда его хватало на то, чтобы прикоснуться к компьютеру, — это был полуавтоматический «неос». Охотник быстро и как можно более тихо перезарядил его: одна пуля в патроннике, остальные девять в магазине. Надо с ним поосторожнее. В таких пистолетах горячий газ после выброса пули перезаряжал оружие и сам подавал пулю в патронник. Затвор в них отъезжает на несколько дюймов по собственной воле. Охотник положил дурацкий пистолет себе в карман и закрыл дверь.

Подъемная дверь склада оказалась заперта. Однако рядом, в нише, обнаружился вход — с электронным замком, который нужно было открывать, прокатив карту. Охотника одолевали сильные позывы к рвоте. Над дверью висела камера внешнего наблюдения. Как и сказал Вестовер, ее красный огонек не горел — значит, действительно выключена. В конверте лежала карточка, которой надлежало открыть замок. Охотник задержал дыхание и вытащил ее. Приказал пальцам слушаться и провел картой между черными губами замка. Дверь со вздохом приоткрылась.

Внутри на сером цементном полу стоял окрашенный в цвета «Спирпойнта» фургон. Металлическая лестница вела наверх, в крохотный офис. Откуда-то слышались два голоса.

— Софи, — сказал мужчина, — все оформят специально обученные люди. Я хочу домой. Я пропустил тренировку, пропустил ужин, я просто, блин, хочу домой. И спать!

Охотник осторожно пошел вдоль борта фургона. Голоса доносились из-за машины.

— Майк, отстань, бога ради. Это всего две минуты займет. Если я не сделаю это сейчас, тогда завтра утром это займет все десять минут — просто потому что какой-нибудь офисный бездельник — и это всегда бездельник, заметь, Майк, а не бездельница — решит оправдать свое существование. Где ключи?

— В зажигании.

— Майк, бога ради. Ну ты реально рукожоп перекачанный, как так можно…

Софи вышла из-за машины, направляясь к водительской двери, и налетела прямо на охотника. Она ахнула, широко раскрыв рот, — и успела набрать воздуха и для крика, и для удара. Охотник вонзил нож прямо в твердое нёбо и дальше в мозг. И провернул лезвие. Она умерла на месте, не успев крикнуть, — только поток крови вылился изо рта и с шумом ударился о цементный пол.

Майк выглянул из-за машины, улыбаясь. Охотник продырявил ему глаз, вогнал лезвие глубоко в голову, обхватил рукоять обеими руками и дернул вверх. Майк повис на клинке, оторвавшись на несколько дюймов от пола. Он умирал долго, целых пятнадцать секунд. Упрямец. Охотник вскрыл его череп, как устрицу, и стряхнул с лезвия. Тело рухнуло на пол. Из развороченного глаза выпал серый влажный кусок мозга.

Фургон был открыт. И на две трети заполнен пластиковыми контейнерами. В которых лежали пистолеты. Его пистолеты.

Охотник застыл на несколько долгих мгновений. Красота оружия, пусть и оскверненная красота, завораживала. Идиоты не поняли истинного предназначения пистолетов, умалили их, побросав, словно фермерские мотыги, в уродливые ящики.

Но они не утратили своей красоты. И они смогут вновь обрести смысл и значение. Даже этому наживо отрезанному куску машины можно найти применение.

В конверте прощупывалось что-то объемное и твердое. Он вытащил ключ и открыл им подъемную дверь выезда. Та со щелканьем уехала под потолок. Охотник захлопнул задние двери фургона и сел за руль. Чувствовал он себя отвратительно, но этого требовало дело. Ведь сейчас он, охотник, участвовал в самой настоящей спасательной операции. Он, примериваясь, погладил пальцами ключ, все так же торчавший в крохотном ротике замка зажигания. Тот зажужжал, как испуганная муха. Охотник сжал руку в кулак, а потом схватился за ключ и, собравшись с духом, повернул его. Грузовик ожил. Мерзкая, подлая, кашляющая пародия на животную жизнь! Он припомнил, как управляться с этой тварью, и осторожно вывел ее из гаража на улицу. Оказывается, он еще помнил, как водить, — удовольствие от осознания было горьким. Он ведь не садился за руль долгие годы, если не десятилетия. Запарковавшись в десяти футах вниз по улице, быстро вылез, опустил дверь и запер ее.

А потом поехал к дому Джона Тэллоу, и черные ветви леса Манахатты с ненавистью царапали машину по стеклу и бортам.

В Нью-Йорке невозможно куда-либо доехать быстро, даже ночью. Кстати, который час? Звезд не видно, на торпеде часов нет… Однако охотник чувствовал, что преодолел адский лабиринт Нижнего Манхэттена за вполне приличное время. Парковочное место нашлось прямо в виду здания, где снимал квартиру Тэллоу. Охотник еще раз сверился с запиской в конверте. Кто-то — похоже, сам Вестовер — серьезно подошел к делу: расчертил на листочке примерный план квартиры Тэллоу: что где стоит, выходы… Охотник высунулся из окна и буквально за несколько секунд отыскал, где север. Соотнеся это с планом, он вычислил окно в квартире Тэллоу.

И как только он обнаружил окно, там погас свет.

Охотник вышел из машины, запер ее и пересек улицу. Он располагал временем, нужной информацией, в сумке покачивался правильно подобранный инструмент.

Подойдя к главному входу, он обнаружил, что тот заперт. Однако тут же удачно подвернулась подвыпившая парочка чуть за двадцать: они долго топтались у двери и хихикали над тем, что не могут правильно вставить ключ. Они провозились нужную ему минуту.

Охотник ступил в подъезд следом за ними, ключ от багажника торчал из кулака, голова бессильно покачивалась:

— Р-ребята, с-спасибо. А то б я тут долго валандался…

Парочка рассмеялась и тут же направилась к лифту. Они были слишком поглощены друг другом, чтобы рассматривать его лицо. Охотник резко свернул в сторону и через пожарный выход прошел на лестницу.

На нужном этаже он пару минут постоял за ведущей в коридор дверью, чуть приоткрыв ее и подперев ногой. Он слушал, охотясь за звуками, которые издает собирающийся покидать квартиру человек. Приходилось нелегко — за дверями квартир шаркали ногами, болтали, смотрели телевизор и играли в видеоигры. От этих звуков ему всегда становилось плохо. Поэтому он и не задерживался на Перл-стрит. Только когда он завешал стены пистолетами, стало потише.

Ну что ж, время наступило.

Он подошел к двери квартиры Тэллоу. Предстояло выбрать: осторожно проникнуть внутрь или позвонить, чтобы Тэллоу сам открыл дверь. Проникнуть самому предпочтительнее, но иногда это не удавалось сделать из-за предосторожностей хозяев.