– Дуглас, но они же хорошие, нормальные ребята.Перестань психовать, – урезонивала его Таня.

Но пока они не сошли с причала и не поднялись на яхту, вид уДугласа бы разнесчастный. Он не позволял Молли и Джексону ничего, кроме какесть, спать и быть с экипажем. Когда они оказывались рядом, Дуглас становилсядругим человеком. Всем членам экипажа было вменено в обязанность заниматьсяребятами и держать их как можно дальше от Дугласа и Тани. Он хотел, чтобы Таняпринадлежала ему безраздельно. Очень быстро Таня поняла, что Дуглас ревнует еек детям. На второй день Молли с Джейсоном не выдержали и заявили, что, если такбудет продолжаться, они возвращаются домой. Тане не хотелось быть невежливой, иона попыталась уговорить Дугласа смягчиться. Она сказала ему, что ее дети ужевзрослые и не привыкли, чтобы с ними обращались как с несмышленышами. Таняприлагала все усилия, чтобы навести мосты между ними, но безрезультатно. Дугласхотел быть с ней наедине, а дети начинали потихоньку ненавидеть его.

Вечером после ужина двое членов экипажа повели Джейсона иМолли по местным барам и в диско-клуб, чтобы развлечь их. Они вернулись домой вчетыре ночи, веселые и довольные, изрядно навеселе. Разойдясь не на шутку, они,осмелев, заявились прямиком в каюту к Дугласу, чтобы рассказать, как здоровоони провели время. Когда они ввалились в каюту, Молли вырвало. Таня кинуласьубирать за ней, а Дуглас в ужасе уставился на все это, лишившись дара речи.

– Привет, Даг, – проговорил Джейсон. – Пришлисказать вам спокойной ночи. Клевая яхта. Мы потрясно позажигали.

Дуглас онемел, а Таня тем временем лихорадочно пыталасьпочистить ковер. В каюте стоял мерзкий запах. Дуглас молча встал и вышел, аТаня повела своих подгулявших детей в их каюту. Дуглас провел ночь на палубе, ана следующий день вся команда отчищала ковер в его каюте.

– Неприятная вышла сцена прошлой ночью, – сказалТане Дуглас во время завтрака. И спросил с явным раздражением: – Ты полагаешь,детям в их возрасте можно разрешать спиртное?

– Извини, Дуглас. Ты же знаешь, как это бывает смолодежью, – сказала Таня, решив, что хоть у Дугласа и не было своихдетей, но ведь когда-то же и он был молодым.

– Нет, не знаю. И часто они так? В смысле –напиваются?!

– Случается, они же студенты. Молли не привыкла кспиртному, потому ее и стошнило. Джейсон покрепче и вообще-то знает свою меру.

– А ты не думала отправить их на лечение? – строгоспросил Дуглас, и Таня с ужасом осознала, что он говорит совершенно серьезно.Теперь уже было очевидно, что Дуглас не понимал, что делает, когда приглашал ееи детей в эту поездку. Да, он руководствовался лучшими побуждениями, но дети имолодежь были для него существами из другого мира – чуждыми и непонятными.

– Конечно, нет, – спокойно ответила Таня. – Сними все в порядке. Они не нуждаются в лечении. С ними такое обычно неслучается, разве что когда у них каникулы. И я думаю, им сейчас так же неловко,как и тебе.

Впервые кто-то из них вслух признался в том, как им всем непо себе, и в особенности хозяину яхты. Все хотели как лучше, но, увы, неполучилось.

– Извини, Таня. Я к подобному не готов. Я не рассчиталсвоих возможностей.

Вид у Дугласа был несчастный, он был смущен и подавлен, иТане стало жаль его.

– Но ты по крайней мере попытался, – поддержалаего она, и Дуглас кивнул. Он не знал, что еще сказать.

Когда дети встали, начались неприятности. У них былопохмелье, и Молли снова вырвало, на этот раз в ее каюте, и пришлось, к смятениюТани и команды, отмывать еще один ковер. Правда, на этот раз им удалось скрытьпроисшествие от Дугласа. Молли чувствовала себя виноватой, потому что ощущаланапряжение в отношениях между Дугласом и ее матерью и понимала, что причинойтому они. Понятно было, что Дугласу неприятно видеть их на борту яхты. Моллитолько не понимала, зачем он вообще их пригласил – ну разве что затем, чтобысделать приятное их матери. А мать вся изнервничалась, пытаясь добиться, чтобыим хорошо отдыхалось и при этом они не путались у Дугласа под ногами. Былосовершенно ясно, что он пригласил их, чтобы сделать любезный жест по отношениюк Тане. Он и не намеревался знакомиться с ними поближе и понятия не имел, каквообще к ним относиться.

Тем вечером Дуглас повел Таню ужинать, а ее детей не пригласил.Он просто не знал, ни как с ними разговаривать, ни о чем. Он не чувствовал всебе сил искать с ними общий язык. После вчерашнего инцидента Таня даже нестала упоминать о них за ужином. Одно было хорошо, что ребята отлично поладилис командой и теперь постоянно ошивались там, так что Таня их почти не видела.Но сама она совершенно не отдыхала – растущая враждебность между Дугласом и еедетьми изводила ее и лишала всякого покоя.

Апофеоза напряжение достигло на Новый год, когда дети сошлина берег вместе с несколькими членами экипажа. Вся компания перепилась, и ихпривез обратно полицейский, который предпочел сдать их капитану, а не тащить вучасток. Таня уложила детей спать и снова извинилась перед Дугласом.

– Ну, сейчас ведь Новый год, в конце концов.

Они с Дугласом пили на палубе шампанское и целовались, когдаподъехала полицейская машина с громко распевающими пассажирами. Дуглас неувидел в этом ничего смешного, как и остальные члены экипажа.

– Твои дети портят мне команду, – пожаловалсяДуглас, хотя как раз члены команды напились куда сильнее.

– Они пили все вместе, – возразила Таня.

Ей тоже не нравилось поведение ее детей, но поездкаобернулась для них сплошными неприятностями, и она ничего не могла с этимподелать. Дуглас ни разу не пригласил детей за общий стол, почти неразговаривал с ними и откровенно сожалел, что пригласил их. Он обожал Таню, ноне ее детей, и отдых был безнадежно испорчен. Таня хотела лишь одного: чтобыони поладили. Но она видела, что и ее дети, и Дуглас ненавидят каждую минутуэтой поездки.

Даже их отъезд с яхты и тот прошел ужасно. Когда Джейсону иМолли пришло время уезжать, они оба были угрюмы и неразговорчивы. Дуглассовершенно неискренне выразил надежду, что в следующий раз все, возможно, будетлучше. Он пробормотал что-то насчет того, что не привык к детям, а они сухопоблагодарили его и ушли. Дуглас с облегчением вздохнул. Он обнял Таню ивиновато посмотрел на нее. Таня сидела совершенно убитая.

– Прости, дорогая, – сказал Дуглас и поцеловалТаню. – Не знаю, что и сказать тебе. Думаю, я запаниковал. Мне оказалосьне по силам выдержать их пребывание на борту. Я ведь надеялся, что сумею всеэто вынести, но, как видишь, ничего не получилось.

Это было очевидно, но Тане не верилось, что в будущемчто-либо изменится. Дети приводили Дугласа в ужас. Он питал к ним сильнейшуюантипатию – о чем и предупреждал Таню с самого начала. Таня была ужасноразочарована тем, как оно все обернулось, и не сомневалась, что Молли сДжейсоном разделяют ее чувства. Их пребывание на яхте Дугласа было настоящимкошмаром. Таня сожалела, что втянула детей в это. Теперь их почти невозможнобудет убедить в том, что она и Дуглас составят прекрасную пару. Да она и самасерьезно усомнилась в этом. Ей было необходимо, чтобы Дуглас ладил с ее детьми,а для него это, судя по всему, было невозможно.