− Вик, твоё молчание меня немного пугает, − с момента, как мы вошли в квартиру, я не произнесла и пары слов.

− А что я должна тебе сказать?

− Не знаю, хоть что-то. Только не молчи.

− Я не хочу, чтобы ты ругался со своей семьёй из-за меня. Это не правильно.

− Вик, − Демид сел возле дивана и взял мои ладони в свои руки, − семья − это не просто кровная связь. Это больше. Это то, с какой теплотой ты вспоминаешь своих родителей, своё детство. А мне вспомнить-то нечего. Они всегда были заняты только своей карьерой. Самое тёплое воспоминание связанно только с рождением Мирки, потому что мама была полтора года дома, пока не отдали Мирку в ясли. А в остальном я был лишь инвестицией отца в его почетную старость. Как видишь неоправданной. И всё. Знаешь, как я завидовал Стасу? Он жил с родителями в коммуналке в одной комнате, а я ему завидовал. Потому что его отец, приходя с завода, улыбался ему, расспрашивал его о школе, о друзьях, чинил ему велосипед. Мама всегда угощала нас домашним печеньем и пирогами. У них на шестнадцати квадратных метрах было больше уюта, тепла и любви, чем у нас в пятикомнатной квартире. Я завидовал Славке, потому что и у него дома интересовались его успехами. Тётя Люба всегда приходила в школу на мероприятия, если он где-то участвовал. Приходила на соревнования, когда он выступал. Для неё это была гордость, как и для любого нормального родителя. Вот это семья. Там, где тебя любят, ждут и готовы всегда поддержать. Там, где уют и тепло. Там, куда ты стремишься уставший и злой, зная, что обретешь там понимание и покой. У меня никогда этого не было, но я очень хочу такую семью. Хочу возвращаться домой, обнимать тебя и понимать, что я самый счастливый в мире мудак, – он целует мои ладони, а я едва сдерживаю слёзы. – Вик, выходи за меня. Виктория Валентиновна Титова, по-моему, звучит. Как считаешь?

Я смотрю на него и не могу выдавить из себя ни звука. Неожиданно Демид смеётся.

− Ответ принят, но имей в виду, что завтра я повторю свой вопрос. И послезавтра. В случае очередного отказа, у меня есть ещё 365 дней, на протяжении которых ты будешь лицезреть мою рожу и слышать эти слова, – теперь уже смеюсь я, утирая солёные капли слёз.

− Я люблю тебя, − шепчу.

− И я тебя. Поэтому лучше сразу соглашайся, я же не отстану.

Этой ночью Демид остался у меня, а вечером следующего дня он пришёл ко мне с сумкой и Басей.

− Дём, а что в сумке?

− Вещи.

− Ты решил незаметно перебраться ко мне?

− А ты против?

− Титов, я ещё не дала своего согласия. Тебя это не смущает?

− Нисколько, − улыбнулся наглец и, схватив полотенце, пошёл в ванную, что-то напевая себе под нос.

***

− Виктория Валентиновна, посмотрите, что творится у входа, – одна из официанток отвлекла меня от разговора с Кирой.

− Что случилось? – возле входа было слишком много людей, а стоило мне открыть входную дверь, как неожиданно зазвучала музыка. В трёх шагах от меня стоял мини-оркестр, а ещё двое мужчин разворачивали большой баннер, на котором большими буквами было выведено «Вика, ты выйдешь за меня?». Я настолько опешила от всего происходящего, что не заметила, откуда появился Демид с огромным букетом роз.

− Ты сумасшедший.

− Я подготовился, – он достал из кармана коробочку с кольцом. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Хочу встречать с тобой рассветы и закаты. Хочу засыпать рядом с тобой. Хочу растить наших детей, а потом воспитывать и баловать внуков, − восторг, улыбка, слёзы, которые так и просились наружу, всего было слишком много. Демид ждал моего ответа, а я боялась, что, если сейчас произнесу хоть слово, разрыдаюсь, как последняя дура. Поэтому дрожащими от волнения руками просто взяла кольцо, надела его на свой палец и обняла Демида.

− Вик?

− Да, − это всё, что я смогла произнести. Стоило только ему начать меня целовать, как со всех сторон раздались аплодисменты и радостные крики вышедшего на крыльцо персонала. У нас оказалось очень много зрителей, а ещё личный оператор в лице Орловой, которая, не стесняясь, всё снимала на телефон.

Спустя неделю.

− Вик, я отъеду на полчасика по работе. Что-то домой купить?

− Баське корма возьми и к чаю что-нибудь сладенького.

− Хорошо, я быстро, туда и обратно, − Демид поцеловал меня и, прихватив папку с рабочими бумагами, вышел из квартиры, а я вернулась к уборке. Мы уже больше недели жили вместе. Демид просто перевёз свои вещи ко мне. Он словно чувствовал моё нежелание возвращаться в его квартиру, поэтому даже не заводил об этом разговор. Я заканчивала мыть окно, когда раздался звонок в дверь. Вытерев руки, я спрыгнула с подоконника и пошла открывать.

− Добрый день, Виктория! − передо мной стояла Альбина Георгиевна.

− Здравствуйте! – произнесла, не зная, чего ожидать дальше.

− Я не нашла Демида ни дома, ни на работе, и Пётр дал мне ваш адрес.

− Демид отъехал по рабочим вопросам, должен скоро вернуться.

− Можно, я подожду его?

− Да, конечно, проходите, – я отошла в сторону, пропуская её в квартиру. − Простите, я тут уборкой занималась, – отодвинула в сторону пылесос, освобождая проход. − Может чай или кофе?

− Чай, если можно чёрный без сахара, – я направилась на кухню, Альбина Георгиевна вошла следом.

− Виктория, я могу вам задать пару вопросов?

− Конечно.

− Где вы познакомились с Демидом?

− В клубе.

− Неужели Мира была права?

− Да, ваша дочь всё верно сказала. Я работала там танцовщицей, – смысла врать и увиливать от прямого ответа не было.

− Как отнеслись твои родители к такому выбору профессии?

− Никак. Они умерли пять лет назад.

− Прости, пожалуйста.

− Не страшно.

− А сейчас чем занимаешься?

− Работаю администратором в ресторане, − я поставила на стол чашку чая и конфетницу. − Альбина Георгиевна, я понимаю, что вы явно желали увидеть рядом со своим сыном более достойную девушку. Я не буду оправдываться перед вами, скажу лишь одно: я люблю Демида.

− Ты права, но ожидания родителей, возложенные на своих детей, как правило, не оправдываются, особенно касаемо выбора спутников жизни. Я буду с тобой честной. Я не очень довольна выбором своего сына, но это его жизнь, и ему решать, как её прожить. Противиться или мешать вам я не буду. Для меня главное, что я вижу в его глазах счастье, а остальное пусть покажет время, – я не успела ничего ответить, как раздался хлопок входной дверью и голос Демида.