Джулия хотела было закричать, но почувствовала новый приступ боли. Губы сковывало нечто твердое, вроде тонкой металлической ленты, не позволявшей открыть рот. Джулия попыталась кричать с закрытым ртом, но что-то мешало даже пошевелить языком, она смогла издать лишь глухой стон.

И снова боль. Господи, до чего же больно. Непереносимо. Ее плечи вопили от этой боли. Казалось, мышцы рвутся на лоскуты, волоконце за волоконцем. Джулия вспомнила роды, то ощущение, когда твое тело тужится из последних сил, пытаясь вытолкнуть ребенка, напрягается так, что ты чувствуешь, как рвутся ткани. Но тогда, несмотря на безграничную, невозможную боль, у нее сохранялась мысль, за которую можно было зацепиться и которая давала облегчение.

«Оно того стоит. Я совсем скоро увижу своего ребеночка. Все сейчас закончится, и я увижу свое дитя. Посмотрю в ее личико, услышу ее голос, дам ей имя, дом, место под солнцем. А боль закончится, зато в мир придет новый человек, новая жизнь».

Эти мысли помогали держаться. Давали силы бороться с болью.

А теперь… Теперь ей не за что было зацепиться. В голове вертелась одна-единственная мысль: ее чокнутая свекровь собиралась ее убить, чтобы самой воспитывать Анну. Эдна действительно оказалась куда более чокнутой, чем Джулия могла себе вообразить. И только богу известно, какой вред она способна нанести Анне.

Джулии стало жаль Брайана. Неудивительно, что у бедняги проблемы. Странно, что он вообще более или менее нормален с такой-то мамашей. Интересно, на что это похоже, вечно жить с призраком Эдны в башке? Сейчас Джулии было ясно, почему он всегда такой послушный, никогда не ссорится с матерью. Раньше она полагала, что это какое-то постыдное отклонение, но теперь все поняла. Это был страх. Он боялся своей матери, просто с возрастом научился скрывать свою боязнь.

Как это должно быть ужасно, вырасти в подобном доме. Без отца, но с Медузой горгоной в качестве родительницы. Джулия вообразила маленького мальчика, стремящегося со щенячьей жаждой любви угодить Эдне, добиться ее одобрения, но получающего взамен только страх, одиночество и искореженную психику.

Такой же будет и жизнь Анны. Деспотичная бабушка и тряпка-отец, не способный защитить любимую дочь.

Джулия вновь закрыла глаза. Ее щеки были мокры от слез. Она перевернулась на спину, уперлась ступнями в стену и постаралась оторвать голову от пола. Ужасно неудобно, зато давление на плечи уменьшилось и боль немного утихла.

Ну, хоть так.

И Джулия медленно погрузилась во мрак.

1

Мы готовы.

Наиболее рискованная часть предприятия позади. Вчера нам пришлось срочно устранить Джулию с нашего пути. Стукнуть ее молотком и оттащить в наш тайник, причем все это – незаметно для Анны. Ведь дело было довольно шумным и могло привлечь внимание любопытной маленькой егозы. Нам вовсе не требовалось, чтобы Анна что-то увидела, ведь тогда пришлось бы убить и ее, а потом, чего доброго, и Брайана.

Мы представляем эту картину, и у нас вырывается непроизвольный смешок. Да, это действительно было бы забавно.

Поэтому мы включили телевизор, вставили в плеер диск с какой-то передачей для детей-дебилов про говорящий паровозик – с помощью таких шоу наша невестка уродовала ум девочки (ничего, скоро с паровозами будет покончено) – и закрыли дверь.

После чего перетащили Джулию в столовую и вкололи ей хорошую дозу успокаивающего. Повредит оно ей или нет – не важно. Затем связали ее, вставили в рот кляп и перенесли в наш тайник.

Вспоминая об этом, мы прыскаем со смеху. Очень странно, что мать попала в то же самое место, что и дочь. Джулия так долго гадала, где была и что пережила Анна. Ну, вот, теперь и узнает. На собственной шкуре, так сказать.

Для Анны все было проще. Для пятилетней девочки там достаточно места, можно было лежать совершенно свободно. Мы специально убедились, что девочка лежит свободно и мышцы ее не затекут. Чего нельзя сказать о Джулии. Для взрослого там тесновато. В конце концов, это место создано было не для того, чтобы кто-то проводил в нем много времени.

Джулия там тоже надолго не задержится.

Ее час почти настал.

Он не настал окончательно лишь потому, что требовалось сперва избавиться от присутствия Брайана и Анны. Для них мы приготовили сюрприз: визит в парк аттракционов в Блэкпуле.

Кошмарное место, но детей туда тянет как магнитом.

Когда Брайан вернулся с рыбными палочками и мороженым, мы ему сказали:

– Тебе нужно проветриться, а заодно провести время с Анной.

– Ну, не знаю, мам. По-моему, ей и здесь неплохо.

– Чепуха. Общение с отцом на людях поможет ей поскорее оправиться от случившегося. К тому же ты пока еще не вышел на работу. Надо воспользоваться моментом.

– Ты думаешь?

– Я уверена. И заказала вам номер в отеле в Блэкпуле. На завтра. Совсем рядом с парком аттракционов. Анна будет в восторге.

И вот они уехали, помахав нам на прощание и даже не подозревая о том, что в соседском гараже стоит машина Джулии. До чего полезное место этот гараж! Мы, бывало, сожалели о продаже земли, а оказалось, это настоящее благословение. Они так и не узнали о том, что Джулия находится у нас дома.

Наконец-то мы остались одни. Полиция тоже уехала – управлять такими болванами сущее удовольствие.

– Можете ехать, ребята, – сказали мы им. – Анна отправилась с отцом, а меня охранять не надо.

Итак, Джулия.

План был прост. Простота – одна из наших сильных сторон. Чем проще, тем лучше. Меньше шансов, что что-то пойдет не так.

Мы дождемся вечера и дадим ей смертельную дозу снотворного. Очень важно, после того, как она умрет, не тянуть, не ждать образования синюшности. Иначе, если ее найдут, что, конечно, маловероятно, всем станет ясно, что она была убита.

Тогда как все должно выглядеть так, будто она опять накачалась снотворным пополам с виски.

Никто не удивится и не задаст ни единого вопроса. Неадекватная женщина, недавно уже пытавшаяся покончить с собой, предпринимает очередную попытку, на сей раз – успешную.

Если ее все-таки обнаружат, это будет совершенно очевидно. Что они точно найдут, так это ее машину, припаркованную в уединенном месте близ устья Мерси. А в салоне – пустую бутылку из-под виски и шприц с остатками снотворного. Сама же Джулия исчезнет. Ее труп унесет прилив Ирландского моря. Он пойдет на корм рыбам.

Точно как Джим и его шлюшка. Они соберутся в одном и том же месте. Джим и Джулия. Выглядит аккуратно. Нам очень нравится аккуратность.

Вся суть – в повествовании. Людям нравится, чтобы истории были аккуратными и имели смысл. Тем самым у них создается ложное впечатление, что мир полон смыслов, а следовательно, безопасен и предсказуем. Тогда как все абсолютно наоборот. Нам это прекрасно известно. Мы-то знаем, как он жесток и мстителен, и единственный способ в нем выжить – взять его под уздцы. Что мы и делаем.